Татьяна Зингер - Нечего бояться

-- О, -- она по-детски всплеснула руками. -- Сегодня приехала?

Угукнула. Девушка заправила коротенькую темную прядку за ухо и чирикнула:

-- Всё такое чужое? Представляю твои эмоции! Я вот уже два года как обживаюсь. Почти накопила на приличную съемную квартирку. Если хочешь -- могу помочь с вопросами.

Я подумывала отказаться, но внезапно ответила кивком. Иначе мозг раздуется и лопнет от переизбытка информации. Что бы уточнить? Столько непонятного -- хоть ложкой черпай. Девушка, не переставая орудовать ножом, поинтересовалась первой:

-- Как тебе тут?

-- Непривычно. -- Я колупнула столешницу. -- Объясни, что за конверт мне выдали?

Не пришлось даже перечислять; она помнила содержимое.

-- А чего сложного? В записке адрес на случай, если заблудишься. Поверь, стопроцентно так и случится. Я с полгода постоянно забывала, где живу.

-- Это я и сама поняла. А карта?

-- О, это ж вся твоя жизнь. Завтра подробнее разжуют, но это и документ, и личное дело, и пропуск на место работы, и деньги -- всё на ней. Не советую терять. Замучаешься восстанавливать, -- она помрачнела. -- Я как-то сломала её. Месяц бегала, умоляя сделать новую... А то удостоверения личности нет, купить ничего нельзя. Сидишь и побираешься по знакомым.

Духовка запиликала; я достала горячую коробочку с пюре и куриной ножкой. С аппетитом уминала ужин, и пока ела, девушка рассказывала о А-01. Где магазины, где Зал Пути. В последнем не только определяли профессию, но и выполняли кучу функций. Именно там подавался запрос о съемной квартире, о повышении, медицинских выплатах. Там по заявлению подбирали кандидата для оформления брака. В общем, Зал Пути был чем-то вроде директора в школе -- заведовал всем.

-- А как назначают на работу? -- я отложила вилку, удержавшись от желания облизать контейнер.

Кухня потихоньку пустела, соседи разбредались по спальням. Девушка забросила в кастрюльку с кипящей водой обжаренный лук.

-- Рассматривают сведения о тебе, задают вопросы, сверяют со списком имеющихся вакансий. Ну и подбирают. Надейся на везение и оценки. Хорошо училась?

-- Терпимо.

-- Терпимого мало, -- она вздохнула. -- Тут такие истерики случаются из-за плохой карьеры. Унитазы чистить никому неохота, все мечтают устроиться в должностные органы. Со временем свыкаются, конечно.

-- А если отказаться от предложенной работы?

-- Дело твое, -- пожала плечами. -- Попытка дана одна. Отказываешься: не заносят в базу, не начисляют зарплату, не оказывают медицинских услуг. И только если на выбранную для тебя должность появится свободное место с похожим окладом и условиями -- его могут предложить. Но не факт. Сначала ищут среди тех, кто подал заявления о переводе. А отказникам разрешено заниматься низкопробной работенкой или идти добровольцем в войска или еще куда. Например, медикам всегда требуются люди для опытов. Кстати, не вздумай помогать тем, кто прошляпил свой шанс. Это наказуемо.

И она продолжила щебетать. Я так вымоталась, что практически не слушала. Потяжелевшие ресницы опускали веки. Подбородок склонился, мысли спутались.

-- Иди отсюда. -- Девушка ткнула меня в бок, выбросив из дремы.

Поплелась из кухни, но в дверях смутилась:

-- Большое спасибо за разъяснения... Как тебя зовут?

-- Забей гвоздь, -- со смешком сказала она. -- Всё равно забудешь. Первые имена запоминаются тяжко. Завтра познакомимся заново.

Да что там имена. Даже лица. Черты советчицы стерлись в тот самый миг, когда я упала на не разобранную постель. Лагерная привычка заставила поставить на часах будильник, но после я провалилась в глубокий сон без всяких сновидений.

Утренняя улица слабо отличалась от вечерней. Та же суета, беготня, гудящие автомобили и сияющие улыбки на плакатах. Судя по количеству граждан, город был переполнен. Представляю, какая в выходные толкучка в ресторанах, музеях или кинотеатрах. Люди спешили, лавировали; и, удивительно, но почти не сталкивались локтями или не утыкались друг в друга. Я сломала схему сразу же, как вышла из общежития: запнулась о ногу впереди идущей женщины, едва не рухнула на неё и, пытаясь вернуть равновесие, ударила локтем шагающего рядом.

-- Простите, -- бормотала я, становясь пунцовой, -- извините. Я не хотела...

Невыносимый темп. Слишком быстрый и выверенный. Пока вольешься в него -- взмокнешь. В лагере соблюдался строй, отступление от которого грозило розгами. Но в А-01 будто отказались от правил детства.

Зал Пути отыскался спустя полчаса плутания. Отсюда он смотрелся малюсеньким, размером с парочку моих комнаток в общежитии. Какой-то неправильный, ломающий привычные формы города. Во-первых, на внешней части балкона висела растяжка с лозунгом: "Со-На -- Единство, благополучие, будущее!", а во-вторых, он выделялся среди схожих прямоугольных зданий: белоколонное сооружение в шесть этажей с округлой крышей, заканчивающейся шпилем. Тот венчал флаг Единства: золотое полотно с буквой "Е" в центре.

Я, святая наивность, надеялась на отсутствие очереди в ранний час. Ну-ну. Около входа, кроме подростков, нашлись и взрослые: разных лет и, наверное, социальных положений. Кто-то модно одетый -- как с рекламных щитов; другие -- в стандартных комбинезонах или вещах с символикой места работы. Я взяла в терминале талончик, подтверждающий, что я пятая в очереди Службы занятости, и, вздохнув, принялась рассматривать округу. Вскоре от мельтешения заболели глаза; от шума -- уши.

Как в Со-На существуют люди? В роликах, прославляющих правительство, города сплошь чистенькие, спокойные, полные зелени. По-настоящему деревьев катастрофически мало, и те чахлые, поникшие. Впрочем, Зал Пути окружало с десяток густых елей. Провела по ветке одной -- искусственная. Неужели люди верили радушным призывам, если знали о подобном несоответствии?

И всё же мощь с неприступностью города напитывали и меня. Его массивные стены вселяли уверенность. Смятение отпало. И мне тоже хотелось с гордостью заявлять, что я, Ларка А, гражданка Единства.

Зеленым загорелось табло, где возник мой порядковый номер. Перед проходом в здание мне следовало заполнить пару анкет и ответить на тонну вопросов. Простейших: кто я, причина визита, есть ли документальное подтверждение -- но из-за количества они казались каверзными. Турникет считал данные с карточки, металлоискатель промолчал, когда я прошла через него. Хмурый охранник следил, всё ли я делала верно. В общем, когда мне разрешили проследовать дальше, я была готова свихнуться от происходящего.

Зато не ошиблась: здание очень компактное. Свободного пространства и так впритык, а из-за скульптур, картин и плакатов Единства, его попросту нет. Винтовая лестница посередине с выходом на этажи. Проходы узенькие -- двоим не протиснуться. Да, лишние люди не поместились бы; понятно, почему народ стоит на улице.