Анри Верн - Семь свинцовых крестов

— «Тайпей»!

— Нет, — возразил Боб. — Это не «Тайпей»…

Действительно, это был не «Тайпей», а огромная черная джонка с черными обвисшими парусами, какие иногда проносятся перед вами в кошмарных снах.

— Как ты думаешь, командан, они нас заметили?

Задавая этот вопрос, Баллантайн указал на джонку.

— Думаю, что да, — ответил Моран. — Но поскольку это не «Тайпей», то бояться нам нечего, и надеюсь, что они нас подберут. Чтобы быть уверенными, нужно подать им знак.

Француз уже встал и собирался замахать руками, когда Джек Скар остановил его:

— Нет, нет, господин Моран. Что-то уж больно подозрительная посудина… Слишком черна, чтобы быть честным кораблем…

Боб заколебался. Скар, казалось, разбирался в таких вещах лучше, чем он… Однако их утлое суденышко не выдержит даже небольшого шторма, так стоит ли рисковать? К тому же их пути с «Тайпеем» могут пересечься. Моран высказал все это Джеку Скару, но тот заупрямился:

— Я вам сказал и повторю: лучше не связываться с этой черной акулой. От нее за милю несет пиратами. Кстати, обратите внимание, что на судне нет никакого флага…

Это действительно было так. На джонке нельзя было обнаружить ни одного знака, которые должны иметь морские суда согласно морским правилам. Впрочем, это еще ни о чем не говорило, поскольку китайские моряки частенько не обращают внимания на такие «мелочи».

— Ну а ты как думаешь, Билл? — спросил Моран.

Гигант пожал плечами.

— Я понимаю опасения Скара, но, возможно, они и необоснованны. Удивительно, если бы рядом оказались сразу два пиратских судна: «Тайпей» и это. К тому же мне не хотелось бы играть в потерпевших кораблекрушение. Все знают, как они начинаются, но никто толком не представляет, чем могут кончиться. Я бы все-таки просигналил джонке, несмотря на все ее странное обличье… Однако, впрочем, это уже не нужно…

Это действительно уже было не нужно, ибо, заметив шлюпку, на джонке включили мотор и она быстро приближалась. Нос ее шел прямо на утлое суденышко, и казалось, что она вот-вот его протаранит.

Но вот мотор смолк и джонка медленно развернулась боком, а Моран и другие увидели склонившиеся с борта лица членов экипажа. Все они были азиатами. Один, видимо старший, сделал знак подниматься. Моран включил мотор, немного поманеврировал и пристал к корме, откуда им был сброшен веревочный трап, а через минуту вся компания уже была на борту джонки.

Их тут же окружила куча разноплеменных матросов: китайцев, вьетнамцев, индийцев и несколько метисов-европейцев. Одеты они были довольно живописно, а за кожаными поясами сверкали рукоятки кинжалов и пистолетов.

«Да уж, — подумал Моран, — Скар был прав. Судя по рожам экипажа, нам лучше было держаться подальше от этой зловещей лоханки. Но разве мы могли что-либо сделать?..»

Когда их шлюпку поднимали на палубу, Моран крикнул:

— Отведите нас к капитану!

Однако на просьбу его ответили ухмылками.

— Отведите нас к капитану, — настаивал француз. — Есть же у вас капитан?

Маленький китаец с лицом, покрытым шрамами, сморщенный, как сушеная слива, закатился от хохота, а потом скрипуче и с явным отвращением проговорил:

— Вы угадали, у нас нет капитана…

«Уж не попали ли мы в какую-то банду мятежников?» — спросил себя Моран.

— А кто же командует кораблем?

— Вы слишком любопытны, друг! — бросил другой матрос.

— Любопытен или нет, но в любом случае ведите меня к шефу.

Какой-то ирландец-полукровка, если судить по рыжим волосам и узким глазам, встал перед ними и заявил, обращаясь к Морану:

— Здесь не любят, когда начинают командовать иностранцы… Вы заслуживаете того, чтобы вас сбросили в воду, где, кстати, полно акул. Нужно бы подкормить этих несчастных голодных тварей…

Он повернулся к толпе и прорычал:

— За борт их!

— Конечно, за борт! — заорали остальные.

Полукровка шагнул к Морану, но на его пути оказался Билл Баллантайн. Он ударил правой, и грубиян полетел назад, прогрохотав головой по палубе.

Моран молниеносно выхватил пистолет.

— А ну-ка заткнитесь, господа! — крикнул француз. — У меня восемь пуль, так что продырявлю столько же голов!

Толпа на некоторое время застыла, потом кто-то заорал:

— Чего мы их испугались, этих собак? Что мы, мокрые курицы, чтобы отступить при виде пушки? Все равно он не сможет перестрелять всех!

Считая, что это достаточный аргумент, толпа стала вновь приближаться, и Боб уже собирался пустить пистолет в ход, когда прозвучал чей-то властный голос:

— Стойте! Никто никого не тронет без моего приказа!

Это скомандовал женский голос, какой-то одновременно мягкий и решительный, но мгновенно оказавший свое воздействие. Толпа расступилась, пропуская ту, которая только что произнесла эти слова. Это была молодая изящная китаянка с гладким продолговатым лицом, которое казалось изваянным искусным скульптором из светлого янтаря. Тонкий нос, чувственный, красиво очерченный рот, слегка выдающиеся скулы, чуть выпуклый лоб. Взгляд, полный превосходства, как-то странно подчеркивался длинной черной косой, небрежно переброшенной через правое плечо. Незнакомка была одета в китайскую блузу и узкие кожаные брюки.

Тонкая и нежная рука, украшенная драгоценными перстнями, покоилась на серебряной рукоятке заткнутого за пояс кинжала. Китаянка остановилась перед тесно стоявшими Бобом, Биллом и Джеком, внимательно их разглядывая. Окончив эту короткую инспекцию, она слегка поклонилась и проговорила по-английски со всей старокитайской вежливостью:

— Добро пожаловать, уважаемые потерпевшие кораблекрушение, на борт «Легендарной Рыбки» и считайте себя гостями Лей Пин Тзинг…

Моран, не удержавшись, слегка вздрогнул.

Лей Пин Тзинг была известна во всех морях Китая и Малайзии, так же как и ее флагманский корабль «Легендарная Рыбка». Называли ее принцессой, поскольку она являлась прямым потомком манчжурских императоров, которые в течение трех веков правили в Китае. Было также известно, что в шестнадцать лет она унаследовала дело своего отца, знаменитого пирата Ванг Хо Тзинга. С этого времени ее джонки сеяли ужас от Зондских островов до Камчатки, доходя на востоке до Каролинского архипелага и Соломоновых островов, а то и дальше. Замаскированные под мирные торговые суда, обладая мощными двигателями и современным вооружением, эти джонки грабили и топили корабли, забрав добычу. За голову Лей Пин Тзинг было назначено солидное вознаграждение, но молодая предводительница пиратов была хитра и к тому же имела многочисленных сообщников; ее никак не могли поймать.

Не оставаясь в долгу, Моран поклонился в свою очередь.

— Я слышал о Лей Пин Тзинг, и мы с друзьями тронуты, что она оказывает нам свое гостеприимство…