Сергей Бельченко - Фронт без линии фронта

— Завтра же начну хлопотать, — коротко ответила она.

Максим тогда еще не знал, что посылал ее в логово Гитлера, в секретную штаб-квартиру фюрера, которая была построена неподалеку от Винницы, и что одно лишь слово «Винница» вызовет повышенный интерес гестаповцев к его разведчице.

Через несколько часов после того, как Рая осторожно намекнула шефу оперного театра, что хотела бы дать концерт в своем родном городе, один из руководителей службы СД Киева вызвал к себе в кабинет особо секретного агента «Нанетту» и дал ей задание: сблизиться с Окипной, выяснить, кто ее окружает, с какой целью она едет в Винницу, что она думает о немецких властях и как настроена.

Офицер порылся в бумагах, достал анкету Окипной:

— Она из Винницы. Отец — священник Копшученко. Был репрессирован советскими властями. Сейчас живет вместе с ней. Чкалова, 32…

В израненный город пришла весна. Люди с надеждой смотрели на голубое небо, на покрытые зеленым пухом деревья. Рая медленно шла по улице Короленко к театру. Кто-то тихонько тронул ее за руку. Невысокая, черноглазая, довольно, миловидная женщина поздоровалась с ней.

— Не узнаете? — улыбнулась она застенчиво. — А я вас узнала. Вы Рая Окипная, наша винничанка, дочь священника Копшученко. Теперь вы знаменитость, от вас в восторге киевляне. А ведь когда-то мы были знакомы, знали друг друга!

Рая попыталась вспомнить, видела ли когда-нибудь прежде это лицо.

— Простите, не припоминаю…

— Мы с вами виделись в семье… — И незнакомка назвала фамилию человека, жившего в Виннице по соседству с Окипной. — Что поделаешь — война. Люди даже о близких забывают.

И они заговорили о том, о чем в те дни говорили женщины Киева: о своих бедах и заботах, о том, как трудно с продуктами…

Когда Рая рассказала Максиму о враче Наташе (Нанетте), своей новой знакомой, он заинтересовался:

— Говоришь, заведует лабораторией городской поликлиники? Узнай, что за человек. Нам бы она очень пригодилась.

Люди Максима доставали в полиции новые паспорта, пропуска, справки. Нужны были химикаты, чтобы изменить в документах фамилии.

Так на пути Максима и его товарищей встала Наталья Францевна Грюнвальд (впрочем, это только одна из ее фамилий) — доверенный агент СД. День за днем втиралась Нанетта в доверие к Раисе. Стала чаще бывать у нее дома. Вместе ходили к портнихе, по магазинам. По просьбе Раи Наташа принесла ей химикаты, раздобыла медицинскую справку об освобождении от занятий ее друга студента.

Этот друг Раисы — студент-медик Иван Кондратюк (так представила Окипная Максима своей новой знакомой) особенно заинтересовал шефа Нанетты, и он сразу же начал действовать.

— Обязательно выясните адрес студента, — требовал гитлеровец. — Это основное, что вы должны сделать в ближайшее время. Без этого не являйтесь ко мне. Адрес квартиры студента — любой ценой, любыми средствами и чем скорее, тем лучше.

Адреса Максима Нанетта так и не узнала, но черное свое дело довела до конца — Иван Кудря и Раиса Окипная были схвачены гестапо.

Марии Ильиничне Груздовой удалось бежать из Киева. Она ушла, чтобы выполнить последнее поручение Максима: добраться до Москвы и рассказать о работе организации, об обстановке в Киеве. Так было условлено на случай ареста.

Несколько месяцев пробиралась она к партизанам отряда Попудренко, имевшим авиасвязь с Большой землей.

В Москве ее уже ждали в штабе партизанского движения. Рассказ о делах группы Максима продолжался семь часов. Всю ночь рассказывала отважная соратница Максима о жизни и борьбе своих товарищей.

Но и она не могла знать всего.

Остальное дополнила обыкновенная школьная тетрадь в серой обложке, о которой упоминалось в начале нашего рассказа.

Летом 1942 года предусмотрительный Максим передал пакет, в котором лежали тетради и другие документы, своей разведчице М. В. Сушко.

— Берегите его наравне с шифром, — предупредил он.

Когда Максим был схвачен, Мария Васильевна отнесла пакет к одному из помощников Максима — Дмитрию Соболеву. Соболев дополнил записи новыми именами, на одной из страниц вкратце изложил обстоятельства гибели Максима и назвал имя предательницы.

После гибели Соболева тетрадь попала в гестапо.

Как же она снова оказалась в наших руках?

По планам своего верховного командования немецкие войска собирались оставить Киев 15 ноября. Город должен был быть взорван.

В течение десяти дней с истинно немецкой педантичностью гитлеровцы завозили в Киев взрывчатку. Но их каннибальскому плану не суждено было осуществиться.

Войска 1-го Украинского фронта 6 ноября освободили столицу Украины. Киев был взят с ходу. Немцы не успели даже вывезти архивы гестапо. Так сохранилась и тетрадь, затерявшаяся в одном из ящиков стола в комнате № 127 дома № 33 по улице Короленко. Она о многом поведала украинским чекистам, помогла им разоблачить не одного шпиона.

На тыльной стороне обложки тетради почерком Дмитрия Соболева написано:

«Ко всем, нашедшим эти записи. Прошу советских патриотов хранить эти записи и, в случае моей гибели от рук врагов моей Родины — немецких фашистов, с приходом Красной Армии передать их соответствующим органам. За что я и наша Родина будут вам благодарны».

Советское правительство высоко оценило подвиг отважных разведчиков. В мае 1965 года Указом Президиума Верховного Совета СССР большая группа боевых соратников Максима была награждена орденами и медалями СССР. Ивану Даниловичу Кудре посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

На высоком морском берегу стоит обелиск неизвестному матросу. Он виден всем кораблям, что входят в одесскую бухту. От него, от зажженного здесь огня Вечной славы, идет в глубь парка широкая и тенистая Аллея павших героев, а на ней под мраморными плитами покоится прах патриотов, бесстрашно боровшихся на земле Одессщины в годы Великой Отечественной войны за свободу и независимость своей Родины. Золотом высечены на мраморе дорогие всем имена и среди них — имена захороненных рядом Героя Советского Союза, чекиста москвича Владимира Молодцова (Бадаева) и одесского комсомольца Яши Гордиенко.

Нам не пришлось участвовать в описываемых здесь событиях. Но вскоре после освобождения Одессы от оккупантов мы пошли по горячим следам героев одесских катакомб, стремясь собрать о них возможно более полный и объективный материал. С этой целью мы беседовали с оставшимися в живых свидетелями борьбы одесских партизан, изучали архивные документы, в том числе и документы румынской сигуранцы [2] Название румынской королевской разведки. .