Ульяна Гринь - Дающая радость

– Хорошо работаешь. Твой бывший шеф идиот.

Саша смутилась. Должно быть, Андрей рассказал ему всё, в деталях… И про то, как она ревела в такси тоже. Интересно, какая дружба их связывает? Разный возраст, разные профессии, совершенно разный стиль! Может, они родственники?

– Скоро народ соберется. И Андрей придет, – как бы между прочим заметил Васильич. Саша поразилась: он что, мысли читает? Хотя, с таким баром, наверное, было бы неудивительно.

– Вы, наверное, родственники? – небрежно спросила она, и Васильич покачал головой:

– Нет. Не в прямом смысле. Все мы здесь как семья, единомышленники, если можно так сказать… Ну, сама увидишь!

Саша кивнула. Клуб любителей мистики. Занятное местечко! Но приятное, пока что.

Дверь скрипнула, впуская посетителя вместе с полосой дневного света, и Саша против воли напряглась. Вот всё и начинается!

– Васильич, смилуйся, дай пива!

Обменявшись рукопожатием с хозяином, клиент сел напротив Саши, кивнул ей:

– Привет, новенькая?

– Фель, потихоньку! – вполголоса предупредил его о чём-то Васильич и обернулся к Саше:

– Представляю тебе нашего Феликса, специалиста по железным железкам, он бука и большая бяка, но широкой души человек!

– Скажешь тоже, – проворчал Феля. – Где мое пиво?

Саша достала из шкафа пивную кружку и взялась за ручку машины, но Васильич резко остановил её:

– НЕТ! Не эта! – и уже помягче пояснил: – Используй левую, правая пока… Не работает!

Феля хмыкнул в усы, пялясь на покрасневшую Сашу:

– Ну да, в перманентном ремонте правая!

Саша, нервничая, открыла краник, и пенная струя, шипя, ринулась в кружку. Пены оказалось больше, чем положено, и Саша, злясь на себя, принялась исправлять свою ошибку. Наконец, Феля получил свое пиво и, съёжившись на табурете, погрузился в мысли. Саша выплеснула пиво из поддона и с досады на неудачу принялась натирать его до блеска. Васильич похлопал её по плечу и тихонько сказал:

– Спокойно, Александра, все у тебя получается замечательно!

Эти слова мгновенно успокоили вечно нервную и встревоженную Сашу, казалось, Васильич просто заменил в ней поломанную детальку, произнеся шесть простых слов.

И снова скрипнула дверь. И снова Саша оглянулась. Вошла женщина лет тридцати, хорошенькая, ярко накрашенная, в элегантном, несмотря на жару, костюме и туфлях на каблучищах со стразами. Процокала до барной стойки и буквально свалилась на табурет:

– Всем ба-альшой привет! О, у нас прибавление в семействе?

Саша улыбнулась ей и заметила, как Феля бесцеремонно пихнул красотку в бок и что-то буркнул ей. Женщина пожала плечами и окликнула хозяина:

– Васильич! Что бы мне сегодня выпить? Прям даже и не знаю!

Васильич ласково обнял её за плечи и отвесил смачный поцелуй в напудренный лоб:

– Ты ж моя лапа! Александра, познакомься, это наша Мариванна, специалист по безнадежно несчастным, маньяко-суицидным и вообще страждущим!

Женщина отпихнула его с улыбкой и обратилась к Саше:

– Не слушай его много, а то столько лапши на уши навесит – во всем баре не найдется столько вилок, чтобы снять! Марьяна я, очень приятно!

– Взаимно, – улыбнулась Саша, а Васильич шепнул ей на ухо:

– Белый «Мартини» безо льда с лимоном!

Саша повиновалась, и при виде бокала светлого алкоголя с ломтиком цитрона Марьяна обрадованно воскликнула:

– Васильич, ты гений, как раз этого мне и хотелось!

– Твоя душа для меня – открытая книга, – ответил смеясь Васильич и подмигнул Саше.

Два часа прошли с того момента, как Саша толкнула резную тяжелую дверь Мистик Бара. А ей казалось – минут пятнадцать пролетели. Феля пил свое третье пиво, поглаживая Ярославну, что меховым воротником лежала у него на шее. Марьяна шутила безостановочно, в основном над присутствующими и отсутствующими мужчинами, и Саша привычным ухом уловила несколько имен, в том числе Андрея. Очень подкалывали некоего Буратина, из-за какой-то истории с загадочной дамой и мужем оной, уважительно перемыли косточки товарищу по прозвищу Берия или Лавруша, затронули непонятную Саше тему «хацев» и «эрсеров» причем последние были гораздо лучше обучены, чем первые, и разумеется их было практически не сыскать…

В полдевятого дверь снова скрипнула, и на этот раз Баунти, до того спокойно дремавший под столиком, вскинул голову и радостно, по-щенячьи заскулил, подметая хвостом пол. Саша прищурилась, стараясь разглядеть вошедшего, и ее сердце как-то по-особенному ёкнуло – в бар вошел Андрей.

Светлые волосы ёжиком, нос картошкой, правильные черты лица – не было в нем ничего такого особенного, что бы объясняло это еканье… Глаза – да, за такие глаза Саша могла бы пойти на край света, только бы светили ей и светили, и улыбались, да так, что живственное тепло разливалось по всему ее телу, и становилось спокойно и радостно на душе…

Он увидел Сашу за стойкой и подмигнул ей, целуя в щёчку Марьяну и обмениваясь рукопожатиями с мужчинами. Потом облокотился о стойку и улыбнулся:

– Я знал, что ты придешь…

Саша смущённо затеребила полотенце, которым вытирала руки:

– Так-таки и знал! А если бы не пришла?

– Тогда я пересмотрел бы всю свою жизненную позицию, – серые глаза смеялись, и Саша улыбнулась ему в ответ. Ну с чего бы ей смущаться в его присутствии, ведь она совсем не собирается флиртовать с ним! Или собирается? Запуталась…

Андрей тем временем обратился к Васильичу:

– Так что, правый краник работает? Пробовали?

– Нет еще, – покачал головой Васильич, бросая быстрый взгляд на Сашу.

– Почему? – удивленно и как-то осуждающе спросил Андрей.

Васильич вполголоса начал что-то объяснять, и Саша уловила несколько слов «опыта нет» и «потихоньку ввести в курс дела».

Андрей смотрел, как она наливает четвертую кружку пива для Фели, и нормальным голосом ответил:

– Надо попробовать! Народ уже больше не может!

– Лично я точно уже больше не могу! – вмешалась Марьяна. – Но Васильич любит нюни разводить, Андрюшенька, так что терпи!

– Да я не для себя… Для вас обормотов стараюсь.

Он обернулся к Саше:

– Дай мне минералки, пожалуйста.

Саша поставила перед ним стакан с газировкой:

– Ты не пьешь?

– Я же за рулем, – улыбнулся он, отпивая большой глоток. – Вон, алкоголиков по домам придется развозить, кого попросют? А?

– Тебя, солнышко наше ясное! – встряла Марьяна. – Ты ж у нас такси или где?

– Вот так всегда, – пожаловался Андрей, – я всегда крайний…

Баунти, обделенный вниманием, решил напомнить о себе самым доступным собачьим способом – плюхнулся посредине зала и взвыл. Саша засмеялась, но никто не поддержал ее. Андрей хмыкнул, Марьяна картинно закатила глаза, вздыхая, а Феля покачал головой: