Ульяна Каршева - Город голодных теней. Равновесие

"Нет".

- Ты передашь своим богам наш разговор?

"Я уже не раз говорил тебе, что передавать мне и не надо. Всё, что я слышу и вижу, боги считывают с меня через информационную сеть".

- Тогда я не понимаю, зачем ты вообще заговорил со мной сейчас.

"Эти люди, которые приезжают к тебе ночью... Они подобны богам. Их сила богоподобна..."

- В твоей реплике отчётливо слышится "но". Договаривай.

"Есть два "но". Сила их огромна, да и сами они пытаются упорядочить её. Но она всё равно хаотична. Второе "но". Привычные мне боги бестелесны. Они сгусток энергии. Может, плоть этих ночных людей мешает им упорядочить их силу?"

- Вопрос философский, потому что не проверить, - уже насмешливо заметил бродяга. - Вот и поразмышляй над ним. Заодно и меня отвлекать не будешь.

"Бессмертный" послушно заткнулся.

И бродяга снова, на автомате передвигая ноги, машинально принялся считать время до приближения к каждому следующему столбу - до перекрёстка, идя навстречу солнцу, которое всё не хотело полностью вылезать из мрачноватых облаков. Он шагал и старался предугадать, где и каким будет ДТП.

Он подходил к открытому месту самого перекрёстка, машинально всматриваясь, какой горит свет при переходе, когда его внимание привлёк резкий диссонанс в ровном движении встречных машин на противоположной стороне. Немного сверху, потому что здесь дорога была неровной - чуть на возвышенности. Так что бродяга видел всё в деталях.

В ближайшем переулке выходящем на трассу, терпеливо ждала момента въехать в общий поток светлая, кажется, серого цвета, машина. Уловив просвет, водитель уверенно газанул, сворачивая. Тот же просвет одновременно с ним углядел мотоциклист, подъезжающий, лавируя между машинами, вставшими на красный свет. Его "конь" взревел мотором и ринулся вперёд - в потенциально свободный коридор.

Бродяга замер на полушаге.

Водитель серой машины, наверное, заметил мотоциклиста в боковом зеркальце. Остановиться в плотном потоке машин, дружно рванувших на зелёный свет, не было никакой возможности. Мотоциклист затормозить не успевал. И в отчаянии водитель на полной скорости бросил машину в сторону. На бордюр. Прямиком в столб.

Бродяга очнулся и понял, что с трудом дышит... Машины шли ровным потоком.

Сколько времени осталось до события, которое он только что видел?

... Ему не сказали одной детали операции.

Алексеич предусмотрительно опасался неизвестного ему существа, прячущегося в Дмитрии и имеющего неопределённые способности, кроме помощи Дмитрию в прохождении в слоях прошлого и настоящего. Окрестив существо шпионом, Алексеич разработал дежурство при бродяге таким образом, чтобы существо не знало главного.

Не двое дежурных следили за бродягой.

Две команды. Причём сейчас одна из первых дежурящих на четырёх машинах ползла в потоке машин, а несколько человек, стараясь не глядеть на преследуемого, чтобы их не засекли, двигались неподалёку.

В одной из машин, на заднем сидении, расположилась Тася, вызванная из дома ранним утром. Естественно, за рулём был Влад. Куда она без него? Рядом с Тасей сидел Саша - с мобильным в руках, готовый немедленно звонить туда, куда ему было сказано. В руках Тася крепко держала фотографию Дмитрия.

- Предвидение началось! - охрипло от волнения быстро сказала она.

Саша немедленно перезвонил сразу троим.

- Куда он смотрит? - спросил Влад, который на данный момент встал на перекрёстке и старательно не смотрел на Дмитрия, который только что волочил ноги - и внезапно застыл на месте.

- В противоположную сторону.

Теперь Саша молчал, только напряжённо держал мобильный у рта женщины, чтобы все слышали её слова.

- Он смотрит на верхнюю часть дороги. - Тася облизала губы. - Он смотрит на переулок. Там машина?

- Пока нет, - отозвались из одной из машин. - О, появилась!

- Тася, можешь больше не смотреть, - сказали из другой машины. Володя. - Дальше мы сами. Алексеич со мной.

- А, тогда понятно, - со вздохом облегчения сказала Тася и снова посмотрела на фотографию Дмитрия. Переживать то, что переживал сейчас этот мужчина, она не хотела бы... Но представить происходящее в его душе ей, впечатлительной, было нетрудно. Ожидание чужой смерти. Сама чужая смерть. Надо бы спросить Алексеича, сколько человек, сами того не желая, заставили Дмитрия умирать...

... Алексеич, высаженный Володей в том самом переулке, стоял рядом с машиной, стараясь разгадать, каким образом произойдёт несчастье - и с кем. Пока вычисляли начало предвидения, он ещё размышлял о том, каково это - попробовать предупредить чью-то смерть. И стоит ли это делать. Пути Господни неисповедимы - и кто он, Алексеич, такой, чтобы вмешиваться в дела Господа?

Но сейчас, когда стало известно место будущей смерти, Алексеич был жёстко сосредоточен лишь на одном - на поиске человека, с которым должно случиться несчастье.

Поиск этот лёгок для человека, который умеет видеть.

Сначала было предположение, что человек в машине, только что остановившейся у края дороги, собьёт кого-то. Но быстро просматривая все варианты развития событий, Алексеич приходил к выводу, что жертвой может быть и водитель. И он цепко взглянул на него, присев на слегка согнутых ногах. Вовремя. То, что сначала показалось обычной тенью в машине - в утренний час бывает такое, - темнело мгновенно и сильно вокруг головы водителя. Едва Алексеич определился, что умрёт именно водитель, он заметил, что руки будущей жертвы ДТП напряглись. И понял, что это последний момент.

- Эй, приятель, - вальяжно обратился он к водителю. Тот, сидевший с опущенным стеклом, вздрогнул и обернулся. Ещё секунда - и на лице водителя появилась обида: он не успел вписаться в поток машин. - У тебя колесо в порядке?

Водитель посидел-посидел и вышел посмотреть, на какое колесо ему указывает чудак человек. Мимо промчался с жутким рёвом мотоциклист. И водитель вдруг замер, глядя ему вслед. А потом выругался, оглянулся на Алексеича и пожал плечами.

- Фиг знает, что за... - начал он, а потом махнул рукой и сел в машину.

- И всё... - прошептал Алексеич, чувствуя, как колотится сердце. - Вот и всё.

... Бродяга, сильно прижимая ладони к лицу, провёл сверху вниз. Частящего дыхания успокоить не мог. Ждал. На всякий случай даже отошёл ближе к газону, где росла ровная зелёная трава. Если упадёт - соломки, блин, подложит... Чтоб мягче...

Он стоял, не решаясь даже вытащить мобильный и посмотреть, сколько же он уже стоит, когда вместе со следующей волной машин на зелёный свет на трёхполосье проехал единственный мотоциклист. А наверху - нет никакой тревоги. Ни остановленных машин, ни полицейской сигналки. Не видно скопления вынужденно остановившихся машин...

Неужели Алексеич сумел сдержать обещание?