Катерина Змея - Исцеление души

- НЕТ! - Она выкрикнула это слово, и от него невольно вздрогнул император. Он склонил голову набок, внимательно посмотрел на нее. Девушка и сама смутилась от столь резкого истеричного ответа, который навеяли ей ее мысли.

- 'Нет'? - Переспросил ее Элестэй, доставая из-за спины красивую гитару. Он ожидал, что девушка откажется, но все же надеялся ее уговорить. Вздохнув, он отвернулся к окну, несмотря на нее и иногда украдкой бросая взгляд на инструмент.

- Жаль, увы, но придется этой чудной вещи пылиться, так как я вряд ли найду ей другое применение.

- Ты это специально говоришь? - непроизвольно вырвалось у девушки, и она сделала шаг навстречу гитаре. Она не сомневалась, что столь прекрасный инструмент будет пылиться и точится мышами где-то в кладовой. Вряд ли такой человек, как Данган хоть когда-нибудь интересовался музыкой.

- Так ты согласна? - Тут же перестроился император, улыбаясь, смотря на девушку.

- Нет...

- Ладно, - вздохнул он и резко открыл окно. Его лицо переменилось, стало жестким. Это напугало Виктория, она боялась предположить, что задумал Элестэй.

- Тогда я ее выкину! - Констатировал он, и его рука с гитарой запрокинулась за конную раму.

- Не надо! - Отчаянная мольба девушки и ликующий мужчина достает музыкальный инструмент обратно.

В глубине души менестрель понимала, что это все блеф, игра, но ничего не могла с собой поделать. Ведь откажись она все равно бы он выбросил гитару, разбил ее. Для него она ничего не значит, только, как инструмент, которым можно на время манипулировать чувствами девушки. Виктория быстро подошла к нему, дотронулась губами до его губ. Дальше она потеряла контроль над ситуацией, он обнял ее за талию, прижал к себе, отложив гитару на подоконник. Целуя его, девушка ничего не чувствовала, хотя при других бы обстоятельствах ей может быть и понравилось. Когда император дотронулся до ее оголенного плеча, Виктория очнулась и вырвалась из объятий. Элестэй ее и не держал, он смотрел на нее победной улыбкой. Она же смутилась и покраснела, только сейчас осознавая, что произошло.

- Она твоя, - сказав это, он взял лежащую гитару и вручил ее девушке. Виктория выхватила из его рук инструмент, стараясь не смотреть в его глаза. Только она почувствовала в своих руках гриф, покрепче сжала пальцы и поспешила прочь из зала, стараясь не думать о случившемся.

Выбежав в сад, девушка нашла укромный уголок в тени изгороди и густых растений, аркой, всю покрытой плющом, под которой была деревянная лавка. Виктория присела и тут же любовно провела по струнам. Они воспроизвели знакомую ей музыкальную гамму. К ее облегчению, инструмент был в полной исправности и был готов играть.

Немного выждав, будто за ней следили, девушка коснулась струн, и с-под ее пальцев полилась музыка. Для Виктории это было настоящее волшебство. Как же давно она не играла! В эту старую мелодию она вложила все свои чувства, которые успела пережить за эти долгие дни. Целый месяц она не играла и не слышала музыки. Все это время, будто бы и не дышала. Не жила, так, существовала...

- Я не думал, что тебя так легко купить. А строила из себя такую гордую недотрогу! - Неожиданный чуждый голос заставил Викторию резко прекратить игру, сильно ударив по струнам. Те дрогнули так же, как и их новая хозяйка. Девушка медленно перевела свой взгляд, заведомо зная, кто перед ней - маг. На каменном лице альбиноса ярко искрились голубые глаза, полные издевки и презрения.

Вскочив на ноги, менестрель не выпустила с рук гитару, сильнее держа ее за грифель. Слова мага, будто дали ей пощечину, в душе родился гнев.

- Ты ничего не знаешь! Тебя там не было, - прошипела она.

На Тиманэша ее слова никак не произвели впечатление.

- Чтобы знать, мне не обязательно там быть, - коротко ответил маг и растянул губы в улыбке.

Девушка оторопела, она не знала, как реагировать и постыдно отвела взгляд.

- Как? - Только и смогла выдавить она, набираясь решительности и смотря альбиносу прямо в глаза. Возможно, он ей врет...

- Легко! - Голос мага так и сочился превосходством, на губах играла насмешливая улыбка. - Я могу следить за любой комнатой в замке.

Виктория опешила, такого она себе представить не могла. Это что же получается, он может следить за ней, когда ему вздумается? Вот как он узнал, что она выбралась из сада. Этот человек даже может видеть, когда она купается...

- Извращенец! - Последнее слово непроизвольно слетело с ее губ, только сознание нарисовало неприятные картинки. Маг слегка растерялся, но после понял, о чем речь, зло сузил глаза. В ту же секунду он занес руку, будто для пощечины и девушка отпрянула, наклонив в сторону голову. Но целью альбиноса было не ее лицо, а гитара. Он с легкостью выхватил из руки девушки инструмент и тот на прощание издал сдавленный звук.

- Отдай! - Голос Виктории осел, был почти не слышен и испуган. На время, забыв о страхе перед магом, она чуть ли не повисла на его руке, пытаясь забрать свою отраду. Однако магу требовалось только поднять немного руку вверх, чтобы девушку откинуло назад.

Викторию ударил в грудь несильный поток силы, который столкнулся с настойчивым напором девушки. Магия оказалась сильнее, и Виктория споткнулась, падая назад.

Это произошло всего в пары секунд, все это время маг стоял со своим непрестанным каменным лицом, дразня ее, держа руку с гитарой вытянутой. Глаза Виктории следили за инструментом, девушка и не пыталась даже подняться с каменной дорожки.

- Боишься? - В голосе альбиноса читалась не только неизменная издевка, но и удивление. Он не мог понять, почему она так боится за этот кусок дерева, который достался к тому же от ее врага. Эта ситуация озадачила Тиманэша, а это бывало редко. И озадачила его, как нестранно, очередная игрушка Элестэя. Гнев закипел в душе мага, и прежде, чем Виктория успела кивнуть в ответ на его вопрос, он со злостью отбросил гитару в сторону, делая это так, будто она была мерзким мусором.

Глаза Виктории только и смогли округлиться, когда инструмент с силой ударился об широкий ствол дерева, грифель треснул надвое, обрывая струны с мучительным для менестрель стоном.

- Нет, - прошептали губы девушки, задержав остекленевший взгляд на сломанной гитаре, и в тоже мгновение, она поднимается на ноги, бежит к ней, по дороге с силой ударяя мага в грудь. Альбинос даже не предпринял попытки применить магию или уклонится. Девушка с силой толкнула его, заставляя отступить шаг назад, однако ей было все равно - весь взгляд ее был прикован к 'мертвому' инструменту.

Упав перед ней на колени, и только дотронувшись до сломанного грифеля и лопнувших струн, из глаз девушки покатились слезы. Она не могла поверить, что это произошло. Виктория так много пожертвовала ради нее - своей гордостью, чтобы сыграть только одну песню, не доиграв даже до ее конца. Этого не может быть!