Джилл Грегори - Охота на праведников

— Чуть не забыл, дорогая, — объявил он удивленной Йел. — Я обещал твоим родителям выйти у их номера.

— О! Разве мы не встречаемся с ними в вестибюле? — спросила она, приняв игру. Она вышла вместе с ним и дождалась, когда двери лифта закрылись, после чего продолжала разговор: — Что бы это значило, дорогой?

— Меня внезапно осенило: Джилис наверняка действовал не один. В вестибюле нас может поджидать его партнер.

— Гм… Хорошая мысль. Предлагаю спуститься по лестнице.

Дэвид огляделся по сторонам.

— Вы не помните, вчера, когда мы искали номер, мы поворачивали направо или налево?

— Кажется, направо.

— Тогда повернем налево. Лестница дальше от входной двери.

— Будем надеяться, здесь есть черный ход, — заметила Йел, направляясь к лестнице.

Они спускались осторожно и бесшумно. В зале на первом этаже никого не наблюдалось. Взглянув налево, Дэвид обнаружил коридор, отходивший в сторону от вестибюля, и они с Йел быстро направились туда. Но оказалось — это тупичок, заканчивавшийся дверью с надписью «Служебный вход».

— Сюда, — сказал Дэвид, отворяя дверь, Йел быстро обернулась, услышав позади звук шагов. Они увидели того самого пуэрториканца, который стрелял в них вчера.

— Быстрее! — Йел втолкнула его внутрь, вошла сама и закрыла за собой дверь.

Они оказались на складе, в помещении, заставленном столами, стульями, какими-то проекторами; там даже стояло пианино. Нужно было забаррикадировать дверь. Дэвид навалился на пианино всей тяжестью, однако не сдвинул с места. С помощью Йел ему все же удалось придвинуть инструмент к входной двери. Но прежде чем они успели закончить нелегкое дело, дверь открылась и в нее просунулись рука и плечо их преследователя.

— Скорее! — закричала Йел.

Дэвид надавил на пианино из последних сил, и наконец оно заблокировало дверь, так что толстые пальцы их врага оказались зажатыми между дверью и пианино.

— Бежим! — Дэвид схватил Йел за руку, и они вдвоем вбежали в смежную комнату.

Оказалось, здесь располагалась просторная кухня. Какой-то человек в белом халате, вероятно, помощник повара, мирно жевавший бутерброд, уронил его при виде двоих незнакомцев.

— Простите, сэр, но гости сюда не… — начал он.

— Где задняя дверь? — крикнул Дэвид. Помощник, видимо, слишком оторопел, чтобы ответить, но повар-азиат махнул рукой с ножом в сторону выхода. Они пошли в указанном направлении, в то время как помощник повара повернул голову в сторону склада, откуда доносились вопли пуэрториканца:

— Да какого черта?!

— Не открывайте! — крикнула на ходу Йел. — Он вооружен! Вызовите охрану.

— Что бы это значило, мэм? — усмехаясь, спросил повар. — Реалити-шоу по телевидению, а?

Вопрос остался без ответа.

Пройдя через служебный выход на улицу, Дэвид и Йел бросились бежать, пока им не попалось свободное такси. И тут засигналил мобильный телефон Йел.

— В аэропорт, только надо секунду подождать леди, — сказал Дэвид таксисту.

Йел села в машину, продолжая отвечать по телефону, затем зашептала ему на ухо:

— То, что мы выбрались из гостиницы, — полдела. Этот звонок был первым шагом на пути к вашей встрече с вашей национальной службой безопасности.

Не отрывая глаз от экрана, Змей работал всю ночь напролет. Даже к утру два последних имени еще не открылись ему. Он снова и снова обращался к формулам.

Работая как проклятый, он по нескольку дней не мылся, забывал о еде, даже о своей трости. Был случай, когда он вскочил со стула, не опираясь на нее, и упал на пол.

Змей уже начал ненавидеть все эти числа, графики, транскрипции… Сейчас они как будто смеялись над его усилиями, не открывая ему вожделенной тайны. Но с другой стороны, и новых фрагментов папирусов с 2001 года никто пока не находил.

Но он должен здесь сидеть, он уже так близок к победе. К победе Понимающих! Теперь судьба мира зависела только от него!

Змей вспомнил первый случай в истории, когда они максимально приблизились к полному уничтожению Сокровенных. Тогда нарушение мирового равновесия вызвало извержение Везувия и гибель Помпеи. А потом появился вождь гуннов Аттила, в V веке уничтоживший столько народа.

Понимающие радовались и «черной смерти» — чуме, опустошившей Западную Европу в XIV веке. Они только сожалели о том, что эпидемия не распространилась по всему миру.

Испанская инквизиция при Торквемаде уничтожила многих из Сокровенных, то же произошло и при истреблении армян. Но ни разу не погибло достаточное для Понимающих количество этих людей — всех тридцати шести из одного поколения.

Было много моментов надежды — страшное наводнение 1887 года в Китае, когда погиб миллион человек, гибель «Титаника», коммунистический режим «красных кхмеров», уничтоживший миллионы камбоджийцев…

Нацисты тоже сыграли свою роль. Тогда возглавлял Круг и вел яростную борьбу за разрушение мира прадед Змея. И они подошли так близко к цели!

Но сейчас Понимающие подошли к ней ближе, чем когда-либо в истории. Змей подумал о Ковчеге — их подземной твердыне, о двух тысячах верных, ожидающих сигнала, чтобы вступить в новый мир. А этот сигнал последует только тогда, когда он, Змей, доведет до конца свое дело!

Но почему ему не даются два последних имени? В чем тут загвоздка?

Он попробовал применить новый алгоритм, но в ответ компьютерный дисплей продолжал выдавать только мусор.

Однако годы его юности, прошедшие во мраке, приучили человека, носившего прозвище Змей, к терпению. Он знал: в конце концов к нему непременно приходит озарение. Конечно, уверял он себя, оно придет и теперь, надо только ждать.

Но как ждать и терпеть, если Круг постоянно давит на него? Даже его отец стал дальше от него и выглядит разочарованным, так как время проходит. Интересно, что бы он думал обо всем этом, если бы побывал в шкуре сына?

Змей почувствовал: ему надо прочистить мозги, побыть в тишине, прислушиваясь к вечности (в том смысле, как это понимали его собратья).

Решение зависело от него самого, ведь он имел возможность воссоединяться с Источником. Он научился этому с тех пор, как получил свой амулет.

Нащупав золотой медальон на шее, Змей коснулся пальцами уроборо, выгравированного в центре медальона. При этом он представил себе, как мир распадается надвое. Змей стал декламировать древний медитационный речитатив, повторяя его слова снова и снова, пока не погрузился в состояние транса:

Наступило уже позднее утро, когда Змей снова открыл глаза, чувствуя себя бодрым и отдохнувшим впервые за несколько недель. И тогда он вдруг быстро обнаружил ошибку, совершенную при наборе одной формулы. После ее исправления изменится полученный результат.