Иван Винаров - Бойцы тихого фронта

Границы от Москвы до Вены я переезжал с паспортом на имя турецкого торговца, едущего транзитом из Ирана в Европу через Советский Союз. Но когда я вступил на австрийскую землю, потребовалось сменить документы. Я стал польским евреем из Закарпатья. Еще в Москве для меня составили родословную. Я был готов ответить на любой вопрос относительно места своего рождения, истории и географии родного города, усвоил характерные для польских евреев особенности, даже манеру одеваться и вести себя в обществе и пр. Во всем этом мне помогал Берзин.

Моя квартира во втором районе, одном из буржуазных кварталов Вены, являлась собственностью мелких рантье, которые встретили меня радушно. Их явно устраивал постоялец в лице молодого иностранца-холостяка, но особую любезность они проявили после того, как я согласился на плату, которую они запросили. С другой стороны, они были удивлены: обычно съемщики торгуются по поводу квартплаты, я же дал согласие сразу, хотя плата оказалась чересчур высокой. Я ставил себе целью добиться двух вещей: во-первых, завоевать расположение хозяйки, пожилой вдовы, уроженки Вены, жившей на небольшую пенсию, а во-вторых, внушить этой женщине, что для меня, сына богатых родителей, деньги не имеют особого значения. Я объяснил хозяйке, что приехал в Вену специализироваться в юриспруденции, чтобы взять на себя управление отцовской торговой конторой. «Я, майн герр», — любезно кивала головой хозяйка в ответ на мои слова; когда я подарил ей флакон варшавского одеколона, фрау пришла в умиление. Она не сотрудничала с полицией, что было видно по поведению. Эта пожилая почтенная вдова не строила никаких иллюзий в отношении будущего и сумела найти способ пережить послевоенный экономический кризис. Дополнительным обстоятельством, которое сыграло решающую роль в выборе квартиры, явилось то, что она находилась в близком соседстве с полицией. Районный полицейский участок располагался в бельэтаже того же дома. При соблюдении осторожности это соседство могло превратиться в дополнительное средство защиты моей секретной деятельности.

Я знал Вену, знал и любил ее, наверно, потому, что с этим городом связаны воспоминания о дорогих для меня людях и трагичном для нашей партии 1925 годе. Из тех товарищей в Вене остались немногие. Значительная часть политэмигрантов находилась в Советском Союзе, некоторые уже успели окончить различные учебные заведения и отдавали свои силы социалистическому строительству и укреплению обороны страны. Остальные по решению Заграничного бюро партии были отправлены в разные страны Западной Европы, где они оказывали незаменимую помощь делу революции. Часть политэмигрантов осталась в Австрии, главным образом в Вене. Тут по-прежнему функционировала организация болгарских политэмигрантов, хотя состав ее значительно сократился. Проводилась важная работа по линии Заграничного бюро, МОПРа и Коминтерна. Несмотря ни на что, Вена оставалась важным центром на перекрестке движения болгарских кадров из Болгарии и в Болгарию; так было до 1938 года.

Мне удалось встретиться с товарищами, которые исчерпывающе обрисовали обстановку в городе, состояние и состав Венского болгарского землячества и партийной организации…

…В сущности, она возникла в 1921 году как Социалистическое общество болгарских студентов. До Сентябрьского восстания состав ее был невелик: 20—50 человек. Организация развивала активную культурно-просветительную деятельность, вела борьбу против двух остальных болгарских студенческих обществ («Балкан» и «Климент Охридский») — реакционных, националистических, рассчитывавших на финансовую помощь и политическую поддержку болгарского царского посольства в Вене.

После Сентябрьского восстания и особенно после апрельских событий 1925 года общество (фактически партийная организация) резко увеличило свои ряды. В Вену приехали сотни болгарских политэмигрантов — участников вооруженной борьбы партии, преследуемых полицией. Были, разумеется, и студенты, приехавшие в Австрию учиться, но их оказалось сравнительно немного. Большая часть политэмигрантов, которые временно, на год-два или больше, оставались в Вене, учились в венских высших учебных заведениях и работали, чтобы обеспечить себе прожиточный минимум. С 1924 по 1929 год Венской партийной организацией болгарских коммунистов руководило Заграничное представительство ЦК БКП (впоследствии Заграничный комитет, Заграничное бюро) в следующем составе: Васил Коларов, Георгий Димитров, Гаврил Генов, Станке Димитров, Антон Иванов, Младен Стоянов, Георгий Михайлов и др. До 1928 года, когда закончилось распределение нашей политэмиграции по странам, и большинство эмигрантов отправились в места назначения, организация насчитывала более 120 человек. В тот год, когда я вторично приехал в Вену, партийная организация насчитывала примерно 35 человек. В Венской партийной организации состояли наши будущие крупные специалисты — инженеры, врачи, агрономы, филологи, музыканты, экономисты. Они не только учились, но и отдавали все силы борьбе.

Присутствие Георгия Димитрова в Вене, первоначально как члена Заграничного бюро партии, а затем как секретаря Западноевропейского бюро Коминтерна, оказывало благотворное влияние на всю работу организации. Большой заслугой Георгия Димитрова было создание единого фронта болгарской студенческой молодежи в австрийской столице. Георгий Димитров поставил задачу приобщить к Общему союзу болгарских студенческих факультетских обществ Венского университета (в них состояло примерно 400 студентов) всех честных юношей и девушек, членов националистического студенческого общества «Отец Паисий», в которое входили бывшие члены (около 80 человек) обществ «Балкан» и «Климент Охридский», а также молодые социал-демократы и земледельцы. Партийная организация обеспечивала пересылку в Болгарию пособий, поступающих по линии МОПРа, устраивала приехавших в Вену политэмигрантов и помогала им уехать в Советский Союз, доставляла через свои каналы разнообразную коммунистическую литературу и пр.

Болгарская передовая студенческая молодежь и болгарская политэмиграция в Вене установили прочные дружеские связи не только с Коммунистической партией Австрии, но и со всей прогрессивной австрийской общественностью. Это был результат ее активной солидарности с борьбой австрийских трудящихся и ее участия в славном Июльском восстании 1927 года. Дружеские связи организации простирались во все круги общества: в поддержку ее мероприятий выступали видные австрийские литераторы и общественные деятели — писатели Стефан Цвейг и Артур Шницлер, прогрессивные адвокаты д-р Шенфельд, д-р Освальд Рихтер (социал-демократ), д-р Вакс, д-р Лазарфельд и др. Многие из них участвовали в собраниях протеста против белого террора в Болгарии, выступали с обличающими статьями в газетах. С помощью прогрессивных венских юристов удалось освободить из рук полиции Николу Кофарджиева (Сашо). Во время нелегального пребывания в Вене в 1928 году он был арестован, и ему грозила передача в руки болгарской полиции, искавшей его повсюду. Внес свою лепту в кампанию оказания помощи жертвам белого террора и австрийский Красный Крест, пользовавшийся поддержкой социал-демократической партии.