Александр Кулешов - Пересечение

Летим, делаем остановку в Берлине. На аэродроме Шёнефельде транзитных пассажиров бесплатно угощают пивом. С удовольствием выдуваю кружку этого глубоко противного мне напитка.

Мы снова в воздухе, и через три часа — приземление в мадридском аэропорту Бараес. В Мадриде мы должны остановиться на два дня на обратном пути, а сейчас погружаемся в машину и едем в отель «Мелиа-Кастилия», один из лучших в испанской столице. Оттуда с еще одной группой гостей и участников фестиваля автобусом отправимся в Сан-Себастьян.

В машине я, к неудовольствию нашего руководителя, Известного режиссера, явно пренебрегаю своими переводческими обязанностями. Я рассеян. Я невнимателен. К счастью, с нами едет лишь какой-то второстепенный сотрудник фестивального комитета, и Известный режиссер не очень-то удостаивал его беседой.

А я не мог оторваться от окна. Эта оживленная толпа, красивые дома, некоторые с садами на крышах, окаймляющие широченную авениду Генералиссимуса (когда-то — Франко). А какие машины! Какие машины! К сожалению, я не успеваю разглядеть женщин, но они наверняка все красотки, ничего, еще разгляжу.

Приезжаем в отель. Ну и ну! Я никогда не думал, что бывают такие отели, даже миллионеры из моих детективных романов в таких живут не часто. Я брожу в ожидании автобуса по холлу отеля, по коммерческой галерее (какие вещи! какие вещи!), захожу в туалет (какой туалет — кафельный дворец, а не туалет!). Наш руководитель, Известный режиссер, отыскивает меня у входа в бар (какой бар!) и шипит:

— Где вас черт носит? Пришел Фернандес (какой-то местный кинобосс), а я не могу с ним и словом обменяться. Очень прошу не отходить от меня. Мой английский для ответственных бесед недостаточен.

«Его английский»! С его английским он не сможет заказать в ресторане чашку кофе. Этот напыщенный болван начинает меня раздражать. И чем он известен? Какими-то дурацкими картинами, в которых полным-полно доярок, трактористов, шахтеров, строителей… Хоть бы один интеллигентный персонаж. Как же!

К счастью, подходит автобус (какой автобус! С уборной, цветным телевизором, эркондишеном). Мы рассаживаемся, я откидываюсь в кресле и впиваюсь в пейзаж за окном. Мне везет — Известный режиссер почти сразу погружается в сон, из которого выплывает лишь в конце пути.

А я слежу за пейзажами. Сначала — городскими, потом — довольно унылыми на выезде из Мадрида: виллы, рестораны, фабрики, плантации чего-то, выжженные солнцем поля, чахлые деревца. Но автострада потрясающая! Оказывается, она платная. Мы минуем огромную перекинутую через дорогу арку, шофер тянет в окошко сидящему в стеклянной будке контролеру руку и берет талон, он сдаст его на выезде и заплатит деньги.

По дороге делаем одну остановку, около ресторана, пьем воду, посещаем туалет, разминаем ноги (Известный режиссер продолжает спать в автобусе, к счастью, критик говорит по-французски и в моих услугах не нуждается).

Брожу, рассматриваю книжки в киоске (увы, они все на испанском), бутылки в баре, прицениваюсь.

Едем дальше. Миновав горную цепь, попадаем на другую планету. Красота потрясающая! Горы, покрытые лесом, глубокие долины с серебристыми речками, живописные городочки, обрывистые скалы, виадуки, туннели. (Что-то я сбиваюсь на туристический справочник.)

Смеркается, ночь опускается мгновенно. Шофер включает телевизор. Это, оказывается, видео, и мы смотрим какой-то музыкальный фильм. У шофера хватило сообразительности не ставить серьезную картину, которую высококвалифицированные кинопассажиры наверняка не удостоили бы вниманием. А так пляшут полуголые девицы, поют какие-то жгучие брюнеты, танцовщицы фламенко стучат каблуками. Под конец даже я задремал.

Приезжаем, размещаемся в старинном отеле рядом с дворцом, где будет проходить фестиваль. Очень напоминает наш московский «Метрополь» (бывал я там): мебель прошлого века, потолки — четыре метра, ванна — немножко меньше зала в Лужниках. Все старое, неудобное, скрипучее. Но это я потом сообразил, а в тот вечер (вернее, ночь) я ныряю в постель, даже не почистив зубы, и засыпаю мертвым сном (неужели еще утром я завтракал в нашей московской квартире?).

Сам кинофестиваль в Сен-Себастьяне особых восторгов у меня но вызвал. Фестиваль как фестиваль, у нас не хуже. Конечно, было больше мужчин в белых смокингах и женщин в умопомрачительных платьях, но фильмы слабенькие. Наш шел вне конкурса. И, насмотревшись секса, крови, слезливых мелодрам и занудных, хоть и пышных исторических эпопей, я даже стал гордиться доярками и передовиками нашего Известного режиссера. А прочтя хвалебные рецензии в английских газетах, понял, что он действительно талантливый (воистину, нет пророка в своем отечестве!). Если б только он не был таким взбалмошным и получше знал английский…

Впрочем, на банкеты я сопровождал его с удовольствием, поскольку благодаря ему знакомился с разными звездами обоего пола (будет что рассказать дома в компашках)!

Однажды мне подсунула под дверь свое фото какая-то красотка — «старлетка» — актрисочка третьей категории. К фоту приложила список фильмов, в которых снималась, творческую биографию, размеры наиболее интересных у женщин частей тела (!), вес, список любимых блюд и напитков, домашний адрес и телефон. Я возгордился… до завтрака. За завтраком выяснилось, что такие же фото она подсунула всем, кто жил в отеле, даже женщинам. Ну, не свинство!

На следующий день еще фото, потом еще. Короче, это у них обычное дело. Жаль, я с той, первой, с удовольствием провел бы вечерок.

В свободное время (оно было, хоть и мало) гулял по городу. По широкой набережной, на которую выходят фасады отелей, ресторанов, пансионов, по пустынному пляжу (у них купальный сезон наступает, когда температура воды приближается к кипятку), по прямым, решеткой расположенным улицам. Посидел на сквере возле набережной. Присмотрел — какие-то захудалые старички в ветхих черных костюмах, старухи еще бедней, да и народ помоложе с невеселым видом. В общем, конечно, не все здесь живут фестивальной жизнью. И я подумал, что если жить на Западе, то лучше миллионером, чем нищим (интересная мысль). Но это Испания, в Америке миллионеров побольше.

Сижу, мечтаю. Меня приглашают в Голливудский совместный фильм. Зачем совместный? Приглашают же наших режиссеров, балетмейстеров, скажем, в итальянские, югославские, французские театры… Вот и меня. На три месяца. Нет, на год. Нет, на три года. Вилла, машина, соответствующий гонорар, «старлетки», поездки за натурой по всему миру… А потом «Оскар»! Советский режиссер получает «Оскар»! И тут меня рвут на части все лучшие студии мира, предлагают баснословные деньги, засыпают Госкино просьбами (пишут и повыше, в Госкино-то, как всегда, чешутся). И я мотаюсь по свету, живу как боссы Голливуда: газеты хвалят, деньги сыплются. Со мной красавица-жена… Жена? Да, а почему бы не какая-нибудь французская или итальянская кинозвезда, эдакая Клаудия Кардинале? Только не американка — я ни одной красивой американки не встречал. Кроме Джен. Вот Джен! Чем не жена? Я послал ей открытку в первый же день (она ведь собиралась примчаться ко мне хоть на край света). Но до нашего отъезда вряд ли успеет получить.