Коллектив авторов - Тайны тысячелетий

11 ноября отряд Берка вышел к речке Уилсон, одному из рукавов Куперс-крика и встретил бесчисленные стаи птиц на деревьях, склонивших свои ветви над тихими глубокими водами. На первой стоянке на людей напали полчища крыс, и им пришлось разбить новый лагерь ниже по течению, под номером 65, ставший впоследствии самым примечательным пунктом на всем маршруте. Это было живописное место близ речного ущелья.

После тщетных попыток пробиться на север, когда сбежали три верблюда, а Уилсу и Макдоноу пришлось в течение 48 часов совершать пеший марш-бросок, Берк вновь решил разделить свой отряд и вместе с Уилсом, Кингом и Греем в быстром темпе проскочить полконтинента. Он назначил Уильяма Брейха начальником над остающейся небольшой группой людей, дав им указание соорудить убежище на случай нападения туземцев и ждать его возвращения. Но когда могла произойти эта встреча, никто не знал… Вспоминая свой последний разговор с Берком, Брейх признавался, что будто бы ему было приказано ждать три месяца, если раньше не кончатся продукты, и после этого возвращаться к Дарлингу. Берк был уверен, что Райт будет в этом же месте уже через несколько дней с остатками экспедиции…

16 декабря, на рассвете группа Берка тронулась в путь. Можно себе представить, как они с Уилсом шли впереди, сверяя путь по компасу, а за ними двигались Грей с лошадью и Кинг с шестью верблюдами. Брейх в течение целого дня провожал их, следуя рядом, а трое его людей — Паттон, Макдоноу и сипай Дост Магонет — в лагере начали строить деревянный форт.

Вскоре путешественники встретили большую группу темнокожих туземцев, «настойчиво уговаривает нас пройти к ним на стоянку и потанцевать; ничего, кроме угрозы пристрелить их, не действовало»…

В начале следовали на запад вдоль течения Куперс-крика, потом повернули на северо-запад по направлению к каменистой пустыни Стюарт.

Но до сих пор все еще складывалось еще более или менее удачно. Когда Берк со своими людьми проходил озеро Кунги, его глиняная плоская впадина, напоминающая сковороду, оказалась заполненной дождевой водой. Здесь же им повстречалось множество аборигенов, одаривших их рыбой. Рождество отмечалось у «восхитительного водоема». За четыре последующих дня, они прошли этот страшный район, вышли к речке Дайамантина (Алмазная) и двинулись вдоль ее берегов на север.

В наше время дорога в этих краях пролегает через песчаные дюны, такие же величественные и выразительные, как на рождественских открытках. Но одно дело — лицезреть их из окон машины, и совершенно другое — преодолевать пешком. Но в конце концов попадаешь на огромную, даже по австралийским меркам, равнину. Лишь миражи на горизонте в виде голубых сполохов разнообразят скучный ландшафт. В центре этого края расположено Кордило-Даун, одно из наиболее удаленных от обжитых мест поселений.

Американские последователи известных путешественников прошлого века получили разрешение стать лагерем за водоемом на территории фермы. Тысячи птиц повисли на деревьях, как конфетти, издавая громогласные звуки. Ночью на восточном горизонте выплыла массивная белая луна, излучая такой яркий свет, что, казалось, вот-вот появятся горы. Но из таинственной глубины пустыни показалась лишь стая пеликанов, бело-голубых при такой театральной иллюминации.

Вполне возможно, что такую же картину наблюдал и Берк, окончательно пройдя каменистую пустыню и выйдя к этому «чудесному ручью» — Дайамантине. Проследовав еще дальше на север, он стал лагерем у места, где ныне расположен Бердсвиль. Сейчас здесь глушь. Постройки можно пересчитать по пальцам, а население, как сказал один из жителей, составляет «сто живых существ, включая собак». Место получило свое название от обилия птиц, которые появляются здесь, когда проливные дожди превращают всю округу в одно сплошное озеро. Наводнения стали для жителей привычным, хотя и доставляющим немало хлопот, явлением природы…

Кроме птиц, ежегодно в небе над Бердсвилем появляется дюжина самолетов, прилетающих сюда на конные скачки. Восьмикомнатный отель, как правило, быстро заполняется людьми, а те, кому не хватает крыши над головой, ставят палатки поблизости. После того как разъезжаются гости, жизнь в городке входит в прежнюю колею. Люди занимаются хозяйством, со своих ранчо заезжают в бар при гостинице поболтать или поиграть в «дартс». Во многом Бердсвиль зарабатывает свои капиталы на репутации удаленного и изолированного «медвежьего угла». Многие люди добираются сюда только для того, чтобы посетить бар и потом говорить, в какой дыре они побывали.

Американцы, в свою очередь, были очень удивлены, узнав, что в этих краях бывают туристы. Буквально в то время, когда Джозеф с напарником находился в баре, в пустом небе появился самолет, и вскоре четыре здоровяка в больших шляпах вошли в это заведение.

— Итак, это и есть тот ужасный бар в Бердсвиле?

Но у американцев был свой интерес и соответствующие вопросы к ним: прежде всего, почему они здесь оказались.

— Ну, как же, чтобы потом говорить, что мы побывали тут, для чего же еще!

У этих мест печальная слава, и потому посетить их значило многое. Случались периоды, когда пыльные бури продолжались целыми днями, и уже через дорогу ничего не было видно. По утрам приходилось все откапывать от песка, а лошадей и вовсе нельзя было найти, если у них не имелось медного колокольчика.

В 20-е годы, за десяток лет, бывало, дождь вообще не выпадал… Скот погибал от жажды, и его заносило песком. Одна встреченная в этих краях женщина вспоминала, что ее дочь дожила до восьми лет, прежде чем увидела первый дождь, сменивший ту ужасную засуху. Она была так испугана этим, что прибежала домой с криком: «Мама, колодец падает с неба».

Может ли такое случиться снова? Метеорологи не отрицают, а люди ожидают засухи каждый год.

Берк, Уилс, Кинг и Грей встретили новый, 1861 год, в 80-м по счету лагере, к юго-востоку от впадины, ныне занятой озером Мачате. А тропик Козерога (Южный) пересекли 7 января среди разветвленных русел реки Гамильтон.

В эти январские дни записная книжка Уилса отражает его жизнерадостное настроение. Он упоминает о голубях и утках, об одиноких бродягах. Но усталость и истощение, накопившиеся за время длинного путешествия, уже начинали сказываться. 5 января Берк, вообще редко бравшийся за ручку, внес в свой небольшой путевой журнал такую запись: «…я удовлетворен тем, что человек никогда прежде не подвергался столь суровым испытаниям».

И какой же это был подвиг терпения и стойкости! Как определил Уилс, они шли на север вдоль 140° долготы, от 25° до 22° широты, следуя по невидимой линии меридиана и упорно проходя в день по 12 часов. Это была изматывающая ходьба, и люди двигались словно во сне.