Брэм Стокер - Леди в саване

Это явно были назначенные убийцы. Они хорошо знали свое дело; и хотя стояли они в пустынном месте и далеко вокруг не было ни души, если не считать отряда преследователей, о приближении которого им стало бы известно заранее, они находились так близко от пленницы, что ни один меткий стрелок — из ныне живущих или когда-либо живших на свете, — сам Вильгельм Телль [107] Легендарный герой у швейцарцев, меткий стрелок из лука, сбивший, по принуждению, стрелой яблоко с головы своего маленького сына. не сумел бы причинить им вреда, не подвергая опасности девушку. Двое из них повернули воеводину лицом к каменной стене — в этом положении она не могла видеть происходящее, — а тот, кто явно был главарем банды, знаками же пояснил, что остальные отправляются выслеживать преследователей. И когда найдут, то он или кто-то из его людей выйдет на прогалину из леса, в котором обнаружат затаившихся горцев, выйдет и поднимет руку.

Это будет сигнал к тому, чтобы жертве перерезали горло. Таким способом (варварским даже для убийц магометан) решено было предать ее смерти. Наши люди как один заскрипели зубами при виде этого зловещего жеста — турок провел правой рукой, будто сжимающей ятаган, по своему горлу.

У края ниши банда задержалась, пока главарь указывал каждому, где войти в лес, пересекавший долину почти по прямой линии от одной каменной стены до другой.

Низко нагибаясь на открытом пространстве и тут же укрываясь за всяким попадавшимся на пути бугорком, турки, будто призраки, с невероятной быстротой пронеслись по лужайке и исчезли в лесу.

Когда лес поглотил их, господарь Руперт открыл нам в подробностях план действий, который постоянно обдумывал. Он дал нам знак следовать за ним; мы двинулись вереницей, огибая могучие деревья и держась самого края крутизны, дабы видеть расщелину под нами. Проследовав вдоль изгиба каменной стены до места, откуда можно было охватить взором весь лес в долине, но при этом не терять из виду воеводину и охранявших ее убийц, мы по его приказу остановились. Место это имело дополнительные преимущества: отсюда мы беспрепятственно могли наблюдать за идущей вверх горной дорогой, над которой, с дальней ее стороны, вилась тропа, та самая тропа, которой прошли бандиты и на которой другой отряд преследователей надеялся перехватить беглецов. Господарь заговорил быстро, тоном приказа, столь радующим слух солдат:

— Братья, настало время сразиться за Тьюту и страну. Вы, двое метких стрелков, займите позицию лицом к лесу. — Двое легли на землю и взяли ружья на изготовку. — Поделите прилегающую к лесу полосу между собой и установите для себя границы ваших отрезков. Как только в вашей зоне появится бандит, накройте его огнем, сразите его прежде, чем он выступит из леса. И продолжайте караулить, чтобы поступить точно так же со всяким, кто явится вслед за ним. Расправьтесь так с каждым, если они будут возвращаться поодиночке, пока не расстреляете всех. Помните, братья, храброе сердце в такую суровую годину не спасет. Залогом безопасности воеводины сейчас будут выдержка и верный глаз! — Потом господарь обернулся к нам, остальным, и сказал мне: — Архимандрит Плазакский, ты, который доносит до Господа молитвы столь многих душ, настал мой час. Если я не вернусь, передай привет моей тете Джанет — мисс Макелпи из Виссариона. Нам осталось только одно, если мы желаем вызволить воеводину. И ты, когда придет пора, поведи этих людей к караулящему у начала горной тропы. Отгремят выстрелы — пусти в дело кинжалы, гонись за бандитами по всей долине. Братья, — оглядел он нас всех, — вам должно успеть отомстить за воеводину, если не суждено ее спасти. Что до меня, то мой путь короче. На него я вступаю. Раз нет и не будет времени на то, чтобы спуститься по горной тропе со всей осторожностью, мне надо избрать кратчайший путь. Природа подыскала мне такой — путь, которым меня вынуждают идти люди. Видите тот гигантский бук, ветви которого нависают над расщелиной, где держат пленницу? Вот мой путь! Когда вы с этого места заметите возвращающихся лазутчиков, дайте мне знак — махните шапкой, но только не машите носовым платком, потому что враги могут увидеть белое. Тут же бросайтесь на врагов. Для меня это будет сигнал — сигнал ринуться вниз… Если я не смогу ничего больше, то хотя бы раздавлю убийц при падении своим весом, пусть буду вынужден погубить и ее. По крайней мере, мы умрем вместе — и умрем свободными. Положите нас вместе в гробнице, в церкви Святого Савы. Прощайте — если видимся последний раз!

Он бросил на землю ножны, в которых носил кинжал, заткнул обнаженное оружие за пояс за спиной и — пропал!

Мы, которым не было велено наблюдать за лесом, не отводили глаз от гигантского бука и будто впервые разглядывали длинные, низко свисающие ветви, колыхавшиеся даже от легкого ветерка. Несколько минут, показавшихся нам чудовищно долгими, мы не видели его. Потом высоко, на одной из громадных ветвей, почти лишенной укрытия из листвы, мы разглядели его, ползущего вперед. Он далеко продвинулся по ветви и висел над расщелиной. Он поднял взгляд на нас, и я махнул ему рукой, давая понять, что мы видим его. Он был одет в зеленое — обычное его платье в лесу, — и чужие глаза заметить его не смогли бы. Я снял шапку и держал ее наготове, дабы подать ему сигнал, когда придет время. Потом посмотрел вниз, в расщелину, и увидел стоявшую там воеводину, еще вне смертельной опасности, хотя стражи ее были так близко, что почти касались ее. Потом я тоже, не отрываясь, стал смотреть на край леса.

Вдруг мужчина, стоявший рядом со мной, сжал мою руку и указал на что-то. Я сразу же разглядел сквозь подлесок на границе с открытым участком кравшегося там турка и махнул шапкой. В тот же миг прогремел ружейный выстрел у моих ног. Секунда-другая — и лазутчик упал ничком и затих. Одновременно я поискал глазами бук и увидел, как лежавшая, распластавшись, фигура приподнялась и скользнула к соединению ветвей. Затем господарь встал и рывком кинулся вперед в гуще свисавших в расщелину веток. Он камнем понесся вниз, и сердце у меня сжалось.

Он, казалось, парил. Цепляясь за тонкие нависавшие ветки, он падал в вихре кружившихся листьев, что были сорваны при этом стремительном его прыжке.

Вновь загрохотало ружье подо мной, потом еще раз, еще, еще. Бандиты, уже предупрежденные, выходили из лесу толпой. Но мой взгляд был прикован к дереву. Наполовину скрытый в листве господарь не выпускал повисающих ветвей бука, пока из рук не выскользнула последняя, а тогда он стал цепляться за поросль, торчавшую из трещин в скале.

Наконец — хотя все длилось секунды, опасность момента безмерно замедлила их бег — его встретила голая каменная стена, почти в три раза превышавшая его рост. В прыжке он повернулся к скале так, чтобы его падение произошло вблизи места, где стояла воеводина и ее стражи. Они же, казалось, не замечали его, напряженно всматриваясь в полоску леса, откуда ждали сигнала вестника. Но подняли ятаганы, готовые пустить оружие в дело… Звук частых выстрелов встревожил их, и теперь они решились на убийство, появится вестник или нет!