Уильям Кингстон - Гризли (сборник)

При первых же звуках дремавшая в корзине Сапрани моментально выползла оттуда и со свистом и шипением поднялась ярда на два кверху. Держа перед ее глазами тумриль с блестящими бусами, Андре заставил ее обойти вокруг всей лачужки.

– Отлично! Превосходно! – похвалили его в один голос Мали и Миана.

– Никогда не думал, что это так легко, – смеялся Андре, – и так забавно.

– Теперь тебе другая задача, потруднее, – сказал Мали. – Выпущу всех змей из корзин, а ты заставь их плясать.

Андре снова заиграл, и через несколько мгновений по траве заползало множество змей всевозможных цветов и величин. Все теснее и теснее смыкался вокруг юноши страшный круг; не в силах побороть свой страх, он бросил тумриль и убежал в хижину. Миана так и покатился со смеху. Совестно стало Андре, он вышел на полянку, поднял тумриль и заиграл. Опять потянулись к нему змеи, и он храбро обошел с ними вокруг хижины.

Два дня учил Мали молодого француза своему искусству, а на третий день объявил, что ученику его не страшна самая строгая публика. Он не только постиг умение укрощать змей, но научился проделывать с ними и другие изумительные вещи.

В темную безлунную ночь Мали и его спутники отправились в путь. Кроме больших корзин со змеями они захватили с собой продовольствие на несколько дней. Под предлогом, что Андре еще не привык ходить босиком, Миана взял часть его ноши, поручив Андре присматривать за Гануманом. Хотел было Андре взять обезьяну на руки, но та спрыгнула на землю и весело побежала рядом с путешественниками.

В самом бодром настроении шагала маленькая компания по лесу. Надежда на скорое свидание с родными, присущая молодости беззаботность и вера в лучшее будущее помогли Андре забыть недавно пережитые ужасы. Больше всех радовался путешествию Миана, любитель всяких приключений.

Из предосторожности Мали отправился окольной дорогой через джунгли. Пока путь лежал через Каунпорскую область, он решил избегать больших дорог и деревень, где Андре легко могли бы узнать. По тем же соображениям решено было продолжать путь только по ночам, а днем отдыхать в каком-нибудь безопасном месте.

В первую же ночь наши путники сделали большой переход. Для стоянки Мали выбрал глубокий овраг, на дне которого струился родник с хрустально-чистой водой. Немало труда стоило путникам, обремененным тяжелой ношей, спуститься вниз. Зато они чувствовали здесь себя в полной безопасности – целый отряд мог бы пройти чуть не над самыми их головами и не заметить их.

Усталый Андре с наслаждением растянулся возле ручейка на мягкой, как бархат, мураве. Мали расстелил одеяла, развязал корзины и занялся змеями, а Миана, ловкий и проворный, как все индусы, живо смастерил очаг из камней, развел огонь и принялся стряпать ячменные лепешки – чапати. Приготовив несколько штук, он направился к Андре и шутливо произнес:

– Не соблаговолит ли великий и могущественный сирдар бросить благосклонный взор на своего раба, принесшего ему покушать. К великому моему прискорбию, обед вышел несколько однообразным: на первое – чапати, на второе – чапати и на третье – опять чапати. Надеюсь, ваша светлость на этот раз простит своего раба.

И, ловко перепрыгнув через огонь, он упал на колени перед Андре и с забавными ужимками преподнес ему чапати.

– Клянусь божественным Рамой, эта обезьяна Миана позволяет себе, кажется, подымать тебя на смех! – вскипел Мали. – Возьму сейчас палку и поучу его…

– Не трогай Миана, хозяин, – смеясь, промолвил Андре. – Он имеет полное основание смеяться надо мной. Хорош я! Лежу, растянувшись, как важный барин, а Миана и ты, старый старик, работаете… Но на этот раз прошу вас обоих извинить меня. Я страшно устал от непривычки ходить босиком, но даю вам слово с завтрашнего дня исполнять все работы наравне с вами.

– Что ты, Андре, ведь я пошутил! – воскликнул смущенно Миана. – Ты сам хорошо знаешь, как я счастлив, что мне, презренному натху, выпало на долю служить благородному сагибу…

– Не говори этого, – остановил его Андре. – Ты мне брат, а не слуга. У нас один только хозяин Мали, и мы должны оба его слушаться.

Попробовал было старый заклинатель протестовать, но Андре не дал ему договорить и предложил отведать вкусных чапати. Подкрепились путники, напились ключевой воды и растянулись отдыхать до вечера.

– А что, если мы все уснем, а на нас нападет зверь или лихой человек, плохо нам придется, – встревоженно проговорил Андре. – Не лучше ли по очереди караулить?

– Напрасно тревожишься, – отозвался Миана. – Отдохнуть нам всем следует, а сторож у нас есть, да притом такой, что лучше и не сыщешь. Мой Гануман, как все обезьяны, порядочный трус; лишь только заслышит какой-нибудь подозрительный шорох, тотчас встрепенется и разбудит нас своим пронзительным «гу-гу»… Спи себе спокойно.

С этими словами молодой индус поплотнее завернулся в одеяло и крепко заснул.

Ничто не нарушило покоя Ганумана, а потому и наши друзья чудесно выспались. Проснувшись, Миана первым делом развел огонь и принялся стряпать незатейливый ужин. Андре стал ему помогать и быстро научился нехитрому делу печь лепешки. Ячменную муку замешивают на воде и, раскатав тесто в тонкие лепешки, поджаривают на раскаленной сковородке.

Лишь только засветились первые звездочки, Миана велел собираться в путь. Путники взвалили на плечи свои ноши и стали пробираться в глубь джунглей.

Читатель ошибается, если представляет себе джунгли дремучими лесами с деревьями-великанами, густая листва которых не пропускает солнечных лучей. В индийских джунглях деревья попадаются редко; по преимуществу там растут колючие кустарники, так густо переплетенных между собой, что через них иной раз невозможно пробраться. Обширные заросли чередуются с зелеными полянками. Почва джунглей очень плодородна и, если начать ее обрабатывать, она может давать богатейшие урожаи. В Индии, разумеется, есть и леса. Тянутся они на многие сотни миль и по величественной красоте не имеют равных себе в мире.

Идти джунглями было не трудно. Андре шел бодро, не отставая от спутников. Время от времени они делали привал. Тут только разрешалось перекинуться словечком-другим – из предосторожности Мали не позволял дорогой разговаривать.

Однажды утром, чуть забрезжил свет, Мали сказал своим спутникам:

– Еще один переход, и мы минуем Лукнов, а там уж нам бояться нечего, можно будет завернуть в попутные деревни запастись провизией. Итак, детки, собирайтесь живее и в путь. Когда солнышко взойдет, нам надо уж быть далеко.

Не успели путники сделать несколько шагов, как вдруг царившую кругом тишину нарушило звяканье колокольчиков.