Луи Буссенар - Бессребреник среди желтых дьяволов

Райкара перенесли в пещеру. Удар, нанесенный Солиньяком, оказался такой силы, что сшиб его с ног, но не убил, и бандит, вскоре придя в сознание, чувствовал лишь легкое недомогание. Крепкий организм молодого мужчины одержал верх, и Йок, оглядев пустое помещение, вспомнил все.

Обезображенный труп его матери лежал на полу. Правда, это мало беспокоило разбойника — смерть старой женщины, не сумевшей справиться с медведем, не тронула его.

— Пусть уберут это! — небрежно бросил он, поднимаясь на ноги.

Ему тотчас подчинились.

Оставшись один, Райкар принялся ходить по пещере. Он заглядывал во все углы, надеясь обнаружить хоть какие-нибудь следы загадочного исчезновения Янки. Бормоча под нос проклятия, бандит размышлял: девушка не могла уйти далеко; местность вокруг лагеря была обманчива, и тот, кто не знал всех ее закоулков, мог оказаться запертым в ловушке. Райкар взял в руки оружие — поистине, страсть, овладевшая им, была сильнее денег.

Забыв обо всем: о недавнем бое, о добытом сокровище он хотел только одного: найти юную маньчжурку. Решительно выйдя наружу, бандит направился в горы. Пройдя немного, он свистнул и прислушался. Тишина. Медведь не слышал хозяина. Но разбойника ничто не могло остановить: он жаждал мести. Грубый животный инстинкт толкал его на охоту.

Борский, конечно, заметил внезапное исчезновение компаньона. Почувствовав себя единственным хозяином, он собрал людей и распределил украденные из фургона деньги. Каждый получил несколько сот рублей и остался вполне доволен. Затем русский распорядился отвести Солиньяка и Клавдию в пещеру в скале, которая должна была служить им тюрьмой. Просторный грот [86] Грот — естественная или искусственная пещера. был жилищем Борского, тот со своеобразным вкусом даже обустроил его: карты, миниатюры и различное оружие прикрывали черные каменные стены.

Грот разделялся на две половины. Пленников поместили в ту, что находилась дальше от входа. Застелили стоявшие у стен кровати. Сам Борский остался в первой комнате, выходившей на узкое ущелье, по дну которого извивалась ведущая неизвестно куда горная дорога. За каждым выступом стояли часовые, несмотря на то, что в эти места вряд ли кто мог сунуться без особой нужды.

У захваченных в плен была прекрасная охрана, и Солиньяк, отмечавший про себя все детали, отлично осознавал, что полностью находится во власти негодяя, и только Провидение способно его спасти. Но если руки и ноги были связаны, то полет мысли никто не мог остановить. Мозг напряженно работал, и путешественник, не теряя надежды вопреки обстоятельствам, ждал удобного случая для побега.

Борский, оставив пленных одних, пошел раздавать приказы. В это время супругам удалось уже не в первый раз обменяться словами любви и поддержки. Бессребреник очень страдал, видя свою дорогую спутницу, нежные руки которой были так грубо и жестоко связаны веревками. Однако она убеждала мужа, что совсем не чувствует боли и что вера ни на минуту не оставляет ее. Женское чутье подсказывало миссис Клавдии, что не стоит доверять хитрому русскому, который, будучи по сути бандитом, только играет роль светского человека.

— Этот проходимец, — говорила жена Солиньяку, — еще более жесток, чем Райкар. Я ненавижу Райкара, чья звериная грубость является чертой характера, но еще больше опасаюсь Борского.

— Пожалуй, вы правы, — задумчиво отвечал Бессребреник, — нам необходимо правильно оценивать обоих. Любимая, вы, должно быть, умираете от усталости, попытайтесь немного поспать, а я пока подумаю, что делать.

Действительно, глаза Клавдии слипались, и вскоре женщина заснула.

«Когда я был несчастным Бессребреником, мне всегда удавалось выбраться из самых сложных ситуаций. Почему же сейчас не получается? Я жив, чувствую себя сильным и энергичным и не собираюсь складывать оружия! Не бывать этому! У Борского, конечно, вид настоящей канальи, и он не остановится ни перед чем. Я даже не удивлюсь, если он вскоре появится, чтобы изложить мне свой план. Я терпеливо выслушаю его, а там посмотрим. Эх, если бы у меня руки были свободны… Но на этот раз бандиты связали их двойным узлом, чувствуется рука мастера. Чем бы перерезать? Кажется, у меня из кармана ничего не вытряхнули, а стало быть, там есть нож и два револьвера. Остается лишь достать все это, но как?..» — И Солиньяк попытался засунуть одновременно две связанные руки в карман. Он изгибался как фокусник, но напрасно. Из этой затеи ничего не вышло. Тогда француз огляделся вокруг, и в самом высоком месте свода его внимание привлекло маленькое отверстие, через которое в помещение проникал свет.

«Пожалуй, я борюсь за невозможное, — мысленно произнес он, — но желание так велико!»

В этот момент появился Борский. Время раздумий закончилось, и Солиньяку пришлось вернуться к действительности.

Русский был высокого роста, светловолосый, а пронзительный взгляд голубых глаз, тонкие губы и правильные черты лица выдавали аристократическое происхождение. Чтобы предстать перед пленными во всей красе, он привел себя в порядок, облачился в коричневый шерстяной камзол с поясом из кожи рыжего цвета и зауженные от колен брюки. Создавалось впечатление, будто дворянин собрался на охоту. Держа в руках шляпу, Борский с некоторой претензией на благородство поприветствовал пленных.

— Добрый день, мадам, добрый день, месье, — произнес он, слегка поклонившись сначала Клавдии, а затем Солиньяку. — Видите, я — человек, который умеет держать слово. Надеюсь, наш разговор будет решающим, и я сумею вернуть вам свободу. Осмелюсь сказать, что в моей власти это сделать, можете не сомневаться… Мне очень жаль, что вас связали веревками, которые причиняют столько страданий. Но, как гласит французская пословица, осторожность — мать благоразумия. От вас зависит сейчас, как сократить время ваших мучений. Вот поэтому я и поторопился прийти сюда. Вы готовы выслушать меня?