Неизв. - За горизонт (СИ)

Снова тянется бесконечно длинный день.

Машину я перегнал и спрятал в тени между скалами.

Всю машину осмотрел по второму кругу, оружие почистил, плотную - на полтора часа зарядку сделал. Чем бы еще себя занять?

С к у ч н о.

А ведь еще даже не полдень.

- Русский, заводи, едем.

Как же вы мне дороги! С этими появлениями из ниоткуда. Чингачгуки хреновы!

Грета уже заняла место в кабине и нетерпеливо барабанит пальцами по металлу двери.

Судя по отсутствию Дензела и Ошо, поедем мы не совсем туда, куда планировали вчера.

- Плохих парней нашли?

- Нашли. И не только их. Непонятно там все. Сам посмотришь, а потом будем думать, что со всем этим делать.

Место, для скрытого от посторонних глаз поселения, выбрано идеально.

Не знаю, какого происхождения этот кратер, возможно, тектонического или эрозионного, а может быть, здесь воткнулся в грунт небольшой метеорит, не берусь судить - не специалист.

Полукилометровый кратер, окаймленный по периметру скальной грядой высотой с пятиэтажку. Наружные склоны скальной гряды покатые, поросшие зарослями чахлых колючих кустарников. Внутренние - почти отвесные. Хотя мест для спуска хватает. С востока скалы чуть выше, с юга в линии скал зияет расщелина прохода. Солидный такой проход, не меньше полусотни метров шириной. Примерно треть кратера занимает зеркало озера.

- Как мыслишь, глубокое озеро?

- Да, на цвет воды посмотри, - облюбовав глубокую тень справа от меня, девушка достала небольшой обрезиненный бинокль.

Ну да, цвет воды. Можно подумать, мне это о чем-то говорит.

К востоку от озера до стены кратера тянутся неровные кляксы полей. А прямо под нами, в сотне метров от склона, ютится крохотное поселение, здорово смахивающее на заброшенные декорации к "Безумному Максу".

- Поля странные.

В это время года обычно урожай уже убран и поле ждет, когда его перепашут по окончании сезона дождей. Или ждет небесной влаги и рисовой рассады. А тут вроде что-то посажено, но с уборкой местные аграрии отчего-то не торопятся.

- Я тоже заметила.

- Что посажено, кстати?

- Сорго, маис и, не знаю, что-то еще на дальнем поле, бобы похоже.

С полями понятно, перейдем к аграриям.

В земле ковыряется дюжина человек, четверо мужчин, семь женщин и трое детей. Причем самому младшему не больше семи-восьми лет. Все одеты в такое рванье, что его даже лохмотьями назвать нельзя.

На двух женщинах лишь короткие куски ткани, имитирующие юбки. Грудь неприкрыта, от слова совсем. Вот только нет в этом ни капли эротизма.

Сельхозинвентарь аграриев наводит на мысли о падении местной общины глубоко в пропасть начала железного века. Убогие тяпки, явно самодельные лопаты, разваливающиеся корзины.

Все бы ничего, если бы аграрии были с черным цветом кожи. Ан нет, все как один белые. Некоторые так вообще с истинно арийскими профилями.

Между полями и поселком на паре вкопанных в землю столбов растянуто густо облепленное насекомыми человеческое тело.

С выдумкой растянуто - головой вниз.

Мощнейший воспитательный фактор и рычаг поднятия производительности труда пеонов.

Плантаторы тоже имелись в наличии, куда же без них.

За бледнолицыми пеонами присматривал худощавый негр с ржавым "калашом" за спиной и такой же жилистый негритёнок с длинной оструганной палкой, которую он не стеснялся пускать в ход при любой возможности. Причем с одинаковым рвением и нескрываемым удовольствием охаживал дрыном и мужчин, и женщин, и детей.

А что у нас в поселке?

Пара изрядно ржавых морских контейнеров, остов буровой установки, огромный армейский кунг на базе полноприводного грузовика. Судя по лохмотьям колес, грузовик больше не ездок и сейчас приспособлен под жилье.

На грязном топчане, в тени кунга, крепким негритянским сном отбился раздетый по пояс молодой негрила.

Из-за кунга торчит некогда добротный кемпер, на базе автомобиля повышенной проходимости. Есть там колеса или нет, мне не видно, да это и неважно. Целых стекол тоже не видно, проемы закрыты грубыми деревянными щитами.

Еще дальше разбиты две то ли палатки, то ли шатра.

Возле палаток суетятся темнокожие женщины в цветастых одеждах и еще один подросток.

За палатками торчат кабины еще двух машин.

- Сколько тут латифундистов?

- Четверо мужчин, семь женщин, два подростка, - судя по тону, всё перечисленное Гретой уже списано в утиль.

- А белых пеонов?

- Словечки у тебя. Все белые на поле.

- Думаешь? А кому тогда воду понесли?

- Не знаю, там перекрытые деревянной решёткой ямы в земле. Но ты прав, вероятно, там еще кто-то из белых.

- Скорее всего. Так, я вижу двух негров. Где остальные?

Хотя, с неграми я, пожалуй, погорячился. Чернокожие больше смахивают на очень черных арабов.

- У них пост оборудован с южной стороны около прохода. Один негр там, а где еще один не знаю. Но он тут где-то, если бы кто-то покинул лагерь, брат предупредил бы.

- Дензел за постом наблюдает?

- Угу, для порядка. Часовой у них спит на посту.

- Негры, что с них взять? Н-да, а разостарались-то (немного экспрессивно, но пока оставлю фразу) как, как будто тут не две дюжины человек, а две сотни.

- Негры, - констатирует очевидное Грета.

До вечера наблюдём за немудреным распорядком дня латифундии.

С закатом рабовладельцы погнали свое движимое имущество в один из морских контейнеров.

Подростки-негритята отделили от вереницы рабов молодую женщину и, прихватив ее за волосы, потащили в сторону.

Под одобрительные комментарии бородатого негра, подрастающее поколение плантаторов не мене получаса проделывало с жертвой очень неконвенционные вещи.

Бородатому, по всему, тоже дико хотелось принять участие в этом празднике жизни, но тетки у шатров внимательно следили за его моральным обликом.

От прохода в скалах появилась пара негров, нагруженных вязанками хвороста. Один негрила вооружён АК, второй - старой болтовой винтовкой. Наверняка не скажу, на мой взгляд, это английский "Ли-Энфилд", широкому кругу российской общественности более известный как "Бур".

"Бур" - это очень годно. Почему годно? Да потому, что там такой же патрон, как и в доставшемся мне "Брене". Висящий на поясе негра патронташ вселяет надежду, что он не совсем пустой.

Закончив развлекаться, бородатый негр и подростки загнали широко расставляющую ноги рабыню в контейнер-тюрягу и присоединились к общей куче. После тяжелого трудового дня плантаторы собирались отужинать.

Под прием пищи у негров оборудован перекрытый тростниковой крышей помост с низеньким столом.

При подробном рассмотрении помост оказался снятым с колес стареньким, двухосным прицепом. Из снятых с прицепа бортов сколотили низенький, не выше полуметра, стол. По углам вкопали четыре кривых жердины и закрепили к ним что-то вроде навеса от солнца.