Константин Белослудцев - Трещина

Он старался не потерять ее развивающийся черный плащ из вида. Все его внимание было сконцентрировано лишь на нем. Его сердце бешено билось, заставляя шагать быстрее, чтобы не потерять ее. Феор не замечал встречных уродцев и постоянно с ними сталкивался, но ему было все равно. Его ругали, а он их не слушал. Лишь черный плащ, удаляющийся вдаль, был центром его внимания.

Иногда девушка оборачивалась, и Феор вновь и вновь видел ее грустное лицо. Оно вызывало в нем жалость и еще какое-то чувство, которое он понять не мог. Казалось, в миг, когда ее хорошенькое гладкое личико поворачивалось в его сторону, он видел только его. Все, что Феора тогда окружало, разом исчезало, пропадало где-то в неизвестности.

Через некоторое время девушка остановилась. Феор сделал так же. Ее лицо неожиданно исказилось гримасой страха, и она сломя голову побежала вперед с криками: «Помогите, помогите!».

Феору вдруг тоже стало страшно. Он понял, что напугал девушку своим преследованием. Это из-за него она закричала.

Уродцы непонимающе посмотрели ей вслед, и пошли дальше по своим делам. Видимо, с ней такое происходило часто. Вообще, Трещина на всех них повлияла, и они понимали это, поэтому странные выходки соседей их уже не удивляли.

Не выйдя из поля зрения Феора, девушка забежала в небольшой домик, который выглядел так, будто вот-вот разрушится. Раньше, может, он и был вполне приятным домом в Виземе, но сейчас его стены были покрыты трещинами и испачканы грязью. Судя по всему, девушка не была удостоена чести жить в хорошем доме.

Ее лицо мелькнуло в окне, после чего скрылось за серыми шторами. Феор, немного подумав, зашел в дом. Что-то ему подсказывало, что он должен был сделать это.

Оказавшись на крыльце дома, он предстал перед утепленной мехом черной дверью, и, недолго думая, постучал в нее. Несколько минут была тишина. Феор подумал, что девушка просто не услышала его, и постучал еще раз.

– Пожалуйста, уходите, – раздался за дверью обессиленный от рыданий тонкий женский голосок.

– Может, откроете? – спросил Феор, – Я заметил, что вы в плохом настроении. Что-то случилось?

– Ничего не случилось. Уходите.

– Нет, я не уйду, пока не скажете, что произошло. Не могу же я вас в таком состоянии бросить?

– У меня все хорошо! – зарыдала девушка, – Уходите уже!

Нотки истерики прозвучали в ее голосе. Казалось, она на грани срыва. Феор понял, что она не в порядке. Ее разум чем-то расшатан, и требует, вмешательства понимающего человека. Человека такого, кто бы смог ее успокоить и которым как раз оказался Феор.

– Откройте, я не причиню вам никакого вреда, – безуспешно сказал он.

Девушка уже не отвечала. Феор, боясь, что она что-то с собой сделала, открыл дверь, благо та не была закрыта на ключ.

Слабые всхлипывания слышались из соседней комнаты. Феор пошел на звук.

В комнате, обставленной разными произведениями искусства: бюстами знаменитых полководцев и картинами, он увидел девушку, держащую над своей рукой нож. Она сделала глубокий вдох, и уже была готова резать, но, к счастью, увидев Феора, она во время одумалась и смущенно положила нож на стол.

– Пожалуйста, уйдите, – повторила она безразличным ко всему голосом, а потом вдруг, как сумасшедшая, бросилась на шею Феору и громко зарыдала.

У Феора от такой неожиданности чуть не остановилось сердце. В один миг он весь вспотел, его колени задрожали и он понял, что влюбился. Причем, сделал это самым простым образом, с первого взгляда.

Девушка поливала его плечо горькими слезами, а он утешительно гладил ее голову, приговаривая, что все будет хорошо.

– Они убили его! – ревела она, – Убили Тана, которого я так любила! Почему Жрец Трещины так жесток?

Феор не нашел, что ответить, и по-прежнему продолжал гладить ее по голове. Со стороны это выглядело смешно, зато девушка немного успокаивалась.

Вдруг, она покраснела, с силой оттолкнулась от Феора и, упав на грязный пол, потеряла сознание от горя.

У влюбленного Феора пересохло во рту. От волнения он совсем забыл, что нужно делать с потерявшими сознание людьми. Вместо того чтобы помочь бедной девушке, день назад потерявшей своего парня, он пошел искать воду, чтобы намочить себе горло.

На кухне стоял большой чан с водой, на котором висела медная кружка. Феор наполнил ее и одним залпом выпил.

«Ну и ну, как такое могло произойти? – подумал он, – Как я мог влюбиться, находясь на важном задании?»

Девушка в соседней комнате очнулась. Вновь послышались ее рыдания.

– Успокойтесь, пожалуйста, – сказал Феор, присев возле нее, – Тан, я думаю, погиб не просто так. Жрец же сказал, что это приближает пришествие Лорда Трещины.

Феор понимал, что говорит полнейшую ерунду, но ему нужно было успокоить девушку, поэтому он использовал все доступные ему способы.

– Не нужен мне этот проклятый Лорд Трещины! – вспыхнула она, – Зачем мне ждать его пришествия, если со мной рядом нет Тана?

– Я думаю, его душа сейчас радуется, что послужила благому делу. Порадуйтесь же и вы.

– Не могу я сейчас радоваться. Моего парня убили! Как я могу радоваться?!

Феор снова не нашел ответа. Он обнял девушку и шепнул ей на ухо:

– Скоро все измениться, поверье мне.

– Что измениться? – всхлипнула девушка, – Мне вернут моего Тана?

– Нет, вам его не вернут, – сказал Феор и тут же проклял себя за грубость.

– Что же тогда?

– Просто ждите. Не причиняйте себе вред, живите обычной жизнью, и вскоре, я обещаю, станет намного лучше.

Лицо девушки на миг разгладилось, но через секунду по нему вновь потекли слезы.

– Ладно, я буду ждать, – вновь всхлипнула она, – А теперь, уходите, пожалуйста, я хочу побыть одна.

Феор не стал спорить. Даже не спросив ее имени, он покинул ее дом и направился к себе. Теперь у него была еще одна причина, чтобы как можно скорее сбежать из этого сумасшедшего города. Наверняка, еще найдутся люди, которые захотят освободить этих бедный уродцев, полностью подчинившихся безжалостной тирании Жреца Трещины. Да и в Совете не оставят это просто так.

Феор обернулся и увидел, что девушка смотрит на него в окно и машет рукой. Он помахал ей в ответ и, погруженный в мысли, сам не заметил, как оказался уже около кресла со спящим Абдеем на нем.

– Уже вечереет, – сказал он, громко хлопнув в ладоши, – Вставай и готовься.

Абдей кое-как поднялся на ноги, и вдруг его обильно вырвало прямо на ботинки Феора.

– Что-то мне плохо, – пробормотал он, – Может, завтра сбежим?

Феор приложил ладонь к его лбу.

– Да ты весь горишь!

– Говорю же, плохо мне. Сегодня с кровати я не встану.

– Как же так? Вставай, давай! Нет у нас времени вот так просто лежать и ничего не делать!

– Времени у нас как раз достаточно. Отстань от меня!