Руслан Белов - Бег в золотом тумане

— Не боись, братва! У меня всё еще впереди! — выдал он, заметив наши завистливые взгляды.

Ближе к вечеру мы подъехали к мосту через Арху. Место, где эта река вырывается из своей узкой долины и сливается с Сардай-Мионой — одно из самых красивейших в этих краях. По берегам бурных, голубых потоков, в густом ковре манящей покоем травы, зеленеют березовые и тополиные рощи.

Высокие, выжженные горячим солнцем горы, прячут в их прохладе свои подножья. Здесь все пропитано неспешной мудростью времени, просветленной и откровенной…

Перед мостом, мы свернули с дороги, идущей по долине Сардай-Мионе к перевалу Хоки и далее вниз по Ягнобу к Кумарху. Въехали в березовую рощу и покатили по колее, оставленной много лет назад машинами геологов, жаждущих насытиться царственным великолепием этих мест перед тем, как на много недель или месяцев затеряться в голых скалах. Вокруг виднелись заросшие изумрудной зеленью остатки закопченных каменных очагов и мангалов. Также виднелось битое бутылочное стекло и кучи ржавых, опустошенных консервных банок.

Через несколько метров дорога уткнулась в огромный камень, за которым начиналась тропа на Кумарх.

Мы быстро разгрузили машину. Ишаки, уставшие от перехода, с радостью позволили себя разгрузить. Бабек с Лейлой, найдя и оттащив в сторону кухонные и продуктовые рюкзаки, сразу же занялись приготовлением ужина. Чистя картошку, Лейла вертела головой по сторонам, восторженно разглядывая уходящие в небо белоснежные стволы многолетних берез.

Проследив за выгрузкой спиртного, Федя отправился в дозор к выходу из ущелья.

А Юрка с Наташей занялись приведением в порядок нашего арсенала.

Как выяснилось, Наташа в юности успешно занималась стендовой стрельбой. И предельно просто продемонстрировала это. Из Юркиной вертикалки она, не глядя, разбила в пух и прах все подброшенные Бабеком камешки, а из Сережкиного тяжеленного "ТТ" с десяти метров с первого выстрела сбила с березы развесистую сухую ветвь, которую мы тут же порубили для костра. Она попросила у Бабека "Калашника", но тот, смущенно улыбаясь, отказал:

— Два рожок есть, болше нет.

На его "болше" Сергей тут же вспомнил старый анекдот об учителе таджикской школы:

"Дэти, запомните хорошенко: вилька, бутилька и копилька пишутся без мягкого знака, а сол, фасол и антресол — с мягким!"

После ревизии Серега с Юркой устроили раздачу оружия. Впрочем, раздаче подлежал только обрез с навинчивающимся стволом, так как вертикалка, ТТ и "Калашник" уже имели своих хозяев. Я, принципиальный противник огнестрельного оружия, с удовольствием от него отказался в пользу Наташи. Получив дробовик, она быстро проверила его, затем закинула за плечо и ушла купаться.

Мы с Лейлой решили искупаться вместе. Я знал, что чуть ниже, по течению Арху есть неплохое место с песчаными берегами.

Лейла медленно разделась, оглядываясь на кусты, и ослепляя меня белизной своего тела, вошла в воду. Меня она совсем не стеснялась, и поэтому я смог насладится естественностью девичьего купания. Оно было столь волнующим, что его пришлось разделить на несколько частей. Причём, одна плавно переходила в другую…

На ужин нас ждала наваристая тройная уха, жаренная на углях рыба и лепешки, испеченные Бабеком на нагретых костром валунах. Все это предполагалось запивать водкой. Кстати, мы вылили содержимое двенадцати бутылок в опустевшую на половину канистру с коньячным спиртом, семь бутылок отдали на сохранение Феде, а оставшиеся три выставили на стол.

Мы сидели в свете костра на разостланных одеялах и спальных мешках. Посреди дастархана; на большой алюминиевой крышке дымилась рыба с белыми, выпученными от жара глазами. Вокруг нее стояли зеленые эмалированные кружки, непременные атрибуты повседневного быта всех путешественников.

Говорить не хотелось. Все переваривали уху и сегодняшние события. К моему удивлению, Лейла не отказалась от пятидесяти граммов исконно русского напитка и выпила всё одним глотком. Через несколько минут ее щёки порозовели, она приклонила голову мне на плечо и задремала.

Федя тихо сидел, подогнув под себя ноги. В руках он вертел непочатую бутылку и глубокомысленно морщил лоб. Житник лежал на боку, поджав ноги и сцепив пальцы. Сергей, то и дело встречаясь глазами, с сидевшей напротив Наташей, пытался улыбнуться, но ничего не получалось. Его глаза оставались печальными. Рядом с ним, чуть раскачиваясь из стороны в сторону, сидел Бабек. Все, кроме меня и Лейлы пребывали в состоянии напряжённости. Это тревожило, и я решил взбодрить компанию разговорами о семье, друзьях и женщинах. Начал с Бабека:

— Как тебя жена отпустила?

— Нет жена! Город ушла. Она — красивый. К ней пойду потом. А твой Лейла, смотри! Cпать не стал, веселый сидит!

— Ты домой уже не хочешь? — поцеловав Лейлу, спросил я.

— Нет, не хочу! Улыбнулась она.

— Мне очень нравится жить с вами! В пустыня плохо! Потом опять хорошо. В кишлак чуть не умерла. Теперь хорошо!

После взволнованных слов девушки все задумались. Я, как всегда, подвёл итог:

— Да, жизнь кажется прекрасной и удивительной после того, как почувствуешь дыхание смерти.

Но страшнее её — это быть в чьей-то власти! Не важно — кто или что взяло над вами верх! Бандит, болезнь, алкоголь или наркотики…

— Кончай, Чёрный, мозги полоскать!

Федя взвился, будто его укусила змея, и ловко увёл разговор в другое русло:

— Давайте оттянемся после кутузки! Угощаю! Чеколдыкнем по паре пузырей на рыло и амба! Алкашами от такого, извиняюсь, мизера мы не станем!

Я уже хотел сделать Фредди замечание насчёт злоупотребления моим терпением, но меня опередила Наташа.

— Пара пузырей — это немного для настоящего мужчины. Один мой знакомый "шел" к любовнице, естественно не с пустыми руками, и столкнулся с лошадью…

Когда ему сделали вскрытие, в желудке нашли полтора литра водки, а в крови — смертельную дозу алкоголя. Санитары, не долго думая, открыли сумку — а там три бутылки коньяка!

— А у нас случай был, до смерти не забуду! — Начал рассказ Сергей, неторопливо доедая рыбную тушку:

— Поехали мы за горячительными напитками в Гарм. Тридцать километров проскочили за полчаса! Заходим в ларёк, а на прилавке лежит "джентльменский набор": соль, спички и мыло хозяйственное! Что делать? Гришка Огневой не вынес такого издевательства, пошептался с продавцом и тот ему шампунь выставил. Не отходя от прилавка, Гриша свернул крышечку, раскрутил флакушечку и… выпил всё до капли! Едем мы обратно. Все злые, кроме нашего выпивохи. Ему, понимаешь, некогда сердиться. Он через каждые сто метров, как попугай: " Постучите шофёру, братцы! Пусть остановит машину!".