Анатолий Королев - Искатель, 2014 № 11

Для начальника угрозыска городского УВД полковника Ярцева тринадцатое октября было памятным, и вот почему: этот день совпадал с годовщиной смерти его тещи. А на этот раз чертова дюжина выпала еще и на пятницу. В дополнение к этим неприятным совпадениям, с раннего утра зарядил нудный осенний дождь.

Под вечер наконец распогодилось. Дождь перестал, хотя тротуары по-прежнему были мокрыми и становились все грязнее. Слышалось шарканье ног по скользкой мостовой спешащих домой людей. Вскоре желтоватая мгла поднялась над Новосибирском, скрадывая свет уличных фонарей и освещенных витрин.

Ярцев складывал бумаги в сейф, намереваясь сегодня долго не задерживаться на работе — соберутся родственники на поминки тещи и будут его ждать.

Зазвонил телефон.

Подняв трубку, полковник зажал ее плечом и, продолжая завязывать на папке тесемки, произнес:

— Полковник Ярцев.

Звонил дежурный по УВД майор Гусев.

— Михаил Яковлевич, нам поступил звонок от инспектора угрозыска Железнодорожного райотдела капитана Скворцова Валентина Александровича. Он сообщил, что на Челюскинском жилмассиве за углом магазина «Европейская мебель» найден труп судьи Железнодорожного нарсуда Алферова Николая Степановича, убит ножом в спину.

— Судья Алферов?

— Да. Капитан сказал, что хорошо был знаком с Алферовым, так что сразу опознал его, когда прибыл на место происшествия по вызову охранника мебельного магазина. Он уже оповестил следователя прокуратуры, судмедэксперта и эксперта-криминалиста.

«Вот уж действительно тринадцатое число», — подумал Ярцев и приказал дежурному:

— Подавай машину. Еду.

Накинув плащ и надев фуражку, полковник торопливо спустился с третьего этажа и сбежал по мокрым ступенькам к поджидавшей его служебной «Волге».

Машина быстро набрала скорость и помчалась на Челюскинский жилмассив. Водитель, молоденький сержант, недавно демобилизованный из ВДВ, не удержался от вопроса:

— На труп едем, товарищ полковник?

— На труп, Сергей.

— Что-то серьезное, товарищ полковник?

— Если по нынешним временам — так ничего особенного. Судью убили.

— Судью?! Это же беспредел, товарищ полковник! Наверняка кому-то не угодил. Может, предлагали взятку, а он отказался. Вот и…

— Что беспредел — это верно, — вздохнул Ярцев. — Я знал Николая Степановича как честного судью и порядочного человека. Это большая потеря. А насчет мотивов преступления судить рано. Следствие покажет.

Ярцев вспомнил, что не позвонил домой и не предупредил, что задержится.

Набрав по мобильному телефону нужный номер и услышав голос жены, он тепло произнес в трубку:

— Машенька, ты меня извини. На убийство еду. Вы уж как-нибудь там без меня. Считайте, что я с вами. Когда? Ну, этого я не могу знать. Целую, дорогая. Пока.

«Волга» свернула с Красного проспекта на улицу Советская, потом на Нарымскую. А вот и Челюскинский жилмассив.

Стемнело. Мокрый асфальт слабо поблескивал под тусклым желтоватым светом уличных фонарей.

За углом магазина «Европейская мебель» собралось человек двадцать, и полицейские с трудом удерживали их на некотором расстоянии от места убийства.

Когда «Волга» остановилась, капитан Скворцов поспешил открыть дверцу машины.

— Все уже собрались, товарищ полковник.

К вышедшему из машины Ярцеву подошли и поздоровались: полный и задумчивый следователь прокуратуры Станислав Геннадьевич Логинов, дослужившийся в свои сорок пять лишь до звания майора юстиции; подвижный, низенького роста судебно-медицинский — эксперт в белом халате (не знакомый Ярцеву) и старый приятель эксперт-криминалист Никита Борисович Макаров в цивильном костюме и плаще: он чаще всего предпочитал оставлять свой форменный костюм подполковника в шкафу служебного кабинета.

— Все в сборе, так что можно начинать, — вымолвил следователь.

На выложенной тротуарной плиткой дорожке ничком лежал человек в сером плаще: одна его рука была подогнута, другая, с побелевшей ладонью, — откинута в сторону, возле головы с повернутым в сторону лицом валялась темная фетровая шляпа.

— Мертв? — спросил Ярцев судебно-медицинского эксперта, хотя вопрос этот был излишним.

— Смерть наступила сразу, — ответил тот. — Медицина уже бессильна.

Как бы в подтверждение этих слов светлый круг электрического фонарика, включенного следователем, пополз по трупу и ярко сверкнул на торчащем ноже под левой лопаткой. Второй фонарик (эксперта-криминалиста) вырвал из темноты профиль убитого, раскрытый глаз и щеку, поцарапанную, видимо, при падении.

Эксперт-криминалист защелкал фотоаппаратом со вспышкой. Затем снял отпечатки пальцев пострадавшего на дактилоскопическую пленку и проверил карманы плаща и костюма. При убитом был бумажник с небольшой суммой денег и мобильный телефон, которые Макаров передал следователю.

Логинов посмотрел на капитана Скворцова и со вздохом сказал:

— Валентин Александрович, сходите со скорбным сообщением в семью Николая Степановича и утешьте, как сможете. Хотя какое, к черту, здесь может быть утешение. Скажите, что бумажник с деньгами и мобильный телефон погибшего временно будут в уголовном деле у следователя. То есть у меня. Передай наши соболезнования. Ты знаешь где живут Алферовы?

Капитан молча кивнул и, почему-то сняв форменную фуражку и скомкав ее в руке, ссутулившись, направился внутрь жилмассива.

— Каково семье услышать о такой беде, — тяжело вздохнула в толпе женщина.

— Ну и времечко, — покачал головой старик, — распоясались бандюги.

Ярцев обратился к следователю:

— Станислав Геннадьевич, как меня уведомили, убитого нашел охранник мебельного магазина?

— Да, вот он, — указал Логинов на паренька в камуфляжной форме, переминающегося в сторонке.

Паренек услышал и выступил вперед. Он был еще молод и заметно взволнован.

— Олегом меня зовут. Я вышел из магазина перекурить и завернул за угол. Хозяин не одобряет перекуры у входа в магазин. Ну, так вот, за углом я и заметил на дорожке какого-то человека. Сперва принял его за пьяного.

— Без признаков жизни?

— Видимо, да. Тело его, однако, еще было теплым.

— В котором часу?

— В четыре сорок пять. Я немедленно позвонил в полицию.

— Перед тем как обнаружить убитого, ты не слышал каких-либо криков, шума борьбы?