Валерий Маслов - Записки сахалинского таёжника. Зимний экстрим. Книга первая

Наглушили рыбы, напороли икры. На каждого получилось около трёх литров красной икорки, больше и не надо, так же каждый взял по три хвоста. Тимоха наварил полное ведро голов и брюшков. Перец ему в руки не дали, да он и не просил. Побаловались разок и хватит. Покушали, отдохнули, курящих в банде только двое, Тимоха да Олег. Андрюха, Димыч уже бросили курить. Славик ещё не начинал, Вовка так и не начнёт.

Парниша совсем недавно начал курить по серьёзному. Готовит себя к училищу. ПТУ сельское, там все курящие, в деревнях с первого класса дымят. Он ростком маленький, худющий, ему нельзя быть белой вороной, заклюют сразу. Так что делай как все. Совсем скоро, через каких-то, три года пошлёт всех далеко, далеко. Станет белой вороной, не таким как все, он с рождения был белой вороной, искусно гад маскировался под общую массу рабочих и крестьян!

***

Ближе к вечеру банда маленьких браконьеров направилась обратно в город, ребята довольные, рыбалка прошла удачно. Повеселились, медведь некого не съел. Разумеется, посуду спрятали, не единожды на этом месте будет гореть костёр. Только через четыре года прейдут на новое место, немногим ниже устья речки Чеховки.

По тропе прошли спокойно, некого не остерегаясь. Не доходя полкилометра до дороги, ушли с тропы вправо. Стали, как партизаны подкрадываться к дороге. На реках восточного побережья, южной части острова, начался массовый ход горбуши. Рыбинспекция часто катается по перевальской дороге, товарищи хорошо работают, у них каждый год богатый улов. Это естественно, многим хочется покушать жареной горбуши и хорошей свежей икры.

Перебежали дорогу, устроились в зелёнке на совещание. Димыч, Олег и Славик отказались играть в партизан. Дело в том, что Олег на рыбалки слегка повредил ногу. Попал под Димыча богатырский замах дубиной. Точней горбуша искала спасения возле Олега ноги. Не нашла рыбья морда спасения и мальчишку подставила! Димыч в азарте перестаёт адекватно воспринимать обстановку, ему без разницы кого глушить, лишь бы глушить.

Вообще, носится по речки с дубиной, бить рыбу занятие увлекательное, захватывающие. Важен не только результат, но и сам процесс. Не зависимо от возраста, человек забывает свое я, это похоже на сильное опьянение. После употребления алкоголя, долго трезвеешь. В данном случае, услышали подозрительный шум, сразу отрезвели, вспомнили своё я. На такой рыбалки хватаешь адреналин.

Три браконьера решили идти по дороге, реагировать на шум машин. Опыт, сигать с дороги в кусты присутствует у всех. У троицы ушедшей по дороге, при поимки органами рыбнадзора, наказание будет гораздо мягче. Их родители мал-мал, занимаются воспитанием свих детей. Тимоху, Андрюху и Вовика при поимки, ждёт жестокое наказание.

Родители будут бить так, Сидорова коза отдыхает! Родители знают, что их детишки ушли на браконьерский промысел. Принесут рыбы, молодцы! Если принесут штраф, ну тогда держите по полной программе. Нужно поправиться, родители знают, что их дети пошли не на браконьерский промысел, а на рыбалку за горбушей.

Пока тебя не поймали при ловле горбуши или при транспортировке пойманной рыбы, ты рыбак. На острове пока не кто не браконьерит, все ходят на рыбалку, ловят горбушу, кету, для себя на покушать. Как только тебя поймали, ты автоматически становишься браконьером, расхитителем народного добра или социалистической собственности.

Парниша в качестве Сусанина решил побыть до конца браконьерского рейда. Повёл Андрюху с Вовиком по кустам на перевал. Тяжелое это дело ломится сквозь тайгу. Прошло три часа, как перебегали дорогу и разделились. Троица осторожных браконьеров сидит на тропе. Напротив начала водохранилища, в которое впадает речка Рогатка. Замучились вить петли по речки. Мальчишки так устали, что слов нет. Можно, сказать почти темно, ночь наступила, а силы кончились.

– Наши, наверное, уже дома, – с завистью предположил Вовик.

– Если не поймали, то дома, – зло сказал Тимоха.

Он всю дорогу, почти с самого перевала проклинал себя, громко и матерно. И двое товарищей проклинали его, только молча, в уме. Путь получился ужасный, тяжеленный.

– Как дальше пойдём, темно хоть глаз коли, – посетовал Андрюха.

– Ну конечно не глаз коли, как-нибудь на ощупь два километра по тропе протянем. Потом по ЛЭП пойдём.

Вовик стал рыться в своём рюкзачке. – Не понял, а где икра?

Тимоха посветил младшему товарищу спичками, нет икры в рюкзаке. – Вовик, а ты не забыл её?

– Точно! Ёлки палки, а и чёрт с ней.

– Чёрт то чёрт, а ведь обидно, да Вовка.

– Андрюха, не тереби пацану душу, лучше возьми да поделись своей икрой!

– Да не надо делиться, я сам виноват.

– Вовик, ни кто делиться не собирается. Извини, у тебя была икра, в следующий раз будишь внимательней. Ну что, пошли. Андрюха, держи дистанцию, вдруг я упаду, а ты сверху и раздавишь меня нафик.

– Не ссы я буду мимо падать.

– Какой мимо, если об меня споткнешься, не успеешь мимо упасть, короче, дистанцию держи.

Дальше начались ужасы другого плана, как идёт тропа видно, особенно наверху, просвет между деревьями, под ногами нечего не видно. Тропа здесь ровная что нитка, она идёт в трёх метрах параллельно забора из колючей проволоки. Внизу озеро городского водохранилища, ещё японцы строили.

Тимоха падет носом, успевая выставить руки, или с маху садится на задницу, при этом кричит. – Пацаны, яма, бревно! – а пацаны гады такие, в благодарность ржут что кони.

Ему надоело это дело, тоже посмеяться охота. Когда падаешь сам, смеяться не хочется. Андрюха впереди пошел. Короче, все два километра тропы смеялись и кувыркались в порядке очереди. Нет, всё-таки прорываться сквозь таёжные дебри, гораздо тяжелей, там ни кто не смеялся. Разумеется, кто кувыркался, тот и здесь не смеялся, а матерился, как на перевале, когда лезли сквозь бамбук с кустами вперемешку. Впереди идущий товарищ падая, предупреждал о подарке под ногами. Кто шел следом, это место проходили аккуратно, щупая тропу ногами.

Димыч со Славиком в данное время дома смотрели телевизор. Олег ещё раньше попал домой. Его с перевала, как пострадавшего увёз мотоцикл. Хорошо, что он голову не подставил под Димыча богатырский замах, иначе бы глаза вылетели! Когда при ударе у горбуши вылетает два глаза, это считается шиком, профессиональным ударом. Димыч, а также Тимоха в этом деле были впереди всёх.

Август проходит, совсем скоро нехороший месяц сентябрь. Для Тимохи этот сентябрь в двойне не хороший. За место пяти минут от дома до школы, придётся ездить на учёбу, с двумя пересадками, в незнакомую деревню. Новые люди, да всё новое. С первого сентября начнётся новая жизнь, совсем не похожая на прежнею, беззаботную жизнь школьника. Школа, такая сякая, но она родная, своя. Сельское профтехучилище чужое, чуть ли не враждебное. Когда отвозил документы, ну очень не понравилось СПТУ-1. Не чего страшного, человек привыкает ко всему.