Анастасия Киселева - Феникс, восстающий из пепла

— Но зачем? — Недоуменно спросила Юни. — Он так убедительно объяснял, что у меня нет ни единого шанса одолеть Венджера, а потом послал к вам с совершенно иной версией. Почему?

— А что тут думать? — Снисходительно осклабился маг. — Он просто не захотел с тобой нянчиться. Вот и подкинул мне. Мол, человек к человеку.

— Нелогично, — покачала головой девочка. Слова мага, в общем-то, весьма правдоподобные, больно царапнули по сердцу.

— Логичней некуда, — отрезал волшебник. — Другой вопрос: что теперь мне с тобой делать? Ни о каком возвращении тебя домой и речи идти не может.

— Вервульф направил меня к некому мастеру Ибризу. Но уже возле Старграда мы узнали, что тот погиб. Вервульф считал его сильным магом. Может, ты знаешь кого-нибудь еще?

— Вервульф! О Вервульфе и его советах при мне лучше не упоминай! Если бы не Венджер, эту тварь давно бы уничтожили.

— Не смей о нем так говорить! — Прошипела Юни. — Так, брейк, мне надоели разговоры о страшных, злобных, клыкастых! Я провела в стае неделю, — девочка на секунду замялась, но потом твердо продолжила. — За это время меня никто ни разу не обидел.

— Ой, таки и никто? — ехидно прищурился маг.

— Уродов везде хватает. И принадлежность к определенной расе здесь роли не играет. В любом случае, Вервульф меня только защищал.

— Он просто разыграл роль перед молоденькой человеческой дурочкой, — презрительно хмыкнул Овар.

— Я ему верю, — упрямо нахмурилась девочка.

— Зверю-убийце?

— Да!!! Он мне жизнь спас, — Юни глубоко вздохнула и в который раз подробно изложила историю своего появления в Нарванне и знакомства с оборотнями. Овар недовольно хмурил брови и жевал нижнюю губу, но не перебивал.

— Ну, как-то вот так я и подружилась с волками, подытожила Юнона.

— Подружилась? — Маг фыркнул. — Знавал я одного человека, который дружил с волкодлаком.

— И?

— Это плохо кончилось, — отрезал старик.

— Для человека или для волка?

— А что, есть сомнения?

— Значит, для волка, — мрачно кивнула девочка.

Маг удивленно посмотрел на нее, а потом неожиданно миролюбиво произнес.

— А ведь ты действительно ему доверяешь. Странно. Может поэтому он и не тронул тебя? С коренной нарваннкой этот фокус бы не прошел. Ведь многие верят, что на самом деле этот зверь — верный слуга Венджера. Хорошо, если тебе нравится ему верить — пожалуйста. Все равно вы никогда больше не увидитесь.

Юноне вспомнился белый волк, прыгающий за взлетающей драконной, но она промолчала. Шаткое подобие консенсуса было достигнуто.

— Так, — продолжил Овар. — Ни один маг в Нарванне не займется твоим вопросом. Это надо собираться, исследовать, искать пути… Пока идет война, об этом нечего и думать. Могу попробовать вот что.

С этими словами он водрузил перед девочкой высокую тонкую свечу. Зажег ее, подождал, пока огонек окрепнет и погасил все остальные светильники. Внимательно посмотрел на Юнону и кратко проинструктировал.

— Сейчас я призову внимание Богини. Когда я подам знак, обратишься к ней, назовешь себя и сформулируешь просьбу. Справишься?

Юни кивнула. Овар приобнял ладонями пламя свечи и заговорил. Медленно, невероятно торжественно и непонятно. Девочка заслушалась и чуть не пропустила момент, когда наступила ее очередь. Старик гневно сверкнул глазами, и девочка послушно затараторила.

— Огненная Кобра Нарваннская (спасибо тебе, Бланка!), я Юнона Германовна Германова из мира Земли прошу у тебя помощи. Помоги мне вернуться в мой мир и в мое время!

Пламя насмешливо колыхнулось и погасло.

— Я удивился бы, если бы получилось, — ободряюще произнес Овар, зажигая свет.

— Мне кажется или нас действительно послали? Ладно, не отвечай, — махнула рукой Юнона. — Давай лучше попробуем другой способ.

— Какой?

— Зачем призвать богиню, если сюда меня закинула Синяя Тьма? У вас, волшебников, ведь наверняка есть какие-нибудь обряды, позволяющие ее призвать. Ну или войти в нее? Зачем изобретать велосипед, если можно пройти проторенной дорожкой?

Овар долго смотрел на Юнону, а потом проникновенно произнес.

— У меня есть яды.

— Чего? — Опешила девочка.

— Хорошие яды, — убедительно повторил маг. — Действует быстро и безболезненно. Я ими крыс травлю. Ты и не заметишь ничего.

— З-зачем? — Юни осторожно отодвинулась от внезапно сбрендившего мага.

— Ты же хочешь попасть во Тьму? — Насмешливо спросил он вместо ответа. — Это самый простой способ.

— Идите вы на фиг с такими способами, — обиделась девочка.

— А что тебя удивляет? — Желчно спросил старик. — Тебе уже объясняли, не раз и не два, что такое Тьма Прамира.

— Объясняли, — кивнула девочка. — Только у меня сложилось впечатление, что никто сам толком не знает, что это такое.

— Прамир, он же Мир Изначальный, — менторским тоном завел Овар. — Изначальная субстанция, энергетический сгусток, всю силу, суть и структуру которого постичь не могут даже драконьи мозги. Поэтому о человеческих нечего и говорить. Как зародился сам Прамир — лишь ему одному и ведомо. Любой мир — это отражение и продолжение Прамира, воплощенное в реальности. Мудрецы предполагают, что каждое слово, каждый поступок, каждое место пропечатываются в Мире Теней. Влияет ли таким образом Прамир на судьбу своих порождений, либо они сами ведут собственную летопись в субстанции, их породившей — даже Старейшему неведомо. Мне лично предпочтительнее вера во второе. Не хотелось бы мне, чтобы судьба, моя лично и всей Нарванны, зависела от чьей-то прихоти. В любом случае связь Прамира, всех миров и их Отражений нерушима.

— Что такое Отражения? — Быстро спросила Юни.

— Вероятностные вариации одной реальности. На каком-то ключевом событии реальность может распасться на несколько вариантов. Каждый из них может дробиться дальше — до бесконечности, но только в теории. На деле, после прохождения конкретной отметки миры Отражения могут сливаться обратно. Причем их жители даже не заметят этого. Отражение каждого мира курируется своим демиургом.

— Правильно ли я поняла, что у моей Земли может быть несколько прошлых? — Ошарашено спросила Юни.

— Да, если они хронологически равноудалены и неподтверждаемы.

— И как же я найду среди них мой дом? — Жалобно спросила девочка.

— Никак — пока стоит Барьер. Он гарантия безопасности Венджера. А вообще, на каждом человеке стоит печать материнского мира. Есть такая присказка: тело принадлежит миру, а душа — Тьме. Синяя Тьма — движущая сила Прамира. Это невероятно сложная категория, ее действия не подлежат прогнозу и коррекции. Считай, что это самая высшая инстанция в метафизическом плане.

— Короче, что взбредет ей в голову — непонятно, — кивнула девочка. — Послушай, Старейший сказал, что я не первая, кого сюда забросило. Это Тьма так развлекается?