Луи Буссенар - Из Парижа в Бразилию по суше

Жак наконец был освобожден. Поднявшись, он первым делом расправил затекшие конечности. Жюльен обратился по-испански к чиновнику в форменной одежде, восседавшему на головном муле, и вежливо попросил его остановить повозку. Более надменный и гордый, чем все идальго [430] Идальго — испанский дворянин. Кастилии [431] Кастилия — королевство в XI–XV веках в центральной части Пиренейского полуострова, на территории современной Испании. и Арагона [432] Арагон — историческая область на северо-востоке Испании, в бассейне реки Эбро. , служивый, даже не удостоив его ответом, крикнул что-то вознице, и тот, стараясь не задеть колесами трупы лошадей, продолжал невозмутимо вести свой экипаж вперед.

Жак и Жюльен не верили своим глазам. Как, эти оборванцы, лишь волею случая попавшие на государственную службу, отказываются взять путешественников с собой, хотя прекрасно понимают, что те находятся в бедственном положении?! Черт побери, это уж слишком!

Жюльен, вскинув ружье, взял на мушку чиновника, а Жак так крепко схватил под уздцы первого мула, что бедное животное упало на колени.

— Стой, мошенник!.. Стой, или я стреляю! — приказал Жюльен голосом, которому позавидовал бы любой предводитель traboucayres [433] Трабукары — каталонские (то есть действовавшие на территории Каталонии — исторической области на северо-востоке Испании, у Средиземного моря) мятежники, вооруженные мушкетами, храбрецы, смельчаки (исп.). , этих классических грабителей дилижансов.

Угроза моментально сбила с идальго всю спесь, уступившую место отвратительному раболепию.

— Ваша милость! Ваша светлость! Ваше превосходительство! Только прикажите, и ваш смиренный слуга готов вам служить!

— Замолчи, лакей! — гаркнул на него Жюльен. — Будешь отвечать, когда я тебя спрошу! — Затем, сделав знак метису приблизиться, он произнес: — Иди сюда, Сапоте. Сними чемоданы с мулов… Отлично. А теперь расседлай наших лошадей… А ты, Жак, постарайся взобраться на скамью так, чтобы головорезы не заметили тебя.

— Готово!

— Бери багаж и уложи его в фургоне… Ты же, Сапоте, теперь свободен, твои услуги нам больше не понадобятся… Вот, держи золотой!

— Спасибо, хозяин!

— Это еще не все. Мулы также твои: я дарю их тебе. Если ты не знаешь, куда тебе идти, следуй за дилижансом до Алтара. А если знаешь, тогда прощай!

С этими словами Жюльен, внимательно осмотрев фургон изнутри и убедившись, что в нем всего лишь двое пассажиров, быстро забрался в повозку и сел рядом с Жаком, предусмотрительно поставив ружье между ног.

— Если ты, мерзавец, — сказал он вознице, — дорожишь своими ушами, то поезжай быстрей, никуда не сворачивая.

Тот понял по тону, что лучше не перечить. Мощным ударом кнута он взбодрил своих животных, и скоро почтенный тарантас, влекомый упряжкой мулов, чья сбруя состояла не столько из кожи, сколько из веревок, и имела больше узлов, нежели пряжек, ужасающе дребезжа, скрылся в вихре пыли.

Взглянув со стороны на свою безрассудную выходку, Жюльен искренне рассмеялся.

— Ну как, — спросил он своего друга, — что скажешь о нашем новом приключении?

— Скажу, что такого со мной еще не случалось. И хотя, отправляясь в путь, я был готов ко всему, но на то, чтобы представить себе, как мы с тобой останавливаем силой почтовый дилижанс, у меня не хватило бы воображения. Итак, мы теперь — настоящие джентльмены с большой дороги! Лишь бы власти этой почтенной страны не сочли нашу шутку слишком дерзкой и не повели себя по отношению к нам соответствующим образом.

— Ну что ты! Разве сложившиеся обстоятельства не оправдывают нас?

Но, как выяснилось вскоре, «сложившиеся обстоятельства» не послужили друзьям оправданием.

После четырех часов пути дилижанс прибыл в Алтар. Жак и Жюльен едва успели разместиться в довольно комфортабельной гостинице — «посаде» по-испански, как перед их взором предстали алькальд [434] Алькальд — в Испании и странах Латинской Америки — судья. и коррехидор [435] Коррехидор — в Испании и странах Латинской Америки — глава муниципального (городского) управления, исполняющий одновременно функции администратора и представителя судебных властей. в сопровождении патруля, многочисленного и в изрядно потрепанном обмундировании. Они пришли арестовать путешественников.

— Превосходно, — невозмутимо произнес Жюльен, — только этого нам и не хватало. Бандиты хотели нас убить, но в тюрьму попадаем мы. Впрочем, Мексика в этом отношении не отличается от других стран.

Неохраняемый дилижанс. — Хвастуны. — Телеграмма Жюльена. — Странный ответ из Мехико. — Конвой. — Триумфальное шествие государственных преступников. — Прибытие в Эрмосильо. — По дороге в Гуаймас. — Тракт, идущий с северо-запада на юго-восток. — Жак Арно в тропиках! — Начальник полиции Тепика. — Откровенность чиновника. — Гвадалахара и Гванахуато. — Вперед! — Драма в Керетаро. — Мехико. — Французская миссия. — Радушный прием. — Первый секретарь. — Дружеская беседа.

В предыдущей главе мы упомянули о почтовой карете. Как известно, мексиканские курьеры возят иногда с собой довольно крупные денежные суммы. С началом строительства железной дороги, когда потребности в звонкой монете увеличились, подобные перевозки между Аризоной и Гуаймасом участились. Во избежание неприятных столкновений администрация распорядилась, чтобы каждый дилижанс, транспортирующий ценности, сопровождался кавалерийским отрядом. Плохо вооруженные, еще хуже экипированные и совершенно не обученные солдаты были обязаны стать на защиту дилижанса, если бы искателям приключений из числа рабочих, занятых на строительстве рельсового пути, пришло вдруг в голову использовать в личных интересах оборотные средства компании. Однако наличие такого эскорта [436] Эскорт — военный конвой, охрана. стало свидетельством того, что дилижанс везет деньги, и, как следствие, пробуждало алчные вожделения. Что могло остановить этих отпетых бродяг, которые успели за свою жизнь и повоевать вместе с краснокожими, и повеселиться вместе с янки? Во всяком случае, не горе-охранники на тощих одрах [437] Одер — старая изнуренная лошадь. , оберегающие сокровища, обладание которыми дало бы лиходеям возможность надолго забыться в отличной выпивке! И бандиты спокойно нападали на курьеров. Служилые создавали поначалу видимость сопротивления, но затем откровенно присоединялись к грабителям, которые, в отличие от правительства, не торговались при оплате их услуг. В конце концов, устав от этой войны, администрация перестала посылать конное сопровождение, решив, что выгоднее доверить деньги заботам лишь одного охранника, по возможности честного, и хорошо платить ему: путешествуя инкогнито, деньги имели больше шансов прибыть в целости. Риск оказался оправданным: курьера грабили всего лишь в одну из четырех поездок.