Радик Соколов - Наездник

Какое великолепное безлюдье подмигнул Анзор девчонкам, появляясь из-за двери. Едва он замолчал, как грохнул выстрел. С потолка посыпалась штукатурка.

— Быстро всем лечь — раздался истеричный визг. Кричал совсем еще мальчишка в грязной дутой курточке без рукавов, сжимая в руке травматический пистолет.

— Сестрички, моментально проснувшись, порскнули кто куда, а ответственная дежурная, спрятавшись за стойку давила что есть силы на тревожную кнопку.

— Ну а ты, Айболит, быстро сюда. Доставай из кармана наркотики и медленно протяни мне. — Направил парнишка ствол на Анзора.

— Мальчик, ты хоть понимаешь, что из твоей пукалки только собак звуком пугать. — Доктор, побывавший на войне искренне рассмеялся. — Лучше собирайтесь и идите потихонечку домой. Ваш товарищ здесь надолго задержится.

— Второй юнец, подскочил к доктору почти вплотную и загнусавил. — Дяденька, дай дозу, мочи нет.

— Анзор развел руки. Нет у меня наркотиков, но помочь можно. Дуй к стойке оформляться — примем и шума поднимать не будем. Слово даю.

— Ах ты гад, заблажил наркоман и ткнул зажатым в руке ножом с выкидным лезвием. Не ожидавший такого развития событий, его товарищ, не снимавший палец с крючка, вновь нажал на него.

— Грохот выстрела перекрыла звонкая трель, и из-за двери выскочил Евгений Антонович, свистевший в свисток и сжимавший в руке черенок от швабры.

— Завидев еще одного решительно настроенного противника, беспредельщики, уже взявшиеся было обшаривать карманы упавшего доктора, вскочили и бросились бежать, оставляя красные следы.

Вокруг рухнувшего тела все ширилось кровавое озеро.

— Добрые люди отблагодарили за вытянутого с того света друга. — События утра в рассказе очевидца уже претерпели изменения. — Притащили два чудака клиента в коме и бросили в приемнике. Анзор его случайно заметил и моментально в реанимацию отправил. Пока девочки ворчали, мол всякую шваль без страхового бесплатно принимать приходится, Анзор отправился к сопровождающим хоть что-то о Передозе узнать. Те как увидели, что он из реанимационного отделения выходит, сразу нож приставили и ну наркотики требовать. Шум подняли. Один, который с ножом, со злости ударил в живот и бежать, второй за ним поковылял. Вот и вся история.

— А охрана? — Спросила Машка, в жизни не покидавшая оперблока. — Они же вроде с такими страшными черными палками ходят.

— Ходили в другом месте. — Ответил Евгений Антонович — Под себя. — Никто не улыбнулся бородатой шутке, медики только бессильно вздохнули.

— Кстати, Паша, ты, вроде, сегодня последний день.

— Увольняюсь, Евгений Антонович. Два месяца оттрубил сутки через сутки. Как договаривались.

— Жаль. Мы тут уже к тебе привыкли. Как Балда, работал за семерых. Больших денег не получишь, но опыта выше крыши набрался. Сам сможешь простенький наркоз дать, да и за операционную постоять. Кстати, такие многостаночники кое-где нужны. Потом ко мне подойдешь, я тебе присоветую и рекомендацию напишу.

Уже совсем ранним утром, когда небосклон едва начинал светлеть, а уставшая Таня посапывала на кушетке в сестринской всхлипывая во сне от душивших ее слез, Паша остановился рядом с койкой на которой лежал Ден. Долго Шатов вглядывался внутрь себя. Одним движением он может оборвать жизнь этой мерзкой гадины, и ничего за это не будет никто не скажет ни слова осуждения, а случись что и прикроют. Нет, не его.

Каникулы закончились. Последние сутки были уже внеплановые. Опять он опоздал к первому сентября, похоже это вошло в привычку.

— Вставай, Инвалид. — Крик тетки поднял всю округу. Она так и не поняла, что племянник теперь здоров. Алкогольная интоксикация настолько проникла в мозг, что родственница перестала замечать очевидное и жила в своем мире, отличном от реальности. Даже то, что он постоянно работал не заставило ее ни на секунду усомниться в его нежизнеспособности. Внутренне она его уже похоронила, а покойнику деньги ну совершенно ни к чему. Тетка уже свыклась, что пособие предназначено только ей, за ее долготерпение, а не дышащему на ладан племяннику. Если какое сочувствие раньше было, то теперь оно погребено огромной вонючей кучей быта.

Паша не спеша двинулся к станции метро, намереваясь успеть ко второму уроку. По предварительной договоренности с директором, классный руководитель его сегодня представит одиннадцатому «Б» на втором уроке. Она как раз ведет урок литературы.

Перед входом как всегда по утрам столпотворение. Слава богу, что кафе открыто. Обветренное слегка зеленоватое мясо, Павлик брать не решился. Быстро заглотив четыре горячие пышки и напиток, по недоразумению названный «кофе», Шатов нырнул в вестибюль.

Новая школа — это каждый раз новый мир. Ты подходишь к ней и не знаешь, что тебя ждет, какие законы действуют кто тут хороший, кто плохой, что за народы здесь обитают. Какие у них традиции, праздники, чего надо опасаться, чему радоваться.

Для Шатова переход в платный лицей был определенной вехой. После операции он решил кардинально поменять жизнь и полностью сменить обстановку, чтобы расстаться с веригами инвалида. Без этого клейма, он вполне мог бы попробовать подружиться даже и со слегка забытой девчонкой, ведь после памятной встречи с ней началось его внутреннее преображение. Альбина учиться здесь. Информация была проверена, перепроверена. Только вряд ли она его узнает. Павлик вытянулся с тех пор больше чем на двадцать сантиметров. Раздался в плечах. Слегка нарастил мышцы. Многое пережил. Превратился в нормального паренька.

Все вокруг было странным и отличалось от привычной школы в пригороде. На закрытом внутреннем дворе было удивительно чисто и безлюдно. Стало тревожно, и некомфортно. Как все будет.

На первом этаже, поразившем своей тишиной не было ни души. Только гардеробщица тихонько сидела на своем стульчике, да сверкали глазами видеокамеры. Неторопливо переодевшись, новичок отправился к кабинету директора. Стоило войти в дверь, как толстая тетка, исполнявшая роль секретарши проскрипела не отрываясь от экрана монитора:

— Шатов? — и не ожидая ответа продолжила. — Подожди у лестницы. Сейчас тебя заберут.

Павел осмотрелся вокруг и увидел, что к нему подходит женщина в стильных очках. Они являлись тем центром вокруг которого формировался образ деловой дамы. Судя по всему, в общении она будет придерживаться этого стиля.

— Здравствуй. Меня зовут Генриетта Михайловна, я твой классный руководитель. Ирина Ивановна мне все о тебе рассказала. Пойдем, представлю тебя ребятам. — Какой интересный мальчишка, думала разглядывая своего нового ученика педагог. Что-то в глазах и лице есть необычное. Так и хочется потрепать его красивые волосы. Да что же это такое. Ну смазливый красавчик, ну и что? Если так реагировать на каждую симпатичную мордочку, то в пору бежать из школы. Глубоко вздохнув, она взяла себя в руки.