Генри Хаггард - Она. Аэша. Ледяные боги. Дитя бури. Нада

Работа было кончена, и на востоке уже пробивалась заря короткого зимнего дня. Ви вскарабкался на стену и взглянул в ущелье. Оно еще было во тьме, так как луна уже села, а солнечные лучи не появлялись. Во мгле разглядел он сотни свирепых глаз, окрестные холмы откликались эхом на вой волков.

Они выли так много дней. Более сильные пожирали тех, кто слабел. Наконец, в темной котловине наступила тишина.

Все волки передохли.

Прошло два дня, в продолжение которых Ви спал.

Этот великий бой с волками утомил его почти до смерти. Впрочем, потрясен он был не сражением, а зрелищем дружбы Пага с серой волчицей и боязнью, которую испытал, когда волк обрушился на Фо.

Он подчас просыпался, и Аака бывала с ним нежна, нежнее, чем когда-либо, с того самого времени, как Хенга убил Фою. Дело в том, что Аака гордилась великими делами Ви и тем, что слава его была у каждого на устах. Видя, что он поправляется, она приносила ему пищу и говорила с ним ласково, что утешало Ви, который по-прежнему юношеской любовью любил Ааку, хотя в последнее время она и была холодна к нему.

Ви сидел на кровати, и Аака подавала ему еду (таков был обычай племени), в пещеру вошел Моананга и весело, как всегда, стал говорить о прошедшей ужасной ночи.

— В сущности, работал-то только ты один, Ви, — заметил он. — А мы только шлялись по лесу, расцарапали себе ноги и изодрали лица о полузанесенные снегом деревья и сучья. И все это совершенно без толку.

— А волков вы не видали?

— Ни единого. Выходит так, что они все ушли, не дожидаясь нас, что их увел один наш общий приятель, который, как говорят, умеет околдовывать волков. Впрочем, наверно, эти россказни — чепуха.

Он пожал плечами.

— Но зато мы видели кое-что иное, — таинственно сказал Моананга.

— Что именно?

— Того самого великого полосатого зверя, о котором рассказывают старики, тигра с саблевидными зубами. Знаешь, ты носишь шкуру такого же тигра. Это и есть плащ вождя.

Уже много поколений подряд вожди племени носили в качестве знака своего достоинства тигровую шкуру, происхождение этой шкуры оставалось загадкой для племени — считалось, что она была «всегда». Вообще же придания говорили об огромном тигре, бывшем когда-то грозою племени, но этого тигра не видел никто. Люди считали, что либо порода эта вымерла, либо покинула местность.

— А что делал тигр? — спросил Ви. В нем проснулся инстинкт охотника.

— Он вышел из-за деревьев, смело прошел вперед, прыгнул на скалу и остановился там, уставившись на нас и помахивая хвостом. Это огромный зверь, вышиною с оленя, но подлиннее его. Мы закричали, думая испугать его, но он не обратил никакого внимания на шум, стоял, мурлыкал, как дикая лесная кошка, и глядел на нас горящими глазами. Впереди нас стоял человек по имени Фин; тигр прыгнул на него. Фин заметил движение тигра и бросился бежать. Но тигр прыгнул так, как никто не прыгает. Он перескочил через наши головы и обрушился на Фина. Схватил его и кинулся прочь, неся Фина в зубах, как дикая кошка несет пойманную птицу. Больше мы не видели ни его, ни Фина. Народ говорит, что тигр — это Хенга, и потому он и выбрал Фина, которого при жизни ненавидел.

— В таком случае, я должен усиленно беречься, ведь Хенга ненавидел меня больше, чем Фина. Хенгу я убил и клянусь, что убью тигра, если он еще будет рыскать в этих краях. Но я хотел бы узнать, откуда пришел этот зверь.

В это мгновение вошел Паг.

Аака, слушавшая рассказ о смерти Фина, поднялась и ушла, бросив на ходу:

— Вот идет человек, который сможет научить, как поймать тигра в ловушку. Ведь что такое тигр? Только большой полосатый волк.

При приближении Пага все бывшие в пещере расступились и отошли подальше: правда, они были благодарны Пагу за его выдумку, но после этой истории с волками они боялись его еще больше, чем прежде. Даже Моананга задрожал и уступил карлику место.

— Нечего бояться, — насмешливо приветствовал их Паг, — серая волчица убежала, и ее родичи не следуют ни за мною, ни за нею. Я только что видел их. Они дерутся и пожирают друг друга. В скором времени они все передохнут. Ведь эту стену им не одолеть и не прокопать.

— Скажи, Паг, — смело спросил Моананга, — кто ты: человек или волк в образе карлика?

— Ты знал моего отца и мою мать, Моананга, и потому можешь сам ответить на свой вопрос. А впрочем, в каждом человеке есть кое-что волчье, во мне несколько больше, чем в остальных. Ви знает, почему я это утверждаю.

— Если в каждом человеке есть что-то волчье, значит, и в тигре может быть что-то человечье, — задумчиво пробормотал Моананга и повторил Пагу историю о тигре и Фине.

Паг внимательно выслушал его.

— Стоит пройти одной туче, как за нею вслед другая, — задумчиво сказал он. — С волками расправились, а теперь им на смену явился тигр. Не знаю, живет ли в нем Хенга. Но если Хенга и вправду поселился в тигре, то его нужно прикончить как можно скорее.

И он взглянул на Ви и на Фо, который теперь стоял рядом с отцом, прижавшись к нему.

Затем Паг ушел, чтобы достать что-нибудь поесть.

С этого дня тигр стал не меньшим бедствием для племени, хотя он был один, а волков было целое множество.

Тигр рыскал вокруг деревни в ночной темноте, а когда рассветало и люди выходили из хижин, он врывался в селение, хватал кого попало и убегал, унося добычу в зубах. Его не останавливали никакие изгороди, он не попадался ни в какие ловушки, и движения его были так быстры, что никто не мог ранить его копьем.

Дело кончилось тем, что Ви начал бояться, впрочем, больше за Фо, чем за самого себя. Несомненно, рано или поздно мальчик попадется, а может быть, первым попадется сам Ви.

Народ жил в беспрестанном страхе, и теперь уже никто не решался выходить из хижины, покуда совсем не рассветет, и уж, во всяком случае, никто не осмеливался выходить из пределов селения в одиночку.

Весна наступила, наконец, с большим запозданием. Снега растаяли, и в лесах снова появились олени.

Ви надеялся, что теперь тигр перестанет убивать людей и начнет охотиться на дичь, а может быть, уйдет туда, откуда явился, уйдет, чтоб найти своих сородичей. Но эти предположения оказались неверными.

Тигр, очевидно, был последним живущим тигром с саблевидными зубами, и ему некого было искать. Но дело не в этих предположениях; суть в том, что он остался в окружавших залив лесах и появлялся то в одном месте, то в другом, на людей он набрасывался по-прежнему, не обращая никакого внимания на дичь. Тигр уволок еще нескольких людей.

Кончилось дело тем, что никто уже не решался ходить на охоту, так как каждый боялся, что чудовище набросится на него. Логово тигра не было известно никому. Тигр, казалось, одновременно был повсюду, следил за всеми движениями людей и знал, куда они пойдут.