Луи Буссенар - Из Парижа в Бразилию по суше

— Тогда другое дело.

— От Якутска мы будем двигаться все время на северо-восток. Пересечем невысокий Верхоянский хребет, подойдем к реке Колыме и будем следовать вниз по течению до места ее впадения в океан. В Нижнеколымске, где кончаются многие дороги, которыми идут каторжники, мы пополним продовольственные запасы. Но это уже за Полярным кругом, у шестьдесят восьмого градуса северной широты.

— Бр-р! Давай дальше…

— Ты уже входишь во вкус?

— Один вопрос: а как обстоят там дела с лошадьми для саней и постоялыми дворами?

— Не волнуйся: у нас будет все — не только лошади, но и олени и собаки! Насчет же постоялых дворов ничего не скажу, ибо и сам толком не знаю. На Чукотке мы доберемся до Восточного мыса [61] Восточный мыс — старое название Мыса Дежнева. , крайней точки Азии, отделенной от Америки Беринговым проливом. И незаметно перейдем в другое полушарие.

— Так же незаметно, как пересекли здесь границы?

— Ширина пролива — каких-то пятьдесят километров, или двенадцать с половиной лье.

— Вот тут ты и попался: суда по условиям нашего договора исключены, друг мой… Ни пятьдесят километров, ни пять, ни даже пятьдесят сантиметров. Это мое последнее слово!

— Но Берингов пролив будет покрыт льдом, как и реки Лена, Колыма, да и весь тот край, и ты даже не почувствуешь, что под тобой океан. Не успеешь и охнуть, как окажешься уже на Американском континенте — у мыса Принца Уэльского, в краю, где живут эскимосы. Эта территория — бывшая Русская Америка — принадлежит сейчас Штатам [62] Штаты — сокращенное название Соединенных Штатов Америки. и известна как Аляска [63] Автором допущена неточность: в состав Русской Америки, как неофициально назывались в XVIII–XIX веках русские владения в Северной Америке, помимо Аляски, входили также часть Северной Калифорнии и Алеутские острова. . Оставив позади Аляскинский хребет и добравшись, не без трудностей, до Скалистых гор, мы возьмем курс на юго-запад. Продуктами же будем запасаться на станциях.

— Что ты называешь станциями?

— Базы, принадлежащие или правительству Соединенных Штатов, или «Компании Гудзонова залива»… А потом попадем мы в Британскую Колумбию [64] Британская Колумбия — провинция на западе Канады, на побережье Тихого океана. — область вполне цивилизованную.

— Наконец-то!

— Рад, что ты уже свыкаешься с мыслью о путешествии. Из штата Вашингтон мы едем по железной дороге, которая, начинаясь в Такоме, южнее сорок девятой параллели, недалеко от острова Адмиралти, проходит по штатам Вашингтон и Орегона до самого Канонвиля, приблизительно у сорок третьего градуса северной широты. Четыреста сорок пять километров в поезде — право же, не так уж плохо! На сорок второй параллели — граница Калифорнии. Возможно, к нашему приезду уже закончат прокладку железнодорожного пути, и тогда мы сможем пересечь по нему Калифорнию с севера на юг, что займет у нас совсем немного времени, если, конечно, ты не захочешь где-нибудь остановиться.

— Там видно будет.

— Города Сакраменто и Стоктон вполне заслуживают того, чтобы провести в них несколько дней. А оттуда — снова железная дорога. Вперед, вперед! И да здравствует Америка! Время — деньги! Не успеем оглянуться, как мы уже в штате Аризона, граничащем с Мексикой.

— Ура! Но дай передохнуть. А то голова закружилась от столь резких переходов от мороза к жаре и обратно.

— Нет, немедленно на лошадей! Аризона, Эрмосильо, Гуаймас, Кульякан, Сан-Луис, Потоси! По тропам, которые зовутся в Мексике дорогами, а потом еще небольшую часть пути по железной дороге, чтобы не отвыкать от цивилизации. Проезжаем Гватемалу, Сальвадор, Никарагуа, Коста-Рику, Панамский перешеек и прибываем в Федеративную Республику Колумбию. Привет тебе, Южная Америка! Взгляни на эти просторы, расчерченные широкими, огромными по протяженности реками. Самая крупная из них — Амазонка. Это и есть земля твоя обетованная — богатый край фазенд, где живут дядюшки-миллионеры. Правда, прежде чем добраться туда, придется пересечь четыре страны — Колумбию, Эквадор, Перу, Боливию. К сожалению, там нет, а если и есть, то крайне мало, железнодорожных линий. Эх, если бы ты не страдал водофобией [65] Водофобия — нелюбовь к воде. , мы выбрали бы одну из этих рек и добрались по ней прямо к цели!

— Ни слова о плавании — даже в бассейне Люксембургского сада! Или же доставь меня назад на улицу Дюрантен!

— Есть — ни слова!.. Но вот наконец мы прибываем на фазенду Жаккари-Мирим, раскинувшуюся по берегам одноименной речушки, впадающей в один из притоков реки Параны. Ну как? Сдержал я свое обещание? Попали мы в Бразилию по суше?

В Петербург Жак прибыл с намерением ничем не интересоваться, не смотреть ни на что, ничего не делать. Он демонстративно закрывал глаза на все, что могло показаться новым, необычным. И говорил Жюльену, упрекавшему его за апатию:

— Я ведь — лишь человек-посылка, которую ты везешь по суше вокруг света.

— Неужели ты совершенно равнодушен к той новой цивилизации, которая предстает перед нами в облике Петербурга?

— Да, совершенно. Это такой же город, как и другие: красивые дома, нарядная публика, много военных… Единственное, пожалуй, его отличие — церковные купола, позолоченные, как у нас усыпальница Наполеона, да бородатые кучеры. Я зайду с тобой в посольство, пройдусь по магазинам, а вечером сходим в театр. Но большего не жди. И вообще, предоставь меня самому себе.

— Ничего, пройдет немного времени, и ты станешь отличным попутчиком!

— Только в том случае, если меня вдруг охватит энтузиазм или во мне пробудится любознательность, в чем я, впрочем, сильно сомневаюсь. Послушай, сделай так, чтобы мы поскорее уехали отсюда. Если уж необходимо путешествовать, то поспешим в Сибирь. В городе я скучаю, там же хоть подышим свежим воздухом.

— Дня через два будет столько свежего воздуха, что хватит его тебе до конца жизни!

Проведя в столице России десять дней, друзья сели в поезд, проехали, не задерживаясь, Москву, прежнюю царскую столицу, и двинулись к Нижнему Новгороду, где кончалась железная дорога.

Несмотря на равнодушие, частично наигранное, Жак все-таки посетовал, что они не взяли с собой ничего, кроме небольшого чемодана с вещами и шуб.

— Не волнуйся, — улыбнулся Жюльен, — у нас, напротив, всего так много, что нам мог бы позавидовать любой губернатор. Я купил красивые, добротные сани, меховую одежду, снаряжение, оружие, продукты питания, книги и различные предметы, которые можно будет пустить на обмен. Список того, что нам требуется, изумил бы тебя.

— И где же эти сани?

— С нами, на платформе в голове состава.

— Понятно. Но ты сказал, что железная дорога кончается в Нижнем Новгороде. Что же делать нам там с санями: снег ведь выпадет еще не скоро?