Федор Белохвостов - Поиски"Озокерита"

Это было в районе Курска.

— На другой день наши части перешли в наступление, а я был отправлен в госпиталь, где мне ампутировали кисть левой руки. Но что рука! Можно жить без руки, — шутил Андрей. — Зато я был доволен своей работой Ведь немцы, когда разрабатывали план, “Цитадель” и готовили операцию под Курском, рассчитывали на внезапность. Они собрали на небольшом участке огромные силы: на каждом километре фронта находилось до четырех с половиной тысяч солдат, около пятидесяти танков, до восьмидесяти орудий. Представь эту армаду! И если наше командование заранее узнало об операции “Цитадель”, то в этом заслуга наших разведчиков. Вот в чем моя радость. А рука — сущие пустяки.

— Нет, ты просто молодец. — высказал я свое восхищение его подвигом. Я по собственному опыту знал, как трудно приходилось работать в тылу врага, с каким риском нужно было переходить линию фронта.

— Что ты, дружище! Что ты, — стал отрицать Андрей. — Вот теперь у меня действительно есть одна великая идея.

— Какая? Не секрет?

— Хочу полететь куда-нибудь к немцам, поработать “часовым мастером”. Я же хорошо умею чинить часы

— Как же это ты с одной рукой?

— Это даже лучше. Меньше подозрений. А руку я сделаю себе механическую. Я все уже продумал.

— А вдруг принесет в ремонт часы фон Клюге и узнает тебя? — шутя спросил я.

— Не узнает, если даже встретит, — уверенно сказал Андрей. — Не узнает. Я же был тогда немцем, с усиками и с двумя руками. А сейчас, как видишь, без руки и далеко не немец.

— Жалко, что не состоялась дуэль, — заметил я.

— Какая дуэль?

Я рассказал Андрею, что недавно нашим разведчикам стало известно о драке среди гитлеровских генералов. Генерал-фельдмаршал фон Клюге вызвал на дуэль генерал-полковника Гудериана, а секундантом просил быть Гитлера. Но дуэль не состоялась.

— Вот комедия, — засмеялся Андрей. — Ну, это не от хорошей жизни. Полковник Сергеев сказал мне, что у Гудериана и у фон Клюге на русском фронте начался понос. Да! Да! Заболели медвежьей болезнью. В настоящее время они оба находятся в Берлине, лечатся. А потом фон Клюге направят во Францию. Так что мне с этой стороны бояться нечего, — иронизировал Андрей. — У меня одна только трудность, и ту я надеюсь преодолеть в скором времени.

— Что же это за трудность? — спросил я.

— Польский язык надо изучить, а времени мало. Но я зубрю и день и ночь. И не один, а вместе с преподавателем. Хорошего поляка нашли для меня. Добрым моим другом стал. Так и живет вместе со мною.

— Успеешь выучить?

— Надо успеть. Возможности и способности человеческие безграничны. Стоит только захотеть и подналечь. Ведь без працы не бенды кололацы, как говорил щедринский Парамоша, — шутил Андрей.

Младший лейтенант Федоров зашел в кабинет полковника, тут же вышел и пригласил меня. Мы распрощались с Андреем.

Полковник Сергеев, высокий, худощавый человек, с седыми висками, как всегда, радушно встретил меня и усадил на диван рядом с собой. Он минуту смотрел на меня усталыми серыми глазами, потом вынул портсигар, достал папиросу, закурил.

— Вот для чего я вас пригласил, — начал полковник и потянулся к столу. Достал пакет, вынул из него несколько фотографий размером в открытку и дал мне. — Посмотрите, да повнимательнее.

Я стал рассматривать открытки. На них была сфотографирована в разных позах очень красивая девушка. Вот она облокотилась на маленький столик, подбородок с ямочкой положила на изящный изгиб кисти обнаженной руки. Девушка смотрит на меня большими улыбающимися глазами, ее пышные волосы уложены крупными кольцами. А какие красивые губы! “Надо же природе сотворить такое чудесное лицо”, — думал я. А вот другая открытка — тут она в профиль. Её высокий лоб и прямой нос сразу напомнили мне чудесные античные скульптуры.

На всех фотографиях девушка была так мила, что я откровенно любовался ею. Это, конечно, заметил полковник Сергеев.

— Хороша наша Таня?

— Это Таня?

— Да. А что вы так удивились? Вы еще не знаете, на что способна она.

— Я много слыхал о делах “Тани” и представлял её себе несколько иной.

— Вот я и показал фотографии, чтобы вам не подсунули немцы какую-нибудь другую “Таню”. Дело вот в чем. Через два дня Таня будет в условленном месте близ линии фронта. Вам поручается перейти линию фронта, встретиться с Таней и привести её на нашу сторону. Действуйте предусмотрительно. Главное, чтобы Таня была жива и здорова. Её жизнь нам очень дорога. Таня долго работала переводчицей в крупном немецком штабе. Потом в интересах дела мы перебросили ее в одно большое железнодорожное депо. Там она была уборщицей, а последний месяц работала кочегаром на водокачке одного железнодорожного узла. Придет она к вам на свидание в грязной, рваной и замасленной телогрейке, ватных грязных брюках и в сапогах. На голове у неё будет рваный платок и сверху шапка. Действовать будете в расположении Н-ского полка. Командиру полка инструкции даны. Там же находится наша моторазведрота. В штабе этой роты вы и остановитесь. Разведчики окажут вам всякую помощь, какую вы посчитаете нужным организовать себе, чтобы успешно выполнить задание. Вот и все.

Полковник сообщил мне пароль на встречу с Таней.

Н-ский полк и моторазведрота находились от штаба фронта километрах в шестидесяти. Я хорошо изучил маршрут и вечером вместе с ординарцем выехал туда на вездеходе.

Погода стояла пасмурная, и вечер как-то незаметно сменился ночью настолько темной, что в пяти метрах впереди ничего нельзя было разобрать. В прифронтовой полосе включать фары запрещалось, и мы пробирались с большим трудом, почти на ощупь. Раз сбились с дороги и чуть не поехали к немцам. Благо они часто освещали передовую ракетами. Наши части этими вещами не баловались.

В расположение моторазведроты мы добрались лишь к утру.

В небольшом хуторке по стрелам со словом “Артем”, нарисованным на стенах домов (“Артем” — условное наименование моторазведроты), мы быстро нашли штаб.

— А я, товарищ капитан, ждал вас к обеду, — такими словами встретил меня командир “Артема” старший лейтенант Донкин, сухощавый и курносый блондин с боксерским чубиком. — Что это вы решили мучиться ночью? — продолжал он. — Такая темень, к немцам могли бы угодить или на разведчиков немецких нарваться. Правда, здесь не слышно, чтобы они пробирались на нашу территорию, но чем черт не шутит. Мы-то ведь ходим к ним в тыл.

— Хотелось пораньше прибыть сюда, чтобы получше подготовиться на месте к делу, — заметил я.

— Мне передали по радио приказ три дня назад. Я связался с командиром полка. Мы разработали план операции, — сообщил старший лейтенант. — Пойдемте.

Штаб роты размещался в большом доме, разделенном посредине широким коридором на две половины. В левой половине находилась канцелярия, а в правой — командир роты со своими заместителями. Мы зашли в правую половину. Старший лейтенант разложил на столе карту и стал докладывать мне обстановку и план предстоящей операции.