Коллектив авторов - Тайны тысячелетий

Вообще же, Ибн Баттута питал особую слабость к прекрасному полу. Подругам своей беспокойной кочевой жизни он посвятил волнующие строки дневников. И в этом он не нарушал заповеди Корана: ислам допускает полигамию, да еще и разрешает рабынь-наложниц. Тем более, что, имея нежное сердце, душу романтика и благообразный вид, он сам привлекал многих женщин. Первый раз он женился в Тунисе, но уже в пути бросил жене слова, которые были достаточны для расторжения брака: «Ты свободна». Но скоро задумал жениться повторно-на дочери одного из паломников. В честь этого он закатил пирушку для каравана, которая по его словам «продолжалась целый день…»

В своих дневниках Ибн Баттута не только восхищается женщинами, дает описание их внешности и характера в различных странах, но говорит и об их положении в обществе. Чаще всего он обращал внимание на женщин из высшего света. По пути, как правило, приобретал наложниц или брал кого-то в жены. Некоторые шли с ним какое-то время, но никто подолгу не задерживался. Они страдали, болели, рожали детей, получали развод и оставались там, куда их забросила судьба. Но все же неутомимый путешественник был способен не только на мимолетные увлечения, но и на сильные чувства. И часто горько переживал, когда приходилось расставаться с дорогими женщинами и малолетними детьми. Но ни в женах, ни в детях он счастлив не был, им всецело владела одна лишь страсть — познание стран и людей. Один из биографов Ибн Баттуты заключил, что путешественник даже «был отмечен особой благодатью» в своей тяге к новому. Начинал он как религиозный подвижник, а затем стал путешественником ради путешествий, географом поневоле. Познал почет и унижение, объездил множество стран и в конце концов попал на страницы мусульманских хроник. А спустя несколько веков был признан одним из величайших путешественников всех времен и народов.

Описание Мальдивских островов Ибн Баттутой можно отнести к высоким образцам географической литературы. Страницы, посвященные Мальдивам, были первыми переведенными на европейские языки из всего написанного Ибн Баттутой. Столь восторженные строки вышли из-под его пера, кажется, еще и потому, что только здесь он впервые познал спокойствие семейного очага и умиротворенность.

Томас Эберкромби тоже побывал на островах, которые Ибн Баттута назвал «одним из чудес света». Нынешняя Мале, столица Республики Мальдивские Острова, размещается на одной квадратной миле, и здесь проживает большинство из 213-тысячного населения страны. Посетить правительственных министров оказалось для Эберкромби делом доступным и несложным — все они проживают в одном здании.

Экономика страны ориентирована главным образом на индустрию туризма. Ежегодно сюда прибывает до 200 тысяч туристов. Так что на каждого жителя приходится по одному приезжему. Около 60 современных отелей разбросано по 400-мильному архипелагу, по одному на каждый крупный остров, утопающий в тени пальм.

На Цейлоне Ибн Баттута еще раз стал паломником. «Как только я добрался до острова, у меня было лишь одно желание, а именно: посетить святую стопу Адама», — пишет он об Адамовом пике, чтимом во многих религиях. Гостеприимный правитель острова снабдил его «паланкином, который несли рабы, и послал со мной четырех йогов, трех брахманов и еще пятнадцать человек, чтобы они несли провизию».

С помощью цепей и подпорок они достигли святой вершины, где путешественник и обнаружил «почитаемый отпечаток стопы нашего отца Адама, углубленный в камень на достаточную глубину, чтобы вызывать удивление». «Когда мы поднялись наверх, то облака скрывали от нашего взора подножие горы»… Восхождением на Адамов пик Ибн Баттута увенчал список мусульманских святынь, к которым он совершил паломничество во время скитаний.

Наш современник тоже не мог обойти священного места. Он нанял молодого тамила гидом, и после полудня они двинулись в путь. Взбираясь наверх, они проходили мимо небольших храмов и буддийских ступ, полусферических или башнеобразных мемориальных сооружений или хранилищ реликвий. «Мы, индусы, верим, что это отпечаток следа Шивы, а буддисты считают его следом Будды», — рассказывал по дороге проводник. На вершине они встретили лишь дзен-буддистского монаха и двух местных охранников, указавших им место для ночлега в одной из комнат храма.

Священная стопа оказалась «одиннадцати пядей (одна пять — 22,8 см) в длину», как и писал Ибн Баттута. Но след был сильно выветренным и за столетия затертым руками фанатичных поклонников.

После непродолжительной остановки на Цейлоне Ибн Баттута двинулся дальше. И тут на него свалилось еще одно несчастье. Одно судно потерпело крушение, другое было ограблено пиратами. Наконец он бросил якорь в небольшом порту под названием Самудра. От него и получил имя остров камфары, гвоздики и сандалового дерева — Суматра.

Индийские мусульманские купцы принесли ислам на этот остров лишь за полстолетия до Ибн Баттуты. Правитель Суматры, Малик Аль-Захир, оказался «смиренным человеком, который пешком отправлялся на молитву по пятницам. Он страстно отстаивал веру. И в округе подчинил себе всех неверных».

Путешественник едва ли мог себе представить, что новая религия распространится дальше Суматры, охватит всю Индонезию, крупнейшую в мире исламскую страну, где живет ныне около 160 миллионов мусульман.

Ибн Баттута побывал и на Яве, в порту Тавалиси, уже не существующем на новых картах. Здесь он повстречал принцессу амазонок, которая возглавляла армию девушек-рабынь, «сражавшихся, как мужчины». В подарок она выделила ему двух буйволов, лимоны, рис, перец.

Во время дальнейшего плавания первую остановку Ибн Баттута сделал в Цюаньчжоу, на юго-восточном побережье Китая, как раз на берегу пролива, разделяющего Тайвань с материком. Произошло это в 1346 году. Здесь, у первого форпоста, основанного китайцами для торговли с заморскими купцами, начинался великий «Морской шелковый путь». Порт произвел впечатление на путешественника, как «один из крупнейших, где насчитывалось до ста больших джонок».

С древнего каменного маяка Томас Эберкромби увидел в некогда шумной бухте Цюаньчжоу лишь редкие рыболовные суда да старый каботажный грузовой корабль. На берегу он заметил, что все мусульмане, как и в старину, обитают в древних кварталах у мечети. Этой первой китайской мечети уже 350 лет, и сооружена она приблизительно в тех же местах, где молился Ибн Баттута. Непривычно было видеть на стенах исламский девиз, выписанный китайскими иероглифами: «Нет Бога кроме Аллаха».

Китайская земля поразила даже много повидавшего уже к тому времени Ибн Баттуту. «Китай — одна из безопаснейших стран для путников, — писал он. — С большими деньгами человек может отправиться один в девятимесячное путешествие, ничего не опасаясь». Но если иностранец пускался в бегство по каким-либо причинам, его изображение рассылалось по всей стране для розыска. И когда Ибн Баттута увидел на стене свой собственный портрет, причем достаточно схожий с оригиналом, он был немало удивлен этому.