Дарья Кузнецова - Боги глубокого космоса (СИ)

— Не волнуйся, можно и без них, — захихикала я. — Как с вашими кольцами, которые на пальцах носят, только на рогах это резной узор. Так что в срочном порядке отращивать рога тебе не придётся. Но я не поняла, причём тут ревность?

— При том самом, — фыркнул он. — Говорят, если жена мужу изменяет, у него рога растут. Я, уж извини, не имею представления, откуда пошло это поверье.

— А я догадываюсь, — весело улыбнулась я. — Это намёк на демонов! У нас-то верность не считается необходимым условием совместной жизни.

— То есть, ревновать тебя действительно нужно? Или, наоборот, бесполезно? — как-то странно усмехнулся мужчина.

— В каком смысле? — растерялась я.

— В смысле разницы моральных норм, — он пожал плечами и едва заметно нахмурился. — Ладно, не бери в голову.

Несколько секунд я в полном недоумении разглядывала вдруг помрачневшего и растерявшего хорошее настроение мужчину и пыталась понять, что именно я неправильно сказала. Так ничего не сообразив, торопливо соскользнула со стула на пол, подтащила предмет мебели поближе к Нилу и залезла обратно. Прижалась к мужчине, одной рукой ухватившись за его локоть, а другой — обняв за плечи. Резкая перемена настроения человека не на шутку меня встревожила, не говоря уже о возникающем в груди щемящем болезненном чувстве при виде его сердито нахмуренных бровей и строгой складки в уголках губ.

— Дань, что такое? — предприняла я ещё одну попытку разобратсья. Он вздохнул, высвободил локоть из моей хватки и обнял меня.

— Ничего, бесёнок, всё в порядке. К такому даже не слишком ревнивому человеку сложно привыкнуть, — хмыкнул он.

— К чему? — упрямо нахмурилась я, не спеша так просто сдаваться.

— К тому, что измены можно считать нормой жизни. В человеческом представлении всё-таки…

— А-а! — осенило меня, и я облегчённо рассмеялась. — Ты решил, что я… Глупый! — хихикая, я звонко чмокнула мужчину в щёку. — Зачем бы мне искать кого-то ещё?

— Хм. Я глупый? — озадаченно уточнил он. — Может быть, но я вижу в этом некоторое логическое противоречие. Ты же сама только что сказала, что измены у вас — в порядке вещей.

— Ну, да, но… Как же тебе это объяснить? — сосредоточенно нахмурилась я. — Понимаешь, у нас самым важным качеством считается прямолинейность и искренность. Да, пообщавшись с вами, я понимаю, что со стороны всё это может казаться неестественным, и странным, и противоречивым. Какие-то чувства и понятия у нас возведены в абсолют, и мы их не сдерживаем, — ярость, страсть, веселье, стремление к совершенству, упрямство, — а какие-то, наоборот, почти отсутствуют и подавляются до полного исчезновения, — в особенности, сострадание и сочувствие к окружающим, снисходительность, терпение, забота в вашем человеческом понимании. Настоящий демон не знает полумер, не умеет делать что-то вполсилы. Если мы воюем, то — сразу со всеми, если любим кого-то — один раз и навсегда. Риналь, спутник жизни, это, с одной стороны, то же самое, что ваши супруги, но — с нашим отсутствием полумер. Все демоны эгоисты и индивидуалисты, для нас существует только «я» — и всё прочее, риналь же в этой системе мира не добавляется третьим пунктом, а воспринимается как часть «я». Все решения одного из пары — это решения обоих, потому что в противном случае это… ну, как раздвоение личности, как разругаться с самим собой. Да, всякое бывает; бывают мелкие тайны, конфликты. В конце концов, идеалов в природе не существует, все мы несовершенны, и порой бывает очень сложно договориться. Но не пытаться это сделать, решать что-то, даже не спросив мнения риналь, это… в нашем понимании дикость. Понятно, речь не о рабочих вопросах; но всё, что касается семьи, общего дома, личных отношений, решается совместно. То есть, если пара спокойно относится к изменам, это решение обоих, равно как и обратная ситуация. Мои родители, например, верны друг другу, а требовать постоянства от демона с даром Искусителя — это равносильно мечтам развернуть Санаю вспять. Поэтому, кстати, так важно наличие у риналь детей: это показатель взаимопонимания, гармоничности пары и нормальности обоих демонов. То есть, они оба искренны в паре, а, значит, достойны доверия и в остальных областях. Я понимаю, что у людей всё не так, и гораздо сложнее; я пыталась разобраться, но многое не поняла. Но ты, пожалуйста, если что-то не так, говори, это нормально и правильно. А я ведь сама могу и не заметить, — я смущённо улыбнулась под пристальным внимательным взглядом мужчины, который тот не сводил с меня на протяжении всего сбивчивого монолога.

— М-да, — протянул Нил и задумчиво улыбнулся. — Выясняется. А нам, оказывается, есть, чему у вас поучиться! Но я тебя понял, постараюсь соответствовать. Иди сюда, буду извиняться за плохое поведение, — он потянул меня к себе, и я с удовольствием перебралась к мужчине на колени, обвивая его руками за шею и целуя. — А по поводу измен… — через несколько секунд, прервавшись, начал он.

— Я поняла, — со смехом перебила я. — Ты категорически против, и я с тобой в этом вопросе полностью согласна.

Разрешив таким образом сложное жизненное противоречие и восстановив гармонию, мы вернулись к уже остывшему ужину. Не знаю, как Нилу, а мне есть, сидя у него на коленях, было гораздо удобнее и даже вкуснее. Впрочем, выглядел мужчина вполне довольным жизнью, так что перемещаться на соседний стул я не спешила.

После еды мы перебрались на диван, улеглись там рядышком, — я даже частью на Даниле, — и закопались в документы. Точнее, в документах копалась я, потому что они были на альдарском, а Нил только бессовестно меня отвлекал: то за ушком поцелует, то пощекочет, то по бедру невзначай погладит. В общем, мешался изо всех сил.

— Прекрати! — в конце концов не выдержала я, планшетом прихлопнув медленно скользящую по моему животу ладонь мужчины. — Ты меня отвлекаешь!

— Да. Мне скучно, — честно сознался он и прихватил губами краешек моего уха. — Долго там ещё?

— Такими темпами — да! — душераздирающе вздохнула я. — Ни-ил, ну, в самом деле, я так никогда не закончу. Ты передумал на мне жениться?

— Всё, веду себя прилично! — он поднял ладони в жесте капитуляции.

В отсутствие отвлекающих факторов с формальностями я покончила очень быстро. Теперь моё заявление должен был подтвердить отец, записанный свидетелем, и можно было считать обряд завершённым.

— Вот. Теперь я в твоём распоряжении, — улыбнулась я, откладывая планшет и поворачиваясь в объятьях мужчины. — Теперь можно не спать до рассвета.

— С какой целью? — вопросительно вскинул брови Нил.

— Ну, это одна из примет обряда, — хихикнула я, болтая согнутыми в коленях ногами. — Если во время обряда не смыкать глаз с заката до рассвета, наслаждаясь близостью, дальнейшая совместная жизнь будет такой же полной удовольствия и лишённой проблем.