Виктор Сафронов - Пилигрим

Тихими, семейными вечерами, между драками и полным отчуждением, когда в воздухе стало отчетливо ощущаться жестокое убийство на семейно-бытовой почве. Алиция в разговоре с Вовой постоянно вспомнила меня, в качестве положительного примера. Да, что примера. Положительного героя.

Каждый раз во время таких бесед она, как бы совершенно случайно, декламировала хорошо отрепетированный рассказ о том, какие большие деньги я зарабатывал честным трудом, будучи наркоторговцем. И… А это самое главное… Всё заработанное отдавал ей, так как только она и знала, как и на что их правильно потратить. Говорить о том, что из-за этого богатства я потерял практически все, включая семью и крепко стоящее на ногах либидо, у нее конечно логики не хватало. Да и не время было чуть что, вспоминать о грустном.

Вова эти упреки и меня, в образе бесстрашного всадника на белом коне и в развивающейся бурке, запомнил отчетливо. А так как он всю жизнь, шел за мной след в след решил, что пора уже хоть этим утереть мне нос. В результате мучительных сомнений и тяжелых размышлений, он стал коробейником и торговцем наркоты в разнос. А как же, конечно страшно…

Район, в котором они несчастливо проживали, считался неблагополучным. Его населяли в основном выходцы из Африки и других Индии с Пакистаном. Поэтому, в плане оплаты жилья и коммунальных услуг он был дешевый просто до неприличия…

В таких суровых условиях обитания наркотой, оружием и своим телом, не торговал только мертвый. Все жители Блэктауна так или иначе были втянуты в это ремесло. Если уж сам и не воровал то, по крайней мере, стоял на стреме.

Спрос на наркоту постоянно повышался. Для многих любителей дури, она стала заменять и еду, и родину, и даже половую жизнь с ее сексуальными излишествами. Именно поэтому дела у Вовы медленно пошли в гору. Он начал выправляться. Мог себе позволить снимать для семьи уже целых две комнаты. Подходил долгожданный момент перехода на трехразовое питание.

Однако из-за зависти конкурентов и происков дьявольских сил мечтам о вкусной еде, питье и смене района проживания на более престижный и безопасный не суждено было сбыться.

Очень скоро в квартире появились вооруженные автоматами «телефонные мастера», которые и установили пару микрофонов в вентиляционных отверстиях квартиры. Что они хотели услышать помимо мата, плача и ругани — было неизвестно. Но отчаянным полицейским героям, этого в борьбе с русской мафией показалось мало.

Чтобы эту самую мафию окончательно прикончить в доме напротив засела группа визуального наблюдения… Дел было много, но жизненного пространства для всех оказалось недостаточно.

Буквально несколько дней назад, по необъяснимой причине, кроме одной группы оперативного наблюдения и сбора материалов о преступной деятельности г-на Достоевского, появилась еще одна… Кто это и зачем участникам событий было неясно. Нервозность во взаимоотношениях возрастала. Оно и понятно, в таком густонаселенном районе места для совершения подвига всем не хватает.

Что-то у них в сетях не срослось, не сомкнулось. Может, у одного из начальников размер противогаза оказался меньше, чем было нужно или другой плохо учился в школе? Неизвестно.

Доподлинно известно, что из-за отсутствия координации в действиях у шпиков произошла путаница. Кто первый начал стрелять, не желая уступать пальму первенства? Кого с кем перепутали? Было неизвестно. Спросить тоже не спросишь, выжило только двое активных участников стрельбы. До сих пор неизвестно, какую из противоборствующих сторон эти герои представляли, так как они до настоящего времени находятся в состоянии подключения к разнообразным приборам поддержания жизнедеятельности. Реаниматологи прилагают титанические, чтобы сохранить их молодые жизни…

Это, что касается специальных служб и их участия в борьбе против преступности.

А вот то, что мой бывший закадычный дружок, с которым мы перед школьными вечерами, познавали божественный вкус портвейна «Кавказ» и ароматный дымок просушенной «Примы», не разобрался в стрельбе и стал пулять и в тех, и в других это было очевидно и вытекало из ремарки Алиции.

До его подключения в конфликт, они лениво стреляли из пистолетов и карабинов. Когда же включился неведомый третий, обе стороны ясно представили, что к их врагам подтянулось мощное подкрепление… Вот тогда и началась основная стрельба… Осознавая возникшую опасность, они стали палить уже из подствольных гранатометов.

В результате имеющихся конституционных полномочий, «силовики», быстро прикончили и Вову Достоевского, и его подручных. Только после этого с чувством исполненного долга они перестреляли сами себя.

Вот так глупо и бездарно в результате срочной кончины и резкого убытия в преисподнюю, мой закадычный дружок так и не познал счастья ощутить себя крупным нарковоротилой.

Прибывшая через полтора часа колонна местной полиции, вломилась на бронетранспортёрах в район боевых действий как раз вовремя. Кому-то ведь следовало выносить трупы и эвакуировать раненых. После их появления, прикрываясь полицией как живым щитом прибыли еще более трусливые агенты национальной службы безопасности, выполняющие просьбу своих коллег из России. Здесь все и прояснилось.

— Ё-моё! Это что же получается? Выходит, мы друг дружку перестреляли? — спросили начальники хором и хором. — И кто кого?

— Судя по трупам, — начальники шепотом в уме считали потери и загибали пальцы. — Ничья…

Чтобы не выглядеть посмешищем в глазах всего северного народа и прогрессивного человечества, было принято мудрое решение. Людские потери списать на беспощадную борьбу с преступностью, а имена погибших запечатлеть золотыми буквами на скрижалях пантеона славы.

Пришлось создать из этого случая еще одну героическую страницу великой истории, восхваляя бесстрашных и мужественных национальных героев. Полку безвестных мучеников, отдавших жизнь за народное счастье, прибыло серьезное пополнение…

Еще бывшая женушка рассказала о том, что денег у них было, еще больше, чем у нас… Много большего, чем… Ну, в общем…

«…А сейчас все деньги пропали. Так как, за день до этого, ну, в общем я тебя рассказывала… Этот безмозглый кретин Вовка, вложил все бабки в очередную партию товара. После чего погиб смертью храбрых, как последний дурак, отстаивая чужие интересы. Теперь, сам понимаешь, спастись из этого ада, где приличной женщине с ребенком не дают возможность нормально жить и работать, нет ни каких сил и средств…» — она выжидательно смотрела на меня.

Не надо считать меня идиотом. Не верил я таким байкам раньше. Не верю и сейчас. Вовик, по ее же рассказам увлеченно «играл в доктора» и очень плотно «сидел на игле». Поэтому ни каких денег тем более тех, на которые приобретается оптовая партия наркоты, у него быть не могло по определению.