Том Хилленбранд - Охота за темным эликсиром. Похитители кофе

– Потому что, как правило, иберийские евреи – хорошие торговцы. Говорят на многих языках. Кроме того, считается, что в финансовых вопросах они лояльны к Высокой Порте, – произнес Балуз.

– Именно евреи? Да это плохая шутка!

– Возможно, однако гранд-сеньор, судя по всему, считает иначе. Вы знали, что даже лейб-медик Сулеймана II – еврей польского происхождения?

Полиньяк недоверчиво покачал головой.

– Турок нельзя назвать народом мореходов. Поэтому Порта поручает вести большую часть своей торговли другим народам. Капитаны, как правило, армяне, судовладельцы – греки, а посредники – евреи. Как бы там ни было, дело вот в чем: вы ищете сефарда, находящегося на османской территории. Когда его предки бежали из Испании, бежал, вероятнее всего, весь род Кордоверо. А поскольку почти все сефарды задействованы в левантийской торговле…

– …существует по крайней мере вероятность того, что мы найдем кого-то из его семьи, а возможно, и его самого.

– Совершенно верно, капитан. Это всего лишь моя идея, однако ее преимущество заключается в том, что не нужно читать целые книги. Отыскать эти списки и просмотреть их – на это потребуется максимум день.

Полиньяк поднялся. Балуз последовал за ним.

– Давайте попробуем. Пришлите мне сообщение, если что-то найдете, в кафе «Прокопио».

Овидайя окинул взглядом мол. Гавань Ниццы нельзя было назвать маленькой, однако по сравнению с портом Лондона или устьем Эя это собрание шхун, клиперов и пинасов [73]выглядело жалко. Затянувшись трубкой, Овидайя наблюдал за тем, как портовый грузчик катит бочонок рома по трапу их судна и ставит под грот-мачтой. «Святая Мария» представляла собой венецианскую бертону с пузатым корпусом и прямоугольными парусами. Добыть такой корабль было не так-то просто, однако Овидайя не хотел отправляться в такое путешествие на флейте или шлюпе, потому что суда такого типа буквально кричали всякому, кто видел их на горизонте, о Голландской Ост-Индской компании. Венецианцы были менее заметны. Их полно было на Средиземном море, и их услугами пользовались многие государства.

– Вы даже дали ей итальянское имя, – проворчал Марсильо. – Мы что же, пойдем под савойским флагом?

– Ну, по крайней мере, пока не выйдем в море, – ответил Овидайя. – Потом мы поднимем крест святого Георгия и превратимся в английское торговое судно, направляющееся в Смирну.

Марсильо слабо улыбнулся:

– Что ж, по крайней мере, последнее – правда.

Они молча наблюдали за погрузкой. Не хватало еще продуктов питания, а кроме того, личных вещей, которые должны были поднять на борт. В остальном все было на месте, Жюстель и графиня уже устраивались в каютах. Янсен расхаживал взад-вперед в носовой части судна и отрывистым голосом отдавал приказы. С тех пор как Овидайя отдал судно датчанину, с этим человеком произошла поразительная перемена. Несмотря на то что выражение лица у него было по-прежнему такое, что могло заставить скиснуть свежее молоко, однако по сравнению с минувшими месяцами он стал почти разговорчивым. Было видно, что Янсен оказался в своей стихии, недавно даже шутил с матросами и при этом продемонстрировал что-то вроде улыбки. Правда, возможно, последнее Овидайе лишь показалось.

Утро было ясным. По лазурному небу плыла парочка облаков, со стороны Приморских Альп к морю дул приятный бриз. Что ж, по крайней мере, погода не испортит им отплытие. Ученый надеялся, что этого не сделает и никто другой.

– Что-то вы выглядите встревоженным, Овидайя, – заметил Марсильо. – Это из-за нашего мастера-вора?

Вермандуа все еще не появлялся. Овидайя видел, что матросы уже закрывают первые грузовые люки. Скоро можно будет отчаливать.

– Он придет, Паоло. Полагаю, он просто осторожен.

– Это понятно. Его разыскивают все кому не лень. Видите вон ту женщину, у зеленой двери? Только не смотрите прямо на нее.

Овидайя принялся выколачивать трубку о бочонок с ромом, при этом незаметно бросив взгляд на женщину. Прислонившись к стене дома, ярдах в пятидесяти от них стояла женщина, скорее всего, жена рыбака, загорелая от солнца, черные волосы убраны назад кожаным ремешком. В правой руке она держала бурдюк с водой, из которого время от времени делала небольшие глотки.

– Что с ней? – спросил Овидайя.

– Это французская шпионка, – ответил Марсильо.

– А как вы это поняли?

Вместо ответа Марсильо похлопал себя правой рукой по животу. Тем временем к релингу подошел Янсен и принялся махать им рукой. Когда Овидайя посмотрел на него, датчанин поднял вверх большой палец. Марсильо поднялся. Не сводя взгляда с корабля, он пробормотал:

– А теперь она ушла. Наверное, докладывать побежала. Нам пора срочно убираться отсюда. Гром, молния, огонь, крест и тьма! Куда, черт побери, подевался этот французский содомит?!

Ответа Овидайя не знал, поэтому сказал лишь:

– Давайте подниматься на борт. Пусть Янсен ставит паруса и вяжет узлы.

В то время как Овидайя встал у релинга, высматривая Вермандуа, генерал отправился с сообщением к Янсену. Тот крикнул что-то, после чего некоторые матросы забрались на ванты, а другие принялись отвязывать первые канаты. Когда ветер надул паруса, оставшиеся веревки натянулись. Овидайя вздохнул. Вермандуа нигде не было видно.

От размышлений его оторвал пронзительный крик, доносившийся из вороньего гнезда. Впередсмотрящий что-то крикнул Янсену, но Овидайя его слов не понял. Однако вскоре он и сам увидел, о чем сообщил мужчина. От форта Альбан, возвышавшегося справа от бухты Ангелов, по серпантинной тропе спускался к порту отряд солдат. Мужчины бежали, и их было много – по его прикидкам, около двадцати.

– Янсен! – заорал Овидайя. – Что там сказал ваш впередсмотрящий?

Моряк подошел к нему.

– От крепости идут солдаты, – он махнул рукой влево, – и оттуда тоже идут.

Со стороны города тоже приближались вооруженные люди.

– Это за нами? – спросил Овидайя.

Янсен только пожал плечами:

– А дьявол его разберет. За нами, за Бурбоном, за кем-нибудь еще. Так или иначе, скажу я вам, пора нам сматываться.

Овидайя только кивнул. Янсен тут же начал отдавать приказы. Двое матросов принялись отвязывать намотанные на причал канаты, и лодка начала отходить от берега. Штурман привел судно к ветру, и набережная стала удаляться. Отойдя от берега ярдов на сто, он увидел савойский полк, спускающийся по тропе, под предводительством офицера, скакавшего с обнаженной шпагой наперевес. Встав рядом с Овидайей, Марсильо принялся наблюдать за представлением.

– Думаю, сейчас увидим, за нами они пришли или за графом.

Овидайя поглядел на генерала:

– И как же, по-вашему, мы узнаем об этом?

Савойцы тем временем остановились у причальной стенки набережной, выстроились в два ряда и прицелились. Овидайя спрятался за бочонок с ромом, привязанный к грот-мачте. Если он переживет это, то нальет себе большой бокал из бочонка. Осторожно высунувшись из-за него и поглядев в сторону релинга, он увидел Марсильо, который не сдвинулся с места ни на дюйм.