Игорь Гамазин - Похождения Петровича и много чего другое…

− Гм-м…. А кого вы хотите?

− Не знаю, надо подумать! Царёва, может быть?!

− Без проблем! Сообщите, кого надумаете. Заменим в тот же день!

− И вот ещё! … С баррелем, конечно, что-то надо делать. А то не по-людски как-то…

− Двести «гринов» вам хватит, Владимир Владимирович?

− Пожалуй! Но я, это, у Эльвирочки ещё уточню. Может триста, Барак Хусейнович?!

− Конечно, Владимир Владимирович! Звоните в любое время, если понадобится, мы допечатаем сколько надо…

Петрович, жутко угрюмый, и в скафандре, выбрался на поверхность Фобоса и, не медля, «транспондернул» в сторону корабля Чужих. Работа — есть работа!

− К нам приближается новый объект! − Доложил Задрыг Тартасу.

− Я же говорил сжигать всё, что мешается?! — Ответил тот.

− Простите босс, но это кажется тот самый примат, из-за которого погиб Куздрос! Подлетает на «бреющем». Может быть налетался и окочурился?

− Хорошо! Захватить его и положить мне на обеденный стол!

(Следующие несколько абзацев детям, не достигшим пенсионного возраста, лицам, страдающим невротическими заболеваниями, и беременным дамам, читать не рекомендуется…)

Как Петрович ни сопротивлялся втягивающему голубому лучу Чужих, у него ничего не вышло. Против технологии одним «транспондером» не попрёшь!

Его втянули в корабль-паук, запутали паутиной, и доставили на обеденный стол к Тартасу. Всё это заняло не более нескольких минут.

Петрович вопил, извивался, вырывался сколько мог, но это был, очевидно, не его день!

С него сорвали скафандр, а потом оторвали руки и ноги. Он был ещё живой, когда Тартас приблизился к нему, истекающему кровью, чтобы последним ударом когтистой, бритвенной остроты, лапы, вырвать его, бьющееся последними конвульсивными ударами, сердце. И, под зверское улюлюканье своих сородичей, проглотить его…

Несколько ранее внутри Фобоса.

− Если вы, нанороботы Чубайса, можете так выстраивать человеческое тело и управлять его сознанием, то можете ли вы так же перестроить и сознание Чужих? — Рассуждал вслух Петрович, лёжа в кровати с Ленкой-коленкой, говорящей от имени кибер-разума.

− Наверно можем, мы маленькие, невидимые, и очень трудолюбивые. Только как мы туда попадём, к Чужим?

− Ну, это я как-нибудь соображу…

− Кино! — Сказал сытно Тартас, оглядывая своих хвостатых сородичей.

Те безмолвно уставились на него.

− Вы что только что сказали, ваше великоройство? — Решился спросить Задрыг.

«И в самом деле! Чего это я такое сказал?!» − Подумал Тартас. В голове вертелись какие-то странные образы: «Этим летом будут в моде короткие юбки с лосинами», «Братья-сЕстры — бери вагон!», «Он меня любит, или только пользуется?!», «Где здесь все покупают помаду и тени, чёрт побери?!»

− Послеобеденный отдых! — Сказал, хорошо подумав, он. — Заморозьте остатки пищи на будущее!

Чужие посмотрели на пиршественный стол, на котором они недавно разделывали Петровича.

Там было пусто.

− Странно быстро этот примат разложился! — Хмыкнул Задрыг. — Я бы сказал даже, что это просто замечательно! Ведь не надо мыть стол и посуду!

Теперь все с удивлением посмотрели на Задрыга…

Петрович ни в какую не соглашался отпускать Ленку-коленку к Чужим.

− Лена! Такое бывает только раз в жизни! Я тебя больше никуда не отпущу! Вдруг что-то пойдёт не так?!

− Беру командование на себя! — Отчеканил Лан Эб-Бот, взявшийся словно ниоткуда. − Времени остаётся мало, не до сантиментов!

Он буквально ворвался в каюту к Петровичу и Ленке-коленке.

− Спокойно Петрович! Ты славненько поработал! И не забывай, что нанороботы — государственная собственность. Поэтому, извини!

Из стены вдруг выскочили механические руки-манипуляторы и приковали Петровича к стене.

− Не волнуйся! Я скоро вернусь! — Сказала нежно Лена и поцеловала его.

− Пора! До старта Чужих осталось всего ничего! — Скомандовал безжалостный Лан Эб-Бот.

Лена выбежала в коридор и направилась к шлюзам. Через пять минут, она, уже в скафандре, была на поверхности Фобоса, готовая «транспондернуть» в сторону корабля Чужих.

Как-то неуловимо изменилась её походка. Более угловатыми стали движения. Фигура явно стала крупнее раза в два.

Если бы вы подошли в этот момент к Лене-колене и заглянули бы ей в лицо через стекло гермошлема, то в ужасе отпрянули бы.

Потому что на вас посмотрело бы в ответ угрюмое лицо Петровича. Лена-колена (читайте — «нанороботы Чубайса»), чтобы лишний раз не травмировать его психику, не стала видоизменяться в него прямо при нём…

− У тебя закурить не найдётся? — Спросил Тартас, забираясь в спальную нору Задрыга.

− Откуда?! — Сама сто лет не курила. С девятого класса!

− Прилетим на Землю — в первую очередь в Мангу завалимся, пивка попьём! — Мечтательно продолжил Тартас.

− Надо Лан Эб-Боту звякнуть, предупредить, чтобы столик заказал. — Поддержал тему Задрыг

− А кто такой Лан Эб-Бот?

− А фиг его знает, не помню! Кто-то из наших, вроде, за Зенит «торчит»! …

Настоящее время.

− Что делать, Петрович! Такова наша жизнь, агентов секретной службы, которую называть нельзя! Дело прежде всего, а девочки… как говорится, потом! — Сказал Лан Эб-Бот, доставая из большого кармана своего скафандра поллитровку «Зелёной марки», и вставляя в зубы папиросу «Беломор-канал».

В глазах Петровича блуждала ярость. Тоска обуяла все чресла его организма. Лена отправилась к Чужим, с ней могло произойти всё, что угодно, и это никак не могло уместиться в его голове.

− Ничего страшного! — Продолжил Эб-Бот. — Ты же сам знаешь! Просто нанобукашки расползутся и заберутся в Чужих. Она скоро вернётся к тебе…

Вместо того, чтобы стартовать к Земле и устроить из человечества пиршество, корабль Чужих, словно пьяный, дёргая щупальцами, совершая непонятные движения, начал приближаться к Фобосу.

Вскоре он причалил к нему, и видоизменившиеся Чужие разбежались по помещениям станции, чтобы заняться своими новыми человекополезными делами.

Лена-колена, окрылённая победой, счастливая, первым делом заскочила в каюту к Петровичу и Лан Эб-Боту. Те сидели за столиком и играли в шахматы. Оба в одних трусах и майках, сильно нетрезвые, но жутко одухотворённые.

Оба попадали со стульев, когда к ним заскочил Чужой, не сообразив сразу, что к чему. Лена сразу полезла к Петровичу целоваться и обниматься, забыв, что не вернула свой прежний облик.

Потом все трое уселись на полу и начали хохотать над комичностью создавшейся ситуации…

− Проспался?! — Спросил Лан Эб-бот Петровича, еле отодравшего свою голову от столика в Манге, и подкурил новую «Беломорину».

Вокруг них было всё так же шумно из-за беснующихся фанатов «Зенита». Всё так же перед ними красовались запотевшие кружки с «Невским-светлым», и манила тарелочка с сырными жареными гренками.