Радик Соколов - Наездник

— Мы застрахованы? — шальная мысль посетила голову Шатова. Он вспомнил как тетка любила передачи об аферистах промышляющих получением страховок. Видимо эта ее слабость не являлась секретом. Павлик не придавал этому значения, а кто-то обратил внимание.

— Не твоего ума дела, убогий. Твое дело молчать в тряпочку, когда умные люди деньги делают — тетка так подбоченилась, что сразу стало ясно, кто тут умный, а кто дурак.

— Тетушка, а глупый, вопрос можно?

— Я от тебя умных еще и не слышала.

— Вы с кем-нибудь посоветовались, перед тем как страховаться, а может быть вас кто надоумил?

— Ты что дурные вопросы задаешь? Конечно советовалась. Да почитай со всеми своими и переговорила. Мне даже приличную страховую фирму предложили и еще кое с чем помогли. Купили пару вещей, кредит под небольшие проценты дали. Знаешь сколько страховка стоит?

— Ясно. — Скорбно повесив голову, Шатов отправился к останкам раскуроченного системника. «Старичка» было жалко до слез. Конечно что-то подобное Паша предполагал, но совсем не сегодня. Ден решил снять с поля два урожая и полностью обезопасить себя. Счастье, что он перекачал кое — что на флешку, некоторые вещи удалил, но, как обычно, сейчас вспоминалось именно то, что было безвозвратно потеряно. — Пожалуй лягу я спать. Заявление Вы ведь уже написали?

— Точно, надо-же заявление в страховую писать, чтобы премию выдавали поскорее. — Уже на бегу прокричала тетка.

Проводив глазами быстро перебиравшую ногами кособокую фигуру, даже от спины которой веяло оптимизмом, Шатов начал прикидывать свои финансовые возможности. Надо было срочно достать деньги. На карточке осталось всего ничего. Быстрых поступлений не предвидится. Самое время попытаться устроиться на работу. Если он будет доставать деньги из воздуха, это только возбудит новые подозрения.

Следующим вечером, Паша лежавший ничком на диване, очнулся не сразу. Милые ребятишки, навалившиеся толпой отметелили его по полной программе. Хорошо, что ничего не сломали, но это была совсем не их заслуга. Ловкость и тренировки позволили выскользнуть из почти сомкнувшегося кольца и позорно бежать. Настойчивый звук телефона вернул его к реальности. «Сволочь этот Ден. Натравил своих нарков.» — подумал Шатов.

— Привет, выходи давай. Переговорить надо. — раздался в трубке голос его недоброжелателя.

— Сейчас, только куртку накину.

— Слышал, что вас обнесли. Ты, кстати, ко мне претензии имеешь? — Ден так и сидел на своем металлическом чудовище, рассматривая вытянувшегося Павла.

— Никаких. Слишком разные весовые категории. — Шатов улыбнулся разбитыми распухшими губами, по которым пришелся ослабленный блоком удар биты.

— Жаль, ну вот что с тобой делать? Возникли у меня подозрения. Проверил я их, а возврата не будет. Не получится у нас дальше сотрудничать, я даже дрогнул было, хотел простить, деньги отдать за последний заказ. С трудом удержался. Сам себя не узнаю. В первый раз говорю не прощай, а пока. Впрочем, все это лирика.

— Спасибо на добром слове. Нам теперь с теткой долги отдавать. Знаешь, какой она кредит взяла? Как бы не пришлось квартирку продавать. Завтра пойду на работу устраиваться.

— Ладно, вижу, что тебе и так хреново. Не буду из тебя кровь пить. Не держи зла. Как меня на сентиментальность пробило. Да, дадут тетке отсрочку, я поспособствую. Старею. — Ден, обычно злобный, любуясь мрачной, избитой физиономией бывшего партнера был в игривом настроении. — Последний мой тебе подарок на пустыре и можно считать, что мы в расчете. Иди, посмотри.

В кустах, прикрывавших старые кострища, он его и увидел. Пес был положен таким образом, чтобы его сразу можно было отыскать. Морда превращена в кровавую кашу. Все ноги переломаны. Шкура частично содрана, возможно пока собака еще жила. Паша смотрел на картину убийства, чтобы запомнить ее на всю жизнь. Минут десять ушло на то, чтобы сбегать за лопатой и начать выкапывать глубокую могилу. Пока штык вгрызался в тяжелый грунт, Шатов ни о чем не думал. Он отдавал долг своему безмолвному другу.

После, он целую ночь бродил по городу стараясь поселить в мозгу безмолвие, совершенно не понимая, как так могут поступать люди, ведь это совершенно против человеческой природы, где сострадание, взаимовыручка, любовь к ближнему заложены глубоко внутри. Ведь самая суть разумного поведения — избегать бессмысленной жестокости.

На третьем этаже, в реанимационном отделении, было жарко. Мощные кондиционеры пытались справиться с высокой температурой, но их явно не хватало. Врачи и сестры, облаченные в зеленые костюмы, пытались охладиться кто как может, махнув рукой на стерильность. Плановые операции были закончены и впереди была относительно спокойная ночь. Евгений Антонович, прихлебывая холодный чай притулился рядом с бессовестно открытым холодильником. Разговор с заведующим из отделения травматологии не клеился.

— Василий, да как вы не поймете, что страсть к операциям по поводу перелома шейки бедра всех достала.

— Женя, это по жизненным показаниям, да и превращать отделение в совсем уж дом престарелых не хочется. — Спор был почти ритуальным и вяло длился не один год.

— Это на ваш травматологический взгляд, а мне что с заключениями патологоанатомов делать? Статистикой? Как отвечать на вопросы родственников. Каждый раз не знаю кого из светлых святых призывать, когда беру божьих одуванчиков на стол. Они ведь тоже в сомнениях. То ли забрать на небеса, то ли оставить мучиться. Давай так, я иду тебе навстречу, а вы начинаете нормально относиться к коллегам.

— Мы и так.

— Что вы так? В том то и дело, что все хотите просто так. Вы знаете, что у нас людей не хватает, девчонки и за врачей, и за анестезисток, и за санитарок, а вы руки в боки. Только родственников разводите. Уникальные методики, дорогие конструкции, а потом гвозди ломаются.

— Ладно, остынь, переговорю я с ребятами.

— Иди ты. Мне уже надоело от девочек жалобы выслушивать. Твои как сыр в масле катаются, а мы зубы на полку. Короче, если так будет продолжаться на лояльное отношение можете больше не рассчитывать. Все будет по стандартам. И никто на меня не надавит. Я уже с главврачом разговаривал.

В этот момент раздался стук в дверь, и не дожидаясь ответа, в щель просунулась голова.

— Евгений Антонович, к Вам там мальчик пришел. Хорошенький, молоденький.

— Родственник?

— По поводу работы. Студент. Говорит, что ему посоветовали.

— Понял, иду.

Паша стоял в коридоре у запертой двери. Наконец, появился заведующий.

— Это ты на работу устраиваться? Что-то молодо выглядишь? Восемнадцать исполнилось?

— Только что. Я на втором курсе медицинского учусь. Все копии документов у меня с собой, — Шатов вытянулся в струнку, — Полезно уметь чуточку нарушать закон и вносить изменения в ксерокопии документов.