Роза Сергазиева - ГеноVIRUS

– Что же человечество ждет в перспективе?

– Экономические последствия уже сказываются: прекратился приток рабочей силы в сектора производства, которые традиционно занимали молодые люди. В дальнейшем число тех, кто создает продукт руками, а не головой, начнет стремительно сокращаться. Сегодня в столице остро не хватает продавцов в магазинах, уборщиков на улицах, ремонтников на дорогах. Рынок труда перекошен: научные лаборатории забиты, а, например, спортивные секции и школы пустуют.

– Кстати, а почему большой спорт попал в разряд пострадавших? – перед глазами Антона невольно всплыли заголовки сегодняшних новостей. – Разве для достижения результатов не нужен талант?

– Талант – несомненно, но не интеллект, – объяснил профессор. – Развитие мышц, как и развитие интеллекта, требует энергии. Человек сам решает, куда направить ресурсы организма: увеличить физические нагрузки или умственные. Молодое поколение выбирает второе. Но гиперсосредоточенность на чем-то одном пагубна и неминуемо приведет к определенным последствиям. Если что-то где-то прибавилось, значит, в другом месте убавится. Закон сохранения энергии, равновесия Природы. Поэтому так однобоко выглядит нынешнее искусство. Сегодня те, кто не идет в науку, становятся художниками, музыкантами, однако в дефиците оказались театральные актеры, артисты балета. Как известно за творческое мышление в головном мозге отвечает левое полушарие, а за эмоциональность, чувственность – лимбическая система. Сверхразвитие интеллекта привело к эмоциональной бедности. Люди разучиваются сострадать, реагировать на проблемы окружающих.

– Становятся монстрами? – Антон не удержался и скептически фыркнул – не преувеличивает ли профессор опасность?

– Значит, не верите? – обиделся Филин и резко поднялся со скамейки. – В таком случае давайте-ка продолжим экскурсию.

Профессор водрузил на голову шапку и развернулся к выходу из галереи. Антон, приноравливаясь к стремительной походке ученого, зашагал рядом.

– Вписываются ли пигмеи в вашу схему? – принялся рассуждать вслух этнограф, пока они вдвоем с профессором приближались к противоположному эскалатору. – Пигмеи живут недолго. За 25 лет новое поколение практически полностью сменило предыдущее. Если и впрямь дело в вирусе, то и в диких племенах тоже стали рождаться исключительно гении. Сначала дети научили родителей добывать огонь, потом выбрали для сна более удобные матрасы…

– …затем изобрели водопровод, – добавил от себя Филин, – провели электричество, собрали радиоприемники, подключились к интернету, захотели попробовать пиццу, но так как доставку в лес не обещали, переехали в город.

Антон растерянно посмотрел на профессора: серьезно тот говорит или шутит?

– Я, конечно, утрирую, – продолжил, как ни в чем не бывало, Филин, – но общий вектор развития событий ясен.

На эскалаторе они поднялись наверх и очутились в дальнем конце Болотной площади, у Фадеевского переулка. Колючие снежинки, сыплющиеся с неба, заставили Антона накинуть на голову капюшон, в тонкой куртке он долго на улице не продержится. Зато всепогодные ботинки не подкачали. В них можно, не особо оглядываясь, смело топать по хлюпающим грязным лужам.

– Знакомы с памятником Михаила Шемякина? – профессор остановился у невысокого забора, за которым разместилась скульптурная группа.

Антон не относился к поклонникам творчества Шемякина, но признавал несомненный талант скульптора. Композиция на Болотной площади «Дети – жертвы пороков взрослых» производила сильное впечатление.

– Тринадцать монстров, – Филин обвел рукой полукруг гротесковых фигур. – Символы тринадцати человеческих пороков, выбранные художником.

– Из семи главных, – Антон пробежал глазами по надписям на табличках, – присутствует один – Блуд.

– А что возглавляет знаменитый список основных пороков? Помните? – обернулся к этнографу Филин. – Что страшнее Алчности, Зависти, Гнева, Чревоугодия и Уныния?

– Гордыня? – Антон почувствовал себя студентом на экзамене.

– Правильно, – подтвердил профессор, – Гордыня. Я много лет изучаю психологию гениев. Отрешенные от внешнего мира, самовлюбленные, не приемлющие чужое мнение. Иными словами – одиночки. А теперь представьте: 7,5 миллиардов одиночек! Мир рассыплется. Главная особенность homo sapiens – общность. Человечество держится на сообществе индивидуумов. В большом и малом. В семье, на работе, в государстве. Именно поэтому в борьбе за выживание на Земле двести тысяч лет назад homo sapiens стали доминировать, сообща вытеснив остальных. Не удивлюсь, если через пару сотен лет появится другой доминирующий вид. И это будем вовсе не мы.

Вдруг за спиной послышался гомон: по направлению к памятнику двигалась группа агрессивно настроенных парней. Капюшоны, скрывая лица, натянуты по самые брови.

– Это тот самый стручок, который выпендривался по радио-визору, – крикнул мальчишка в кожаной куртке. – Я его узнал!

– Чи-ви-ли-хин – наш президент! – проскандировали, чеканя шаг, подростки. – Кто не с нами, тот нам враг!

– Бей его! – приказал заводила в кожанке.

Тинэйджер наклонился, зачерпнул с земли горсть снегогрязи и первым – показательно швырнул в профессора. Антон дернулся, чтобы прикрыть психолога, но не успел: на светло сером пальто ученого растеклось уродливое пятно. Брызги попали и на лицо пожилого человека. Следующий комок полетел уже в самого Антона и больно ударил по ребрам. Видимо, противник воспользовался осколками выщербленной тротуарной плитки, во множестве валявшимися вокруг. Собеседники, прикрыв в бессилии головы руками, соображали, что предпринять – бежать в любом случае бесполезно. Но тут на их счастье раздался громкий свист – из будки (пост охраны появился у памятника чуть ли не в день установки – слишком часто на него покушались вандалы) выскочил, размахивая полицейской дубинкой, охранник.

Увидев сурового дядьку, который грозился вызвать подкрепление, подростки ретировались.

– Малолетние фанаты Чивилихина буянят, – вынул изо рта спасительный свисток охранник. – Вызвать полицию?

– Не имеет смысла, – махнул рукой Филин. – Мальчишки разбежались.

Охранник, ругая современную молодежь, отбившуюся от рук, вернулся обратно в теплую будку.

– Хмм, – профессор повернулся так, чтобы рассмотреть пятно. – Мне ведь еще в университет лекцию идти читать. В таком виде?!

Филин достал из кармана пачку бумажных платков и попытался оттереть грязь. Но понял, лучше пятно не трогать, пока само не высохнет. Поэтому другой салфеткой принялся отчаянно скрести щеки.

– Знаете, я тут недалеко живу, – Антон решил не расстраивать ученого и не говорить про то, как забавно размазалась у профессора грязь по лицу, а помочь иным способом. – В переулках, на той стороне Водоотводного канала. Пойдемте, приведем вас в порядок.