Елена Асеева - По ту сторону Солнца

В центральной части вайтэдрома располагались стоящие в три ряда широкие с высокими спинками кресла, точно сюда доставленные извне, оно как своим видом они не гармонировали с самой ладьей. Девять кресел имели хоть и деревянный каркас с выгнутыми ножками и широкими подлокотниками, тем не менее, бархатная отделка самих сидений и высоких спинок придавала им вид роскошной мебели. Полукруглые мягкие, подушечного типа выступы с двух сторон спинок, были украшены овальными, золотыми брошками, а фактура ткани, белоснежной расцветки, переливалась собственной лощенностью.

Вероятно, эти кресла установили тут на время и только для велесвановцев, потому как стоящие в три ряда, очень длинные широкие лавки, ажурно украшенные резьбой, поместившиеся на корме вайтэдрома, также смотрелись деревянными.

Девдас уже воссел на среднее кресло в первом ряду, словно утонув в его нависающей спинке, когда Прашант снова подтолкнул оглядывающую внутри судно Дашу в том направлении. Ссасуа, однако, повел юного велесвановца на второй ряд кресел, желая усадить туда, да только Девдас довольно строго сказал, проходящим мимо воспитанникам:

– Прашант, бурсак пускай сядет подле меня. Сам же поколь отдохни.

Старший ссасуа незамедлительно развернул Дарью в направлении ближайшего кресла, и бережно усадив в кресло, торопливо направился во второй ряд. Сам, впрочем, опустившись на кресло как раз позади ассаруа. Головокружение, начавшееся внизу и бывшее результатом движения звезды (коя стала появляться пред глазами Даши еще на Земле), прибавилось, когда она уселась в кресло, а голова ее вошла в мягчайшую обивку спинки, отчего на пару минут, не более того, пропала какая-либо четкость взгляда. Перундьаговцы оные охраняли велесвановцев также вслед них поднявшиеся на палубу судна, разместились на лавках кормы, поколь Будиля Аусей Перкун управлялся возле панели управления настройки.

Тем временем на судно поднялись и иные перундьаговцы в темно-лиловых рубахах и исполняющие роль команды вайтэдрома. Два из них притом поспешили к Будиль Аусей Перкуну на настройку, встав соответственно с одной и иной стороны загнутого края столешницы, а два других застыли возле правого борта судна, обок лестничного проема. Они приоткрыли утопленные внутри стенки борта небольшие, круглой формы, прозрачные экраны мониторов, на которых немедля возникло несколько кнопок, почти желтого свечения. Сами экраны весьма напоминали современные компьютерные мониторы солнечников, потому Дарье подумалось, что и эти устройства власти Земли выменяли на мозги своих сопланетников.

Перундьаговцы нажали на кнопки экрана, и тот же миг лестница стала втягиваться в край борта, смыкая прозрачной стенкой сам проход. А после также неспешно из бортов, сразу по всей поверхности вайтэдрома стала выезжать вверх прозрачная крыша. Она, степенно выдвигаясь, опять же принимала овальную форму, сойдясь зараз стенами почти в середине крыше по одной линии разграничения, образовав вид срезанной сверху половинки яичной скорлупки. И в ту же самую секунду (когда стенки бортов образовали единую линию, будто войдя друг в друга) под ногами Дарья уловила глухое рокотание, словно заработавшего двигателя, определенно, указывающего, что вайтэдром был двухпалубным судном.

– Бурсак, вы плохо себя чувствуете? – вопросил нежданно Девдас, и, протянув руку, убрал с головы юного велесвановца капюшон, опять ощупав края ноздрей.

Дарья несмело качнула головой, помня наказ Прашанта ни с кем не разговаривать, а после медлительно вздела взгляд и воззрилась на профиль лица авгура велесвановцев, сейчас имеющего и вовсе плавные очертания, без каких-либо выступающих черт.

– Не слышу ответа, – авторитарность в голосе Девдаса вразы усилилась, приглушив баритональные нотки и оставив только насыщенное его звучание.

Еще не более десяти секунд и ассаруа медленно повернул голову в направлении лица Даши, чуть-чуть наклонив подбородок, так, дабы могли встретиться их взгляды. И сразу же внутри диэнцефалона бурсака, будто мощной волной выплеснулся поток мыслей, дотоль правящего головокружения, раздражения, и указаний Прашанта. Дарья сызнова резко дернула головой, вырывая из цепки взора Девдаса собственный диэнцефалон и взгляд, и едва слышно добавила:

– Хватит ковыряться в моей башке. Мне это неприятно и вызывает головокружение, слабость.

– Разговаривать нельзя с перундьаговцами и таусенцами. Мне вы обязаны немедля отвечать, – проронил Девдас и нижний края его рта изогнулся, тем изображая улыбку. – Прашант не правильно вас информировал. Обаче сие для меня не новость, ссасуа во всем дюже дотошен.

– Меня об этом не предупредили, – отозвалась Дарья, ощущая, как под ногами прямо-таки содрогнулась палуба, и завибрировала спинка кресла. Отчего, она торопливо подалась вперед от нее, и чуть тише дополнила, – не предупредили, что вам я обязана отвечать, а Прашант дюже во всем дотошен.

Сомкнувшая пространство вверху прозрачная крыша на немного вроде притушила свет и внутри вайтэдрома. Да только минутой спустя, ее поверхность стала вроде как, бледнея, насыщаться почти желтым сиянием, освещая недра ладьи и с этим высвобождая происходящее вне вайтэдрома.

– Видимо, это была едкая насмешка, – произнес Девдас, смещая руку вниз к плечу бурсака, придерживая его от раскачивания. – Сие не допустимо в среде велесвановцев. Также как дотоль переданные Прашанту и мне начертания не копошиться в вашем диэнцефалоне. И используемое в процессе данного начертания ругательство. Одначе вельми славно, что вы ощущаете данное воздействие на ваш диэнцефалон, удивительно, что умеете тому, пусть и не осознанно противостоять. Это указывает на особые в вас способности, и делает весьма приятным само обучение и общение с вами бурсак.

Дарья легохонько дернула плечами, не столько намереваясь скинуть с одного из них руку ассаруа, сколько внезапно ощутив как вайтэдром тронулся с места, самую толику взлетев вверх, а после качнувшись назад, точно ведомый кормой. Девдас, уловив покачивание юного велесвановца, торопливо прислонил его к спинке кресла, вложив в свои действия особую заботу, воспринятую последним телесно, и вновь возвращая собственному голосу насыщенную баритональность, сказал:

– Аккуратно. Более не отклоняйтесь от заууа, – мельком окидывая взором само кресло, – понеже вайтэдром начал движение.

И впрямь, Девдас оказался прав. Ибо стоило Дарье прислониться к спинке, и вздеть вверх голову, как над ней в несколько десятков секунд промелькнул сводчатый потолок, отливающий зеркальной поверхностью, гвотаки, межгалактической станции, а после треугольный сегмент створки, все еще уползающей наверх. Вылетев, как оказалось из хвостового отсека и вовсе огромного корабля, полностью оправдывающего собственное название станции, они оказались в космическом пространстве. Это было овальной формы гвотаки, сжатое по бокам и имеющее желтовато-белую обшивку. Передняя часть станции зрительно была толще более уплощенной хвостовой. Сама обшивка пестрила мерцанием многочисленных огней, местами принимающих форму сияющих пятен или выступающих над общим уровнем гвотаки площадок, покрытых небольшими выступами, образующими какие-то узоры. Множество тонких антенн (похожих на плавательные ножки, двуветвистых пластинок) подвижных и черного свечения, опоясывали межгалактическую станцию по краю сжатых, до состояния плоской грани, боков.