Ирина Фельдман - Клуб негодяев

Мы поднялись в зал с чучелами. После мрачного подвала они уже больше не вызывали у меня отторжения.

— Так вы удовлетворили своё любопытство, мистер Сандерс?

— Отчасти. Я лишь убедился в том, что мой дед был ненормальным.

— Вы совсем его не знали?

— Мои близкие нелестно о нём отзывались. А так ничего конкретного я не знал. Думаю, у нас в семье вообще мало кто о нём что-то знал, по крайней мере, мне ничего не говорили.

Мистер Филдвик уверенно шёл к выходу, я не отставал. Мы беспрепятственно прошли мимо дремлющего на стуле в коридоре дворецкого.

— Как вы уже, наверное, поняли, — сказал мистер Филдвик, — здесь собрались порядочные негодяи. Следовательно, ваш дед и мой… хм, дядя также не отличались высокими моральными качествами. Вы же были готовы к этому?

— Да. Но в последнее время меня интересует, чем же именно занимался мой предок, раз заслужил такую славу.

— Как видите, ничем хорошим. Я с удовольствием расскажу вам о клубе, чтобы вас больше не мучили вопросы. Уверяю, это не займёт много времени.

На тёмной улице не было ни души. Меня расстроило, что попасть обратно в гостиницу будет затруднительно, но я попытался утешиться тем, что у меня появился информатор.

— Буду вам очень признателен.

Мистер Филдвик улыбнулся и неспешно направился вдоль улицы. И я с ним.

— Клуб «Рука славы» в начале века основали люди, которые мнили себя великими авантюристами. Им хотелось общаться с себеподобными, делиться идеями, обсуждать новости. В общем, клуб как клуб, только контингент специфический.

Поначалу в клуб входили действительно талантливые люди, непризнанные обществом гении, если можно так выразиться. В клубе собирались настоящие охотники за приключениями: мастера обмана, стремящиеся прожить красивую яркую жизнь, не лишённую притягательных опасностей. Согласитесь, ведь достойное приключение всегда связано с чем-то греховным? Можно солгать, присвоить себе чужое, убить, в конце концов.

— Как это низко.

— Поэтому в клубе никогда не было порядочных людей. Всё изначально основано на больной самовлюблённости и неуважении к чужим интересам. Я удивляюсь, почему клуб до сих пор существует, пусть и в таком жалком виде? Была бы возможность, эти негодяи давно бы друг друга сожрали с потрохами, извиняюсь за грубый оборот. Получить много и не дать взамен ничего — вот их главный принцип общения. Собрания последних лет — всего лишь дань традиции, бестолковое сборище тех, кто захотел похвастаться каким-нибудь своим достижением. О неудачах и раньше не любили говорить, а теперь это вроде как моветон. Да и, что уж скрывать, нынешние достижения это полная ерунда, по сравнению с тем, что творили их предшественники. Вы были правы, когда назвали их мелкими жуликами…

— Честное слово, понятия не имею, почему я так сказал! Как-то само с языка сорвалось.

— Не скромничайте, вы просто сразу поняли что к чему. И про хрустальный шар вы сказали очень кстати. Члены клуба обожают всё мистическое, ведь чем же можно легко задурить доверчивых жертв, если не мистикой? Сейчас, например, опять в моде проводить спиритические сеансы.

— Это когда духов вызывают?

— Абсолютно верно. За денежное вознаграждение особо ловкий проходимец вызовет вам с того света Энциклопедистов в полном составе да ещё и выведает у мёртвого родственника, где тот спрятал клад. Естественно, это всё обман, умелая иллюзия. Давайте продолжим наш путь в экипаже, всё-таки уже ночь.

— Не возражаю, — сказал я, не успев обдумать предложение.

— Вот и славно.

Не знаю, сколько мы ехали. Несколько минут, час… Не могу точно сказать. Я просто потерялся во времени. На часы я не смотрел. Во-первых, это было бы невежливо по отношению к моему попутчику, и во-вторых, меня гораздо больше занимали мысли о клубе, чем о времени.

Мистер Филдвик много чего рассказал мне о тех членах клуба, которые присутствовали на собрании. Угрожавший мне расправой Эрнест Кемп последние несколько лет путешествовал по Индии, якобы чтобы изучить местные яды. Мадам Эмили-Анжела, которая в далёкой юности носила имя Мери Смит, оказалась брачной аферисткой. Раньше она выходила замуж по три, а то и по четыре раза в год, а теперь, утратив былую привлекательность, довольствуется лишь подарками от нескольких преданных ухажёров. «Бульдог», Фредерик Спенсер, когда не пьёт, весьма удачно управляется с цифрами, и поэтому занимается не особо крупными, но регулярными финансовыми преступлениями.

— Вы совершенно не похожи ни на злодея, ни на никчёмного прожигателя жизни, — мистер Филдвик закинул одну ногу на другую. — Вам не место среди этих людей. Но уже поздно, отныне вы член клуба «Рука славы». Как же так получилось? Скажите, почему же вы зашли так далеко?

Я рассказал ему всё. О письме, о дневнике отца, о том, как собственноручно разрыл могилу и таким образом заполучил перстень. Говорил я с потрясающей лёгкостью и смелостью, которой мне так не хватало, чтобы поделиться своими переживаниями с близкими. Я не жалел о своих словах, мне было всё равно. Тем более, мистер Филдвик слушал меня с интересом и разорение могилы воспринял с восторгом, а не с осуждением.

— Можете сколько угодно это отрицать, но вам по наследству передалась страсть к приключениям. Кровь не вода, — усмехнулся мистер Филдвик.

— Не знаю… А вы можете что-нибудь рассказать о Родерике? Или хотя бы о своём дяде?

На миг мне показалось, что он нахмурился. На самом деле это был ничего не значащий прищур.

— У меня есть для вас одна история.

— С удовольствием послушаю.

— О, а мы уже приехали. Не волнуйтесь, я вас не брошу.

Я был не против пешей прогулки. Более того, я полностью доверял мистеру Филдвику. Безбоязненно я шёл рядом с ним по незнакомым улицам незнакомого города.

После небольшой паузы он вновь заговорил.

— Родерик Сандерс и Перси Филдвик дружили в молодости. Они многое делали вместе и были превосходными напарниками. Редко среди авантюристов можно было встретить такой тандем: Сандерс и Филдвик дополняли друг друга, как две половинки одного целого. Филдвик был основным источником идей, он всегда разрабатывал планы афер. А Сандерс занимался исполнением. Всё у них шло замечательно до тех пор, пока их дружбе не пришёл конец. И знаете, из-за чего?

— Из-за чего? — эхом повторил я.

— В один прекрасный день ваш предок решил, что Филдвик для него обуза, — он остановился и послал мне недобрый взгляд. — Сандерс не постеснялся сказать ему это прямо в лицо. Он его просто использовал. Сволочь. Ненавижу.

Такого поворота событий я не ожидал. Я не знал куда деться от стыда.

— Мне… Мне очень жаль, — с трудом выговорил я. — Я не буду оправдывать моего деда за то, что он сделал.