Макар Сарматов - Не имей сто рублей

Удар был страшный, «Беларусь» опрокинуло на бок. А двигатель машины оказался вывернут наверх. Живых в машине не осталось. Спустя двадцать минут, жители посёлка добивали уцелевших. Пригнали ещё один трактор с телегой и мёртвых бандитов стали складывать в неё. Того, кто на тракторе перегородил выезд бандитам, вытащили из кабины. Он сильно разбил голову, сломал руку и несколько рёбер, но был жив. Так было покончено с новоявленным баем Довлетом и его нукерами.

Возле дома председателя снова стал собираться народ. Шли все — женщины, дети, старики. Чтобы получить массу впечатлений и послушать бравые рассказы участников. Появилась и, так сказать, законная власть — глава администрации со своим заместителем. С ними был участковый — толстый, разоравшийся мент и двое его подчинённых. Они попытались взять всё в свои руки. Мент подошёл к Фароху и сказал, что он обязан всех арестовать. Фарох его откровенно послал и сказал:

— А где вы раньше были, когда бандиты ехали нас убивать?

Вмешался глава, сказав, что администрация не должна участвовать в бандитских разборках. Зря он это сделал. Получалось, что жителей посёлка приравняли к бандитам. Толпа пришла в ярость, и всю эту братию, за исключением одного сержантика, который не был ни в чём замешан, всю законную власть, по восточному обычаю забили камнями насмерть. Причём яростней всех кидали женщины и старики. Агаир, удивлялся, откуда взялось столько булыжников — улица до этого была абсолютно ровной и без единого камня. А это и не важно. Впрочем, у любого, даже самого хорошего человека, всегда найдётся свой камень за пазухой. Трупы вывезли. И хотя этих выродков трудно считать за людей, похоронили в общей могиле — до заката, как положено по мусульманскому обычаю с участием муллы.

Закончился день, и Агаир, наведя порядок в гостевом домике Фароха, уснул беззаботным сном. Сказалась усталость и полное душевное опустошение.

Идя к старейшинам, я желал получить хотя бы ещё одну машину, так как видел у них в закутке два стареньких японских пикапа. В кишлаке МранзаИ, в основном, выращивали бахчевые культуры и, скорей всего, им пришлось выкупить эти машины для доставки овощей на самый большой базар этого района — в город Баламургаб. И я был твёрдо намерен позаимствовать один из них.

Старики отнеслись с пониманием после того, как я им объяснил, сколько народа поедет для поддержки переговорного процесса. И согласились выделить довольно приличную «Тойоту». Потом пришлось персонально поговорить со стариком, который едет на переговоры.

— Уважаемый, вы поедете в пикапе со своими телохранителями. Один из них сядет за руль, второй — в кузов, также в кузове поеду я и Батур. Мы берём пулемёт для весомости разговора. На переговоры пойдём вместе, чтобы я мог отслеживать ситуацию и вовремя подать команду, если что-то пойдёт не так.

— Хорошо, Гургый, если вы идёте со мной, то я спокоен, — хотя было видно, что он боится. Значит, сильно их запугали соседи. И меня раздражало прозвище, к которому я ещё не привык, но поделать с этим ничего было нельзя. Теперь только так, а не иначе, обращались ко мне все в этом поселении.

— Тогда, уважаемый, пришлите своих людей ко мне, вместе с машиной. Я поставлю им задачу и согласую действия.

— Когда их прислать?

— Да прямо сейчас, во двор к Шакуру, — сказал я и, распрощавшись, пошёл смотреть, как готовятся мои друзья.

Придя к дому Шакура, я был приятно удивлен, всё было приведено в полный порядок, машина загружена и подготовлена. Люди были собраны и готовы к действиям. Все собрались во дворе, места на достархане не хватало, поэтому, посредине этого пространства были расстелены ковры. Бойцы сидели в расслабленных позах, пили чай и обсуждали предстоящее. На помощь матери Шакура пришли две женщины из соседних домов, и неспешно подносили угощения и подливали чай. Меня немедленно усадили в центр импровизированного застолья, сунули в руки пиалу с чаем, и подвинули блюдечко с казинаками. Теперь я вместе со всеми пополнял запасы жидкости, глюкозы и калорий.

Солнце уже зашло за горы и на дворе были сумерки, ночь нам предстояла не легче, чем предыдущая. Вот, наконец, подъехали телохранители старика, имена у них были сложные и поэтому все называли их просто — Махид и Гурам. Вооружены они были китайскими АК-47. Одеты, как и положено в этом мире, только поверх всего были ещё и пакистанские разгрузки на три магазина и четыре гранаты. Их пригласили к общему столу и угостили чаем. Я выдержал паузу, дав людям напиться, и только после этого завел беседу:

— Кто из вас за рулем?

— Я, — сказал худосочный Гурам.

— Тогда слушай меня внимательно. Когда мы пойдём на переговоры, ты останешься в машине. Двигатель не глушишь. Будь готов сорваться с места и подобрать старика, а потом гнать со всей возможной скоростью.

— Но я должен охранять Уважаемого Гельды. (полное имя Гельдымерет, «гельды» — пришёл, тюркск., «мерет» — пятый месяц, фарси.)

— Он никуда не убежит, чтобы его охранять. А чтобы сохранить ему жизнь, ты нужен в машине. Всё понял?

— Понял.

— Теперь ты, Махид. От старика не отходишь ни на шаг, если начнётся стрельба, сразу пригибаешь его к земле. И мне неважно как, но твоя обязанность, чтобы ни одна пуля не попала в него. Хоть своим телом его прикрывай. Тебе тоже всё ясно?

— Ясно, но кто даст нам уйти?

— Я и Батур идём с вами, у нас пулемёт. Мы вступим в перестрелку, а вы тем временем, грузите старика в машину и уезжаете. Ещё вопросы есть?

— Нет вопросов. Наша задача — жизнь уважаемого Гельды.

— Всё правильно, и только, когда он будет в безопасности, вы можете вернуться и поучаствовать. А лучше, доставьте его в кишлак, этим вы только укрепите свою репутацию.

— Время подошло, пора в дорогу, грузимся по машинам и едем забирать Гельдымерет Ака.

Все наши моментально погрузились в «Буханку», только у нас вышла заминка — Махид хотел сесть рядом с водителем в кабине, пришлось его осадить. Пикап был неплохой, в кузове рядом с кабиной стояла металлическая дуга. Было удобно стоять и держаться за неё.

Эту роль отвели Батуру, он положил на дугу пулемёт, и стоял как исполин. Был бы на дуге вертлюг, можно было бы закрепить пулемёт, но Батур и так справлялся. Махед встал рядом с Батуром, а я сел на пол спиной к кабине. Всё равно смотреть было не на что, стемнело окончательно. Мы подъехали к дому старейшин. Гельды Ака вышел одетый по-праздничному. Понимает, что должен выглядеть солидно. Это вам не хухры-мухры, а переговоры. Я спрыгнул с машины и подошёл к нему.

— Уважаемый, какой дорогой лучше ехать в этот кишлак?