Виктор Потиевский - Мертвое ущелье

До того никто не решался обосноваться там. Ни один из бандеровцев. Страшные вещи рассказывались в народе. И если приходилось проезжать через ущелье, то только днем. Все видели, что и зимой и летом деревья снизу до метра-полутора как бы обожжены, стволы красновато-коричневые. И клены, и дубы, и сосны, и ели. Налет на них какой-то пугающий. Но живут, не сохнут. А по ночам огни ходят по долине. Синие, голубовато-зеленые. То вспыхивает это холодное свечение, то исчезает. Жуть. Никто туда не шел.

А Вороной поселился. Землянку себе вырыл. Потом к нему люди пошли. А скольких он загубил! И красных, и своих же тоже. Чуть что не по нему — к стенке. Свирепый мужик. Но грамотный и вежливый. Потому и боятся его люди. Очень боятся. Обо всем этом Игнат уже знал.

Ему, как и всем, было тревожно в этом ущелье. Зимой или летом в ночном лесу он всегда испытывал радость. Но не в Мертвом ущелье. Он чувствовал запах этих газов, как и в первый раз, но уже как будто привык к этому запаху. Точнее притерпелся. Другие ничего не ощущали. Свечение видели, запахов не чуяли. Видимо, этот дух был слабым.

Разведчика тревожило то обстоятельство, что звери не заходили в ущелье. Ни кабаны, ни олени, ни волки. Вокруг ущелья, в горах — полно звериных следов. И копытные бродят табунами, и волки — стаями, и медведи и теплое время шастают. А в Мертвом ущелье — ни одного следа. Боятся его звери, обходят стороной. Свечение их пугает, запах или еще что? Неизвестно. Но обходят они. Может, эти газы ядовиты? Может быть. Но что делать? До весны придется здесь куковать Игнату. Пока банду не ликвидируешь, никуда отсюда не уйдешь. Такая уж работа разведчика. Но ведь никто здесь не умер от болезни из людей Вороного. От пули умирали, это верно. Но причем тут ущелье с газами? Пуля, она везде пуля! Но от болезни какой-нибудь неизвестной, от живота или от сердца не умирал никто. Это точно известно. А отряд здесь базируется уже больше двух лет — с середины сорок пятого. Так что, может, и ничего. Да нет, не боится он смерти, не боится! Просто очень уж хочется ему и на месте родной деревни побывать, и в тайгу архангельскую вернуться...

Снега там сейчас глубокие и море уже встало. Как там Хромой? Уже не одну стаю выучил и пустил по свету. Свидеться бы с ним. Жив ли? Может, убили. А пес, Помор,— в Архангельске. Отдал его Игнат одной старой женщине. Сохранила ли она пса? Служил он верно своему хозяину. Как он тогда оскалился на волка, лишь бы к телу старого охотника не подпустить. Крепкий характер у пса. Надежный.

Раздумья разведчика прервало появление изгороди городского парка. Недавно сгустившаяся тьма завладела городом, улицами, площадями, аллеями парка. Теперь размышлять о постороннем или о чем-то другом, кроме задания, нельзя. Это отвлекает. Надо быть предельно собранным и сосредоточенным.

Он не спеша вошел в парк, сел на скамью, поддел ногтем пробку и вынул. Патрон брали. Он лежал пулей внутрь. Значит, Хохлов здесь. Значит, все будет в порядке.

Он достал патрон, вынул из кармана винтовочную обойму. На ходу извлек из нее один патрон, зашвырнул его в снег подальше. Вместо него вставил в обойму пятый патрон с посланием. Сейчас негде прочитать, да и ключ-книжка — там, в отряде. И если кто вдруг увидит в его кармане винтовочную обойму, это никого не удивит. Винтовок в банде полно. А один патрон в кармане вдруг да вызовет у кого какие-то мысли? Но это так, на всякий случай. Зная его, вряд ли кто посмеет заглянуть в карман его гимнастерки. Даже во время сна он все слышит и чует, как зверь.

Разведчик вышел из парка. Конечно, можно было условиться и посещать тайник днем. Народу там много в светлое время, и можно вполне незаметно все сделать. Но все-таки надежней во тьме. Особенно для Игната. К нему во тьме незаметно не подберешься. А тьма сегодня такая, что со стороны даже скамеек не видно. Кто куда пошел по парку и на какую скамейку сел, и сел ли вообще — тоже не видно. Тьма одна.

Надо было торопиться на встречу с Касимом, и разведчик ускорил шаг. Но один вопрос не давал покоя: что же все-таки означают «похороны Леси»? Ответа на вопрос не было.

Хохлов не сразу уехал. Что-то беспокоило его, не лежала душа торопить свой отъезд. В Москве ему дали свободу действий: смотри сам, действуй по обстоятельствам. И он решил побыть несколько дней, ознакомиться поглубже с обстановкой, в которой работает его разведчик и фронтовой друг.

Весь следующий день, после памятного вечера с побегом от патруля, он изучал город. Исходил его вдоль и поперек, но весь осмотреть не успел. Знакомился он, конечно, не с достопримечательностями. Исторические места его тоже не занимали. Не до этого. Он изучил состав жителей по кварталам и районам. Где, в основном, рабочие, где ремесленники, торгаши с рынка. Узнал, где польский район, обследовал все храмы, выяснил, какие районы считают бандитскими. Все в толкучке, с шутками да с махоркой, между делом да между прочим. С самого рассвета и до темноты. Подвел итог, выяснилось — не освоил и пятой части города. Правда, он и не рассчитывал все успеть за день. Но, однако, не думал, что здесь такая сложная обстановка. И люди все разные: по национальности, по политическим симпатиям или убеждениям, по имущественному положению, по вере. Такое лоскутное одеяло. И тут еще под боком многочисленные банды. В такой пестроте пойди выяви людей в городе, кто поддерживает бандитов. Не тут-то было! И оружия в Выжгороде — у каждого второго припрятано. А у кого и по две-три единицы. Даже пулеметы есть наверняка. Сегодня Хохлову на рынке дважды пистолет предлагали. Сначала «браунинг» 7,65 миллиметровый, 2-й номер, а потом одна дама наган предложила за небольшую сумму. Вот такие дела.

Крепко задумался Станислав Иванович. Чуть свет ушел снова город познавать. К обеду вернулся в гостиницу, пообедал в ресторане «Карпаты», в том же здании. Вчера в беготне бутербродом обошелся, но сегодня обед был необходим. Мужик-то здоровый, еда хоть иногда, но требуется. Только вышел из ресторана, как судьба подкинула ему «веселенький» сюрприз.

Он не пошел в номер, делать там нечего, а сразу двинулся на работу, осваивать город. Из ресторана был выход в гостиницу и на улицу. Он вышел на улицу. И в этот самый момент, в пятнадцати метрах от него, к гостинице подкатила черная «эмка».

Еще когда она подруливала, буквально за десять секунд до этого, в момент выхода из ресторана Хохлов сразу засек четверых молодых дюжих парней, гулявших возле гостиницы попарно. Он только отметил, что эти парни здесь неспроста. В полушубках двое, двое в широких пальто. Одежда, под которой легко можно спрятать автоматы. Лица настороженные. Все это он охватил взглядом и отметил вмиг.