Валерий Маслов - Записки сахалинского таёжника. Зимний экстрим. Книга первая

– Какой штраф, какой суд, да и вообще, какая рыба? Вы что, гоните?!

– А ты где был? – спросил Лёха.

– На Кудыкиной горе был. Пацаны пошли на гору Чехова, а я пошел на гору Кудыкину.

– Тимоха, ты же на Браконьерку собирался идти и кажется, пошёл.

– Вовчик, не, кажется, пошёл, а пошел, я там и был. Я не брал рыбу. Значит, ты Лёха говоришь, что Браконьерка в море впадает. Устье, северней устья Очехи километров так на двадцать, да?

– А что, разве нет? – у Лехи улыбка моментально исчезла. Он понял, что Тимоха раскопал что-то такое, о чём лесовик не догадывается.

– Когда не знаешь, нефик трепать. Мол, на Браконьерки некого нет. Да там народу больше чем в парке, горы банок. Там дорога есть и выходит она на двадцать четвёртый километр перевальской дороги. А дальше, ещё интересней, Очеха и Браконьерка одна и та же речка. Браконьерка впадает в большую Очеху. С перевала, у дороги течёт маленькая Очеха.

– Чего-чего, кто тебе такую чушь сказал?

– Это ты чуши наговорил, таёжник! Мне ни кто не говорил. Я посмотрел своими глазами, а ногами измерил. Лёха, ты вообще докуда по Браконьерки спускался? Я вот уверен, что ты только до Чеховки и спускался.

– Ну, до Чеховки. А зачем ниже идти, в дебри лезть? Нам и на Чеховке рыб хватает.

– Какие дебри? Я ночевал немногим ниже развилки.

– С кем ты там ночевал?

– С медведем!

– Может, Тимоха с медведицей ночевал, с медведем как-то не то!

– А ты Андрюха пробовал с медведем ночевать, да? – ребята дружно рассмеялись. Сосед Олег любит укусить, а иногда и поколотить толстого соседа.

Так что Олега жёсткий укус, Андрюха как бы ни заметил, не услышал!

– Один ночевал, а на дорогу ещё вчера вышел. Там ещё одна развилка, Браконьерка впадает в большую речку. Сегодня утром побежал по дороге. Хотел попасть на море, а попал на родную перевальскую дорогу. До восемнадцатого километра дочапал пешочком. Дальше на Восходе третьим номером до парка.

– Нечего ты Тимоха даёшь, ночью страшно было? – Вовик спросил. Он вслух выразил свои эмоции, восхищаясь старшим товарищем.

В основном в глазах у ребят зависть, удивление, непонимание. Лёха волком смотрит. Да какая разница кто как смотрит на Тимохин глупый бесшабашный поступок граничивший с идиотизмом. Но всё равно сегодня во дворе он герой!

– Вчера было страшно, когда рёв услышал. Хотел, было босиком на дерево влетать. Потом дошло, что это машина гудит.

– Это как у нас в прошлый раз вертолёт гудел?

– Да Андрюха, почти также. В этот раз я быстрей сообразил, не успел отчебучить, что ни будь смешное. Потому что дорога оказалась рядом. А вертолёт тогда был высоко в небе.

– Так сколько от Чеховки до дороги? – спросил Лёха.

– Да сущие пустяки, дорога под боком, примерно километр по тропе. Там огромная поляна, гора банок.

– Куда та дорога идёт?

– Да хрен её знает, куда она идёт. На следующий год пойдём Димыч в разведку и узнаем.

– Во, появился, не запылился. Медведь, медведь сожрал. Тимоху медведи не едят. Что поймали тебя? – Шурик подошел, одноклассник, теперь уже бывший.

– Не дождётесь, живым не дамся рыбзикам в руки.

– Он Шура на Браконьерки ночевал, один! – Андрюха сказал таким тоном, как будто Тимоха на Луне ночевал, один!

– Вот вы все удивлены, а я нет, – Сосед Олег вновь заговорил, сейчас укусит, он такой, собака! – От Тимохи можно всего ожидать. Тебя Тим в армию не возьмут, туда таёжников не берут. Вон у Лёхи спроси!

– А я и не рвусь в армию.

– Да какой Лёха таёжник? Тимоха три раза сходил на речку и узнал всё, в одиночку разведку провёл. А Лёха туда лет пять за рыбой ходит и не черта не знает.

– Андрюха, я всего третий год на Браконьерку хожу.

– Да хотя бы и третий год, а Тимоха всего три раз сходил.

– Тим, я не понял, ты до моря по речки спустился?

– Олег, ты глухой или как? У тебя одно в уме, как бы кого укусить. А разговора ты не слушаешь.

– Ты сейчас Тимоха договоришься. Я тебя не укушу, а ударю. Ладно, сегодня прощаю, победителей не судят и не бьют.

– Не было смысла спускаться до моря. На двадцать четвёртом километре Браконьерка сливается с Очехой.

– А это случайно негде большой мост и река широкая? В том году у меня там тросик сцепления полетел, мы на мосту ремонтировались.

– Да Олег, это тот самый мост.

– Выходит, на Браконьерку можно проехать на мопеде?

– На мопеде можно до Чеховки доехать. Тропа широкая, ровная, перед поляной тропа что дорога. У меня такое ощущение, что тропа от тринадцатого километра, когда-то была дорогой.

– Да брось ты Тимоха ерунду говорить.

– Тебе Лёха слова не давали. А вдруг таёжник с нашего подъезда прав. Всё может быть. Как рыбка на восемнадцатом километре?

– Рыбки Олег везде кишмя кишит, полные речки. Но уже много битой и туляка в верхах хватает.

– Ясно дело, послезавтра сентябрь.

Долинка – небольшая речка восточной стороны Сусунайского хребта, впадает в Охотское море, немногим северней залива Мордвинова. Речка небольшая, а долина тянется от устья на пять километров. За что речка и получила название Долинка. Правильное ударение на вторую гласную И, так не кто не говорит, ставят ударение на первую гласную О. На этой речке, будучи подростком, Тимоха играл в таёжника на полном серьёзе, по настоящему.

Автотрасса, связывающая областной центр с самым крупным морским портом острова расположенным в заливе Анива, проложена через множество распадков. По ним в бухту Лососей бегут не большие речушки и ручьи. Довольно крутые спуски, внизу мост и сразу крутой подъём, вся дорога в таких горках. Если внизу распадка нет остановки, рейсовый автобус, следующий по маршруту Корсаков – Южно-Сахалинск, несется, вниз выжимая из двигателя всё, что есть. Что бы, разогнавшись взобраться на очередную горку без переключения передачи.

Такие манёвры удаются в тех случаях, когда автобус полупустой. Свободных мест нет, но никто не стоит, вот тогда, автобус считается полупустой. На последнем издыхание пятой передачи берёт очередной подъём. В город Корсаков, а так же обратно в областной центр людей ездит много, даже на последний вечерний рейс народа хватает. Про первый утренний рейс с города Корсакова говорить страшно. Три в одном, в один автобус забивается народа на три автобуса. Зад ЛиАЗа чуть ли не елозит по асфальту, нормально, едет, с горок даже быстро едет.

Автобус последнего рейса, в котором помимо прочих пассажиров. Находятся два худющих подростка с большими рюкзаками. Можно сказать с огромными рюкзаками. Данное определение будит точней, если сопоставить массу тела подростков и объём их рюкзаков. Автобус полупустой, сидячие места почти все заняты. Легко махает распадки на пятой передаче. Движок работает, без какого либо напряжения.