Исуна Хасэкура - Волчица и пряности. Том 16. Солнечная монета. Книга 2 из 2.

Рувард раздраженно повторял одно и то же снова и снова, уткнувшись взглядом в дно повозки.

Потом вдруг поднял голову.

– Господин Лоуренс.

Взгляд его был такой могучий, что сам Рувард стал казаться выше.

Эти широко раскрытые глаза, совсем недавно с таким чувством глядевшие на мерцающие звезды, сейчас походили скорее на звериные, нежели на человеческие.

– Ты последний встречался с ним. Но я был неосторожен и забыл расспросить тебя. Я думал, все это уже закончилось.

Взгляд Руварда словно проникал внутрь Лоуренса.

– Я понимаю, что его последнее желание было, чтобы ты попросил о помощи. Но в чем именно это выражалось?

В тот же миг в памяти у Лоуренса всплыли те письма. Хильде уже был на грани смерти, когда из последних сил добрался до черного хода безмолвного постоялого двора и вверил Лоуренсу два письма – в Сувернер и к аристократам возле него – со словами «Помогите нам». Лишь теперь Лоуренс понял план Хильде.

Его письма показывали со всей очевидностью, кто враги компании Дива. Если Хильде пришел за помощью к Лоуренсу, так ли немыслимо, что он обратился и к кому-то еще? Например, к известной и отчаянной банде наемников, которая совсем недавно жила на том же постоялом дворе? Представить это было не так уж трудно.

Словно юноша, признающийся в непоправимой ошибке, Лоуренс втянул воздух и сказал:

– Он дал мне письма, в которых просил тех, кто склонен противостоять компании Дива, помочь притормозить ее.

Лоуренс извлек из-под плаща два письма. У него мелькнула мысль, что лучше всего сейчас их разорвать и сжечь.

По крайней мере – те, которые были вверены ему.

Естественная мысль, однако, увы, он ничего не мог поделать с другими письмами.

В том положении, в каком оказался Хильде, было бы неудивительно, если бы он оставил письма, которые написал, но не успел уничтожить. Более того, вполне вероятно было, что он оставил их нарочно.

Было нетрудно предвидеть, что там, на постоялом дворе, Лоуренс попытается убедить его сдаться. С учетом того, что силы Хильде были на исходе, он мог подумать, что с Лоуренса станется вытащить его из города независимо от его согласия.

Когда он оставит город, ему трудно будет убедить кого бы то ни было сражаться против компании Дива. Трудно, даже несмотря на все его отчаянные усилия. Что же ему тогда делать?

Заставить компанию Дива погнаться за собой. К примеру, он мог оставить в приметном месте письмо с просьбой о помощи в адрес банды Миюри, а может, письмо со словами благодарности за помощь.

Найдя такое письмо, компания Дива непременно пошлет убийц, дабы устранить возможные затруднения. Или просто дабы другим неповадно было. Так или иначе, у них есть все основания для преследования.

Будь Лоуренс на месте Хильде, он, возможно, и сам бы оставил в приметном месте какое-нибудь такое письмо:

«Господину Руварду Миюри из банды наемников Миюри. Благодарю тебя, что уважил мою просьбу. Давай вместе вернем себе компанию Дива».

– Хорошо ты нас поймал, зайчатина, – яростно процедил Рувард сквозь стиснутые зубы. Вернуться в Леско и проверить они сейчас не могли. Эти письма были как демоны – никто не мог убедиться, существуют они на самом деле или нет.

Но если Хильде планировал отправить банду наемников Миюри в Сувернер, то он написал эти письма наверное. Под тяжестью подозрений, что они заключили союз с Хильде, наемники Миюри уже не смогут идти на юг.

Потому что единственный путь в Реноз лежит через широкую равнину, где они будут идеальной мишенью для громадного войска компании Дива. Как бы сильна ни была банда Миюри, на открытом пространстве победа останется за тем, у кого больше людей. С другой стороны, узкие горные дорожки на пути в Сувернер облегчат оборону против превосходящих сил.

Впрочем, оставалась возможность, что все это было обманом со стороны Хильде.

Она оставалась, да, однако если Хильде не лгал, то дорога на юг будет для банды Миюри дорогой к концу своей истории.

Даже Лоуренсу с его жалкими познаниями по военной части было ясно, что единственный шанс банды Миюри выжить против войска компании Дива – это направиться узкими горными дорогами на север.

Тот, кто мал, должен спасаться в узких местах. Это была очевидная истина.

Например, кролик – в кроличьей норе.

– Сувернер… Сувернер, значит?..

Рувард прижал ладонь ко лбу, снова и снова повторяя это название, точно ища облегчения. Сам Лоуренс считал, что это безрассудство; Рувард и Мойзи эту идею с самого начала даже не рассматривали.

И никто, обладая нормальным рассудком, не рассматривал бы.

Однако упрямство Хильде нормальным не было, как и его мышление. Единственная короткая фраза, оброненная им, обладала такой невероятной силой. Будь сейчас рядом Хоро, она, возможно, признала бы это своей ослепительной клыкастой улыбкой.

Он предпочел истратить остатки своих невеликих сил на то, чтобы произнести несколько хорошо выбранных слов в самый нужный момент – и произвести самый большой эффект, какой только можно было. Всего несколькими словами он согнул стальную волю командира банды наемников.

Воистину правая рука владельца компании Дива.

Лоуренс вдруг осознал, что отчаянно завидует этому торговцу, которого от него отделяла настоящая пропасть.

– На юг идти уже нельзя. Мы рискуем полным истреблением, – произнес Мойзи. – Пойдя на восток или на запад, мы никак не очистимся от подозрений. И там тоже сплошь равнина. Что нам остается – мчаться к Ренозу со всех ног? Бесполезно. У них есть лодки. Они нас нагонят, и будет бой. Этого необходимо избежать во что бы то ни стало.

– Знаю, – коротко ответил Рувард.

Мойзи кивнул и продолжил:

– Значит, нам остается идти на север. Узкие горные дороги – единственное, что может нас спасти. А ближайшая к нам дорога, – Мойзи со своим умом и опытом по части военного планирования прямо говорил о провалившемся плане, – ведет в Сувернер. Это главная дорога, ее без внимания не оставят.

– Стало быть, нас загоняют, как кроликов в нору.

Опытный заместитель командира серьезно кивнул. Да, так оно и было.

Однако на лице его не было ни гнева, ни отчаяния.

Только уважение к уму Хильде.

– Он все равно что перевернул ход войны одной стрелой. Но добился этого, будучи торговцем и с помощью одной-единственной фразы, – сказал Рувард и, с шелестом откинув полу плаща, поднял голову. – Выбора нет, придется подчиниться. Будем плясать под его дудку.

После чего спрыгнул с повозки и приказал наемникам собраться.

Мойзи последовал за ним, отдавая разные мелкие приказы.