Сергей Гусев - Лодка за краем мира

– Скажите, как так сталось, что Вы в доме оказались, мичман? – спросила она у мичмана.

– Ну, мы рядом дежурили и ход задний выведали на всякий случай. А тут как из окон дома дым смоляной повалил, да земля вокруг закачалась, как от стрельбы с главного линкорного калибра! Капитан мне и говорит: беги выручай наших, а то пропадут ни за фунт изюма. Вот я полез через лифт грузовой к вам, а Берроуз снизу меня страховал и как увидел, что я вас, вытащил побежал ящера выводить. Оно, видно, вовремя я поспел, иначе эта нежить из чудных топей съела бы вас с костями.

– Ага, а я его по морде чемоданом как двину – он аж с глаз пропал! – довольно сообщила Эмма.

– То-то я смотрю, Вы его не выпускаете.

– Кого? – спросила она удивленно.

– Ну, чемодан, что у вас в ногах болтается.

Все трое опустили глаза на ноги девушки. Под сиденьем позади ее ботинок валялся перевернутый на бок тот самый саквояж, которым она отбивалась от призрака.

– Ой, я его стащила с перепугу. Что же делать? – Эмма захлопала глазами.

– Да ничего, – мичман нагнулся и выволок саквояж из-под скамейки.

– Посмотрим, что за добычу принесли наши сети, – с этими словами он щелкнул замком чемоданчика.

– Вот тебе и на – стекляшки какие-то, пирамидки, – он запустил руку в саквояж и вытащил маленькую нефритовую фигурку, – Их тут три. Игрушки, что-ли, какие-то?

– Пирамидки? – Макс привстал насколько позволяло тесное пространство кабинки кэба, стремясь рассмотреть случайный трофей.

– Ну да они и есть. Безделушки какие, – мичман сунул фигурку в саквояж.

Лицо Макса побледнело, он закрыл глаза. Кристаллы памяти снова вернулись к нему. Проклятие, приведшее его в этот мир, цепкой хваткой продолжало неотступно держать его.

За мутным, забрызганным грязью и дождем окошком кэба показалась каменная пристань именуемая Болотной, вся уставленная ржавыми баржами, покачивающимися на грязных водах водосбросного канала. Болотная набережная была местом лихим испокон века, пристанищем людей не рабочих, а больше промышляющих всяким ночным заработком и иными лихими делами. Полиция в эти места без нужды не совалась, да и за порядком здесь смотрели совсем иные люди.

– Вот и хибара наша показалась водоплавающая, а точнее, водостоящая, – Стени указал пальцем на нечто, напоминавшее беспорядочное нагромождение рухляди, покачивающейся на воде.

– Вы живете тут? На Болоте? – испуганно спросила девушка.

– Ну да, а где еще жить беглым морякам, милая девушка? – хмыкнул мичман. – Кто тут и откуда – никто не спрашивает. Пришел человек – его дело, а ушел или пропал – никто и бровью не поведет, такая судьба…

– Стоп, куда! – закричал с козел Берроуз, – Стой, тебе говорят, вот дом!

Ящер помотал головой, пытаясь понять, чего от него хотят, и встал, осматривая собственные лапы. Капитан спрыгнул вниз, открывая дверку кабинки.

– Вот и добрались, добро пожаловать!

Он перебрался по сходням на проржавевшую угольную баржу с надстройкой, переделанной в уродливую помесь корабля с плавающим домом. Выволок из-под лавки свечную лампадку, запалил, и, повесив ее над ржавой дверью входа, пригласил внутрь.

– Располагайтесь, – объявил мичман, указывая на вытертый диван с торчащими по углам кусками ваты и выпирающими пружинами опор, – Сейчас сообразим вам что-нибудь покушать.

Вскорости в закутке за перегородкой на раскаленной сковороде заскворчало масло, духовито запахло жареными яйцами и беконом, потом к ним прибавился кисловатый запах брошенного на сковороду ржаного хлеба и засипел, выдувая пар, медный чайник с помятыми боками.

– Мичман, Вам надо было коком идти служить, у Вас отлично получается стряпать, – улыбнулся капитан хозяйничающему на кухне Стени.

– Да бросьте Вы, Кэп, какой из меня кок – так, два притопа, три прихлопа.

– Ну, не говорите, кое-что у Вас выходит очень достойно. Скажем, яичницей Вашей, может, и сам Император бы не побрезговал.

– Хех, это я могу, это я умею! Но сильно сложное не осилю. Куда нам, простым морякам, в императорскую трапезную кашеварить.

– Вот, для гостей у нас тут и дополнительно имеется, – Берроуз извлек из задернутой тряпкой полки бутылку недорогого, но считающегося приличным эля. Мичман раскупорил бутылку, налил тягучую жидкость в толстостенные стаканы и поставил, наконец, поспевшую сковороду на стол.

Глазунья была хороша, ели жадно и молча, лишь пригубив за долгожданную встречу перед началом ужина.

– Все же, Вы замечательно готовите, – выдохнула Эмма, отставляя приборы. Мичман смущенно заулыбался, опустив глаза.

– Благодарю, сударыня, премного приятно мне от Вас это слышать.

Разговор пошел неспешный: моряки спрашивали, что произошло со времени ареста Макса на Лиловых скалах, и как он был в тюрьме. Особенно капитана заинтересовал сыщик, и он все расспрашивал и расспрашивал о нем, вылавливая мельчайшие детали и выведывая подробности. Эмма даже чуть задремала, разморенная сытной едой, крепким питьем и тихо плывущим разговором. Потом общее внимание переключилось на нее, Берроуз и Стени в ярких красках описали их мытарства после исчезновения девушки на вокзале, долгие поиски прибежища. Какого-то торговца краденным из городских бродяг, который привел их к старику, сдавшему им эту баржу за пять империалов в неделю, не считая угля и дров.

Затем Макс кратко описал, что происходило в доме Баллистера до и после появления Эммы. Моряки, внимательно выслушав его историю, принялись расспрашивать девушку про Адано с его резиденцией в Тарганских горах, попеременно спрашивая и не переставая удивляться мистической истории. Наконец, разговор перешел к последним дням в доме Баллистера.

– Один день до планируемого убийства? – капитан раскурил самокрутку.

– Один…

– И мы ничего не знаем, какой был план у этого вашего Магистра, и как он хотел помешать. А теперь и вовсе непонятно, что он предпримет, ведь неизвестно, чем закончилась эта их стычка, что дальше будет делать тот, кто победит.

– Кое-что мы все-таки знаем. Баллистер говорил, что покушение на Императора будет завтра, неподалеку от нового броненосца, который вчера пришвартовался у Центрального Канала.

– И что потом? Война, в которой никто не сможет победить?

– Да, начнется большая война с применением супербомб, в которой уже не будет победителя.

– Разве такая война бывает, чтобы без победителей? Ведь даже если никто победить не может, то будет перемирие. Ну, или просто так воевать перестанут…,- удивлено спросил мичман.

– Бывает, иногда бывает, – чуть с горечью ответил Макс.

– Нам говорили про эти супербомбы., – неожиданно вмешался капитан. – Помните, Стени, я Вам на Базе рассказывал. Страшное оружие. Несправедливое. Я еще удивлялся, как могли утликанцы такую чудовищную идею родить. Хорошо хоть, не сами додумались, а этот Орден…