Галина Горшкова - Шкатулка царицы Клеопатры

Стеклянный шарик, выпавший из его кармана, с характерным звуком покатился по деревянному полу. Никогда не страдая плохой реакцией, Сергей шустро догнал беглеца и замер на несколько секунд, глядя в экран. Ведь на Любиной кукле, которую с довольным видом вертела в руках соседка, была точно такая же бусина!

- Нет! - Сергей громко рассмеялся в пустой комнате, пытаясь прогнать ту идиотскую мысль, что его посетила. - Нет, никогда не поверю, что женщина украла куклу ради стеклянной горошины!

Он для верности повертел перед носом бусину. Сомнений здесь быть не могло - это не драгоценный камень.

«Хотя, - опять что-то коварно зашевелилось в голове, - Аурика хотела подарить Любе золотой браслет в обмен на самодельный детский. А на ошейнике Кнопки до её похищения тоже были какие-то подвески. Люба о них рассказывала, правда, я тогда не особо слушал её болтовню. Стоп! У неё ведь и кошка пропадала! Ой-ой-ой! У меня такое чувство, что я хожу где-то рядом с истиной и вот-вот поймаю её за хвост! Но ведь не за этой же горошиной вчера вламывался в дом грабитель? Это несерьёзно! Хм... А вдруг за ней? Что если на каждой из стекляшек есть свой уникальный иероглиф, и все вместе они что-то означают? У Марии в кошельке, кстати, такая же бусина на брелоке, и неплохо было бы их сравнить. Она сказала: «память и предостережение». Память и предостережение... Нет, так с ума можно сойти! Я не обойдусь тут без логики Павла. Надо вернуться к основным делам, скоро придёт Тимур. А Пашке я поручу отыскать все бусины с иероглифами, какие есть в доме. И пусть выспросит всё у девчонок об истории этого украшения...».

***

Геннадий Фёдорович положил перед Денисом привезённый из города по его просьбе подарок.

- Что скажешь, сын? Я тебя не подвёл? Я привёз то, что ты заказывал?

- О-о-о! - вырвалось у Дениса от восхищения. - Пап, ты такой молодец! Это именно то, что нужно!

Геннадий Фёдорович заулыбался. Он давно уже не видел сына таким сияющим.

- Я так полагаю, Денис, подарок предназначается Полине, на день рождения которой мы приглашены? Верно?

- Да, это для неё.

- А ты уверен, что эта девушка достойна такого знака внимания? Помнится мне, не далее как неделю назад, ты был в ужасе от соседства с семьёй дяди Кости. А теперь вдруг собираешься делать столь дорогие подарки.

Денис вспыхнул до кончиков ушей:

- Папа, я заплачу тебе за него! У меня уже накопилось немного денег на счету и...

- Нет, Денис, - Геннадий Фёдорович его прервал. - Я не возьму твоих денег. К тому же я и сам приглашён к ним в гости. Я очень рад, что у тебя начали появляться друзья, и ты общаешься ещё с кем-то, кроме интернет-собеседников. Но меня беспокоит эта девушка. Она... Как бы выразить свою мысль поделикатнее?

Денис нахмурился.

- Что она? Говори как есть.

Отец не знал, куда в такой неловкой ситуации деть свой взгляд. Он боялся, что какая-нибудь вертихвостка похитит душевный покой его сына, поиграет его чувствами, а затем бросит, причинив очередную травму.

- Поля очень красивая, Денис. И ещё пока очень молодая, чтобы самой понимать, чего она хочет от жизни. Я опасаюсь, как бы её ветреная натура не причинила тебе страданий. Не привязывайся к ней, прошу!

Юноша кивнул и совершенно спокойно переспросил:

- Ты боишься, что я могу потерять голову и увлечься её красотой? Напрасно волнуешься, папа. Я давно уже не сужу о людях по их внешней оболочке. Мне нравится общаться с Полиной, потому что она интересный и жизнерадостный человек. А ещё в присутствии этой девушки укрепляется моё энергетическое поле и ко мне возвращаются мои экстрасенсорные способности.

Геннадий Фёдорович удивился:

- Способности? Денис, но ты же уверял, что твоя паранормальность - это пройденный этап? И после травмы ты начисто утратил все способности.

- Папа, я их не утратил! - почти вскричал Денис. - Я их тогда просто использовал, принося в жертву своему здоровью. Обменял на возможность шевелить руками, на умение садиться, двигать корпусом... Да, помню, ты поклонник исключительно традиционной медицины. Ты нашёл мне лучших специалистов и убеждён, что моя реабилитация - целиком их заслуга. Хочешь верить в это - верь, пожалуйста! Но я-то знаю, что у меня были экстрасенсорные способности, и я вкладывал их в своё восстановление! - юноша перевёл дыхание. - И теперь спустя много лет капля за каплей мои силы ко мне возвращаются! У меня появилась уверенность, что мой приговор не окончательный. Я накоплю достаточное количество живительной энергии и буду ходить! Да, буду!

- Э... Я рад за тебя, Денис. Я никогда не оставляю мысли о чуде. Но эта соседская девчонка... Как она связана с твоими способностями?

- Я ещё в этом сам не разобрался. Но даже после краткого общения с Полиной, я чувствую, как внутри меня что-то меняется, и я преображаюсь. Я читаю мысли, я вижу сквозь предметы, у меня обостряются все шесть, семь (или сколько их там?) чувств!

- Вот как? - отец с сомнением завел руку за спину, сжал её в кулак, а затем оттопырил два пальца. - Видишь сквозь предметы? Любопытно. Сколько пальцев я держу за спиной?

Денис усмехнулся:

- Два. Они отражаются в полированной дверце шкафа. И я не готов пока к твоей проверке. Я лишь прошу тебя не препятствовать моим встречам с Полей.

Он вопросительно посмотрел на отца, на что Геннадий Фёдорович лишь широко улыбнулся. Что не сделаешь ради того, чтобы твой ребёнок был счастлив?

- У меня нет причин тебе не доверять, сын, и, уж тем более, я не хочу расстраивать твои планы. Общайся. А раз я не смогу отклеиться от Анны Борисовны другим способом, чем сходить к ней на обед, то завтра и я составлю тебе компанию.

***

Пятничный семейный ужин в доме Анны Борисовны прошёл в натянутой обстановке. Вышколенные с точки зрения дисциплины дети вели себя тихо и прилично. Константин, опять выдернутый железной волей матери из своей лаборатории, без конца теребил очки, чувствуя себя в парадном трико и новой рубашке не в своей тарелке. Сергей в присутствии начальника Марии дипломатично молчал. Сама Мария смущалась от несмешных шуток и пустой болтовни шефа. А Анна Борисовна всё больше мрачнела, подмечая те взгляды, что бросал на её дочь Валерий.

Однако и после ужина обстановка не разряжалась. Даже когда Анна Борисовна с Костей ушли по делам, Павел с Полиной убежали на улицу, а Сергей с Любой уселись в гостиной рисовать красками, Валерий по-прежнему ощущал себя лишним и чужим.