Миднайт - Фанфик Снейп - мой декан

— Я стараюсь, профессор, — резонно ответил мальчик.

— Опять таки — чего вы уже явно добились? Вот, вы с мистером Малфоем друзья... И что дальше? Да, он перестанет над вами издеваться, да, перестанет вредить, но что это дает школе?

— Я отговорил его становиться Упивающимся, — процедил Гарри сквозь зубы.

— И это всё?

— А этого мало?! Если я помогу хотя бы одному человеку принять правильное решение, что ж... Я старался не напрасно!

— Откуда вам знать, что решение верно?

— Спросите это у себя!

Повисло тяжелое молчание. Гарри и Снейп смотрели друг другу в глаза, не отрываясь. Мальчик не мог определить, как всегда, о чем думает профессор, хотя сейчас ему это очень хотелось знать.

— Что вы делали со столом, сэр? — спросил, наконец, Гарри.

— Мне нужны были образцы того яда, которым Темный Лорд пытался меня отравить. Если он придумал что-то новое, это грозит большими проблемами. Надо заняться этим сейчас.

— Как вы этим будете заниматься?

— Попытаюсь определить ингредиенты, сопоставить с каким-то другим зельем... Этому вы научитесь на седьмом курсе. А теперь давайте, во избежание каких-либо проблем, я отправлю вас назад в ваше тело.

— А вы скоро вернетесь в Хогвартс?

— Да. Завтра. Подойдите ближе.

Гарри сделал шаг. Снейп поднес ладонь к самому лицу мальчика и что-то зашептал. Серебристый туман стал сгущаться, стены растворялись, исчез стол, люстра, дверь...

— Спасибо за перстень, Поттер,— только и успел услышать Гарри голос профессора и проснулся.

Мальчик пожалел, что не видел выражение лица декана. Хотя, возможно слова ему лишь послышались...

День обещал быть очень холодным. Утром было тяжело дышать из-за ледяного воздуха, лицо замерзало, ботинки едва помогали, и ноги просто деревенели. Шел колкий липкий снег. Не лучшая погода для поездки в Лондон, но Гарри всё равно поехал. Встав чуть свет, он одел самый теплый свитер, зимнюю мантию, которая, к счастью, походила на немного длинный магловский плащ, повязал полосатый шарф Слизерина и подошел к кабинету Дамблдора. Директор уже ждал его. На нем тоже была мантия, напоминающая магловскую одежду, только серая. Они молча дошли до платформы Хогсмида, где стоял Хогварст-экспресс. Паровоз был покрыт коркой льда и выпускал пар как бы с неохотой, ленивой сонливостью, не так, как первого сентября.

— Почему мы едем на поезде, профессор Дамблдор?— спросил Гарри, заходя в купе и садясь на холодную лавку. — Почему нельзя через камин, или создать ключпортал?

— Сейчас это не безопасно, Гарри, — ответил директор, шерстяной перчаткой протирая окно от инея. — Все боятся, что Упивающиеся проникнут в больницу и поэтому камины закрыли. А порталы контролируются совсем не теми, кому бы я мог доверять. Я знаю, Хогвартс-экспресс не на много безопаснее, но... К тому же мы на обратном пути заберем ещё одного человека.

Мальчик не стал спрашивать кого. Он знал, или, во всяком случае, догадывался.

Остальной путь до вокзала Кингс-Кросс проделали молча. Гарри удивленно смотрел, как Дамблдор рисует на стекле смешные рожицы и бормочет себе под нос слова какой-то песенки. Мальчику это казалось очень странным — величайший маг столетия, человек, в прошлом году без страха вступивший в схватку с Вольдемортом, тот, кого Темный Лорд боялся... и так необычно себя ведет.

Гарри немного нервничал, когда они спустились в метро. Мальчик плохо здесь ориентировался и боялся, что Дамблдор попросит его вести. Однако директор даже не заикнулся про это. Он сам уверенно вел слизеринца по переходам, не смотря на указатели. Наконец Гарри не выдержал и сказал:

— Вы очень хорошо знаете метро, профессор Дамблдор. Вам приходится часто здесь быть?

Директор улыбнулся.

— Если честно, Гарри, я здесь никогда раньше не бывал. Но, видишь ли, каждому свой шрам. У меня он тоже есть. Правда, на левой коленке. Шрам представляет схему этого самого метро. Я иногда, на досуге рассматриваю его. К счастью здесь ничего не меняется, и моя "карта" до сих пор верна.

Мальчик подумал, что получил недельную норму удивления...

В больнице было людно. Целители быстро перебегали из одной комнаты в другую, роняя свитки пергамента, книги, очки, народ возле справочной недовольно ворчал, поторапливая впередистоящих, женщина, направляющая в разные отделения, нервно теребила платок, вздыхая каждый раз, когда к окошечку подходил новый волшебник.

Гарри едва не потерялся в этой суматохе. Он случайно наступил кому-то на ногу, повернулся, чтобы извиниться, но толпа потащила его дальше. Мальчик едва вырвался и стал оглядываться по сторонам, ища Дамблдора. Когда паника уже почти охватила Гарри, директор буквально выплыл из толпы, даже никого не задевая. Все отступали немного назад, чтобы пропустить его.

— Хорошо, что ты подождал меня здесь, — невозмутимо произнес Дамблдор.— Пойдем, нам в тот коридор.

Они шли по коридору всё дальше и дальше. Гарри смотрел себе под ноги, замечая только ботинки проходящих людей. Ему было не очень хорошо. Вольдеморт лишил мальчика родителей, крестного, но то, что Темный Лорд может напасть на Дурслей, у Гарри даже в голове раньше не было. Мальчику было их очень жаль. Они до конца не хотели воспринимать мир магов и советы от человека из этого мира... и погибли. Гарри стало жарко от шарфа, и он развязал его. Мальчик невольно подумал, что уже привык к Дурслям и никогда не хотел их смерти... Потом подумал, что стоит кого-то потерять, сразу узнаешь, как по-настоящему ты относился к этому человеку...

Дамблдор остановился у одной из дверей. Гарри даже не поднял голову, чтобы посмотреть, какой Целитель занимается его кузеном. Он, не глядя, перешагнул порог, сделал несколько шагов и, только едва не врезавшись в Дамблдора, посмотрел прямо перед собой. Дадли лежал на кровати бледный, как мертвец. Его жидкие светлые волосы были грязными и спутавшимися, кожа на лице обвисла, сделав Дадли похожим на очень старого человека... Он был без сознания. Возле его кровати на тумбочке не было ничего, кроме странного гудящего аппарата, который мерно вертелся вокруг своей оси. От него отходил длинный проводок, исчезающий где-то у гарриного кузена под рубашкой. Дамблдор долго смотрел на Дадли. Гарри тоже не мог отвести взгляд, но он почти не видел своего двоюродного брата. Ему в голову лезли обрывки разных разговоров, половину которых он не мог вспомнить... Между тем подошел какой-то высокий человек с темными аккуратными волосами, приятным лицом и круглыми, почти, как у Гарри, очками.

— Добрый день, — негромко произнес он. — Я Морфиус Брейн. Пожалуйста, не называйте меня по фамилии. Я привык только к имени. Вам это не составит труда?

— Конечно, — улыбнулся Дамблдор.