Михаил Козаков - Солдаты невидимых сражений

Многие из нас увлекались в свободное время радиолюбительством. Это была пора детекторных приемников, искровых передатчиков — о радиотелефонии мы только слышали как о чем-то зарождающемся. Современной молодежи трудно себе представить изобретательность любителей того времени. Проволоку для катушек мы доставали, снимая ее со старых, неработающих квартирных звонков. Кристаллы для детекторов отыскивали в скалах или в геологических коллекциях. А конденсаторы для настройки! Какие только формы они не принимали! Помню, в 1923 году удалось достать лампу Р-5, пожирающую неимоверное количество энергии на накал. Помню, как изощрялись мы в изготовлении мокрых элементов для питания этой лампы, которая светила при работе не хуже хорошей горелки.

Службу в армии я проходил в радиочастях РККА.

В нашей роте было свыше ста москвичей, имевших среднее и высшее образование. Сам я по образованию инженер по радиотехнике.

После демобилизации, зимой 1926 года, мне предстояло устраиваться на работу. Было два предложения — научно-исследовательский институт и иностранный отдел ОГПУ. Меня привлекала и радиотехника, и романтика разведки. Товарищи доказывали, что мое знание иностранных языков необходимо использовать на службе Родине. Наконец выбор был сделан, и со 2 мая 1927 года я стал чекистом.

Ну, а дальше, как и в любой другой области человеческой деятельности, — вначале упорная, настойчивая учеба, за ней робкие, неуверенные самостоятельные шаги, первые успехи… А затем и зрелость, и умение, и мастерство, и все большие возможности в полной мере найти применение всем своим творческим способностям.

Успех разведывательной работы целиком и полностью зависит от того, какими кадрами располагает разведка.

На работу в разведку с большой охотой и с полным сознанием ее важности и значения идут лучшие представители нашей молодежи. Они проявляют исключительное упорство и настойчивость в достижении поставленной цели, перенимая опыт работы старших товарищей — настоящих мастеров своего дела.

Известно, что разведчику приходится действовать во вражеском окружении, постоянно подвергая свою жизнь опасности. Сложность и разносторонний характер задач, над решением которых трудятся советские разведчики, требуют творческого овладения марксистско-ленинской теорией, четкой ориентации в политической обстановке, умения разъяснять политику нашей партии и Советского государства, убеждать в ее правильности. Разведчик должен иметь хорошую общеобразовательную подготовку, широкий кругозор, знать иностранные языки.

Условия работы и обстановка в капиталистических странах обязывают разведчика постоянно быть бдительным, тщательно соблюдать правила конспирации. Преданность своей Родине, честность и дисциплинированность, самоотверженность, находчивость, умение преодолевать трудности и лишения, скромность в быту — таков далеко не полный перечень требований к деловым, политическим, личным качествам советского разведчика.

Разведка — это не приключенчество, не какое-либо трюкачество, не увеселительные поездки за границу, а прежде всего кропотливый и тяжелый труд, требующий больших усилий, напряжения, упорства, выдержки, воли, серьезных знаний и большого мастерства.

Помните, как говорил Дзержинский?

«Чистые руки, холодная голова и горячее сердце…»

В этих скупых, но точных словах заложен исключительно глубокий смысл. Они, если хотите, являются своего рода компасом для разведчика, помогают находить силы и мужество в любой обстановке. В этом я убедился на своем собственном опыте во время последней командировки в США, когда в результате предательства мне пришлось лицом к лицу встретиться с американской контрразведкой.

…Вечером в субботу 22 июня 1957 года я сидел на стуле в маленькой камере и с любопытством осматривал помещение, в котором находился. Слева от меня стояла армейская койка, покрытая одеялом. Она была придвинута вплотную к стене, а над нею выделялось окно с железной рамой, решеткой из стальных прутьев и армированным стеклом. Наружная стена здания была сложена из блоков. Прямо передо мною была третья стена, и на ее правом крае, скошенном под углом в 45 градусов, был укреплен стульчик. Ближе к двери камеры к стене была прикреплена небольшая раковина. Справа от меня стеной служила стальная решетка шириной в полтора метра, с дверью. Кое-где была отбита штукатурка. По всей вероятности, предыдущие обитатели тюрьмы проверяли прочность стен. Из-под штукатурки торчала такая же стальная решетка, как у двери. Я внимательно ее осмотрел. Она была изготовлена из куска стали примерно 5 миллиметров толщиной, с продолговатыми шестигранными просветами размером приблизительно 5×10 сантиметров.

Рисунки полковника Абеля.

За дверью камеры сидел лейтенант пограничной службы. Он явно скучал, считая, по всей вероятности, что быть надзирателем не соответствует его служебному положению. Я знал, что эти офицеры возглавляли небольшие группы солдат, патрулировавших вдоль границы. Они задерживали и затем допрашивали нарушителей. По всей южной границе США нарушителями были в основном мексиканцы, перебиравшиеся нелегально в Техас и Калифорнию в поисках заработка. Значительную часть времени эти лейтенанты проводили в зарослях вдоль реки Рио-Гранде, и, по-видимому, им не очень-то нравилось сидеть на стуле в коридоре темного помещения и сторожить меня.

Но положение лейтенанта меня меньше всего беспокоило в этот вечер. Прошедшие полтора суток были так насыщены событиями, что необходимо было во всем разобраться.

…Накануне, 21 июня, в семь часов утра, я спал в нью-йоркской гостинице «Лейтам». Послышался стук в дверь. Сразу проснувшись, я подошел к двери посмотреть, кто там. Но не успел ее приоткрыть, как она с силой распахнулась и кто-то оттолкнул меня в сторону.

В дверях стояли два человека. У них в руках были какие-то удостоверения. Скороговоркой объявив себя особоуполномоченными Федерального бюро расследований, они вошли в комнату. Следом вошел третий, а в коридоре остались еще несколько человек.

— Садитесь, — предложил мне один из них.

— Мы знаем, кто вы, полковник, зачем приехали и что делали здесь, — сказал другой.

Все стало ясно! Одна фаза моей работы кончилась — начиналась другая.

— Мы предлагаем вам сотрудничать с нами. Если не согласитесь, то уйдете из этой комнаты под арестом и в наручниках. В ваших интересах согласиться с нашим предложением.

— Мне непонятно, о каком сотрудничестве вы говорите! — сказал я.

— Вы прекрасно понимаете, о чем мы говорим, — возразил сотрудник ФБР.