Ульяна Гринь - Сообщница артефакта

В эту ночь Алисе приснился дракон.

Большой, чешуйчатый, с длинной узкой пастью и прозрачными крыльями, он светился зеленым и переливался в лунном свете, точно гигантский изумруд. Он не кричал, не летал, просто сидел и смотрел на Алису круглым желтым глазом. И она все никак не могла понять, сердится дракон или грустит.

Проснувшись, Алиса долго смотрела в потолок. До будильника оставалось еще часа полтора. Луна заглядывала в тонкую полоску между незадернутыми шторами. Зачем ей приснился дракон? Ведь она почти убедила себя, что все воспоминания о Новом мире были на самом деле галлюцинациями. Почти. Было трудно, но она справилась. Даже показала маме с папой, что может прекрасно жить одна.

За три месяца, проведенные дома на реабилитации, Алиса добилась почти полного восстановления. Сама. Десять дней комы не прошли даром, но она победила и запинающуюся речь, и непослушные пальцы, и тяжелые, не слушающиеся ноги. В интернете можно было найти любые упражнения для моторики и голоса. Она занималась целыми днями, родители даже ругались за такую прыть. Но в середине июня Алиса села на метро, доехала до ректората и подала заявление о восстановлении. Со следующего учебного года и на заочное отделение. На очном будет слишком трудно, ведь родится ребенок и смотреть за ним будет некому…

При мысли о ребенке захотелось есть. Алиса принялась вспоминать, что такого вкусненького можно найти в холодильнике. Это тоже стало привычкой — тренировка памяти. Так, у нее есть йогурты с кусочками фруктов. Есть связка сосисок, но их надо варить, потому что сырые противные. Есть сыр ломтиками. Есть банка бабушкиного варенья, кажется, клубничного… А может, вишневого? Алиса попыталась представить вкус вишневого варенья: сладкий, с легкой горчинкой, даже чуточку терпкий. Нет, не вишня… Скорее, клубника.

Алиса встала, нашарила в темноте тапочки, потом вспомнила, что есть мобильник. Подсветила себе. Бабулина однокомнатная хрущевка была знакома ей с детства, но только в светлое время суток. Три шага — и Алиса щелкнула выключателем. На кухне зажглась лампочка — бежевый абажур давал мягкий приглушенный свет. Маленький холодильник, который доставал Алисе лишь до пояса, был забит продуктами. Мама вчера привезла. Где же варенье?

Банка оказалась задвинутой в самый угол. Алиса достала ее, с трудом отвернула прилипшую от сиропа крышку и пальцем зачерпнула кусок густого варенья, отправила в рот. Знакомый сладкий вкус заставил замереть от наслаждения. Даже не проглотив первую порцию, Алиса зачерпнула вторую, а потом нахмурилась. Так нельзя. Знает, что нельзя, а вот почему… Проклятая кома! Проклятый пожар! Проклятый перстень!

Стоп! Перстень ни при чем. Галлюцинации снова пытаются вырваться на свободу из той тюрьмы, в которую Алиса заперла их. Перстень — это просто кусок камня, никто не пытался ее убить, никто не поджигал дом, просто взорвался газовый баллон в кухне. Все!

Варенье внезапно загорчило во рту, и Алиса с раздражением закрыла банку, сунула обратно в холодильник. Надо успокоиться, сесть за компьютер и записать все, что ей не понравилось в собственных мыслях. Она нашла этот приемчик в интернете и уже месяца два методично вела дневник, иногда перечитывая ранние страницы. На них было много вопросов без ответов. И больше всего вопросов касались Фера.

То есть, конечно, Федора… Если оставить в стороне галлюцинации, у Федора не было прошлого. Ни родителей, ни каких-либо дальних родственников, не было даже завалящего документа о его пребывании в детском доме или интернате. До совершеннолетия Федора Зеленского просто не существовало. Точно так же, как и его друга, Льва Лигова, которого она спасла в их съемной квартире, оплаченной на год вперед. Папа все выяснил так аккуратно, как только мог. Сказал, что либо парни из преступной группировки, либо под прикрытием программы защиты свидетелей. Больше узнать ничего не удалось, а оба друга исчезли, как будто их и не было никогда на свете.

Алиса вспомнила свою растерянность, слезы, страх. Как же так? Ведь все было так реально: и Атас, рыжий лисопес, и Амир с его лошадьми, и гарем, и побег из-за неприступных стен, и дворец… Ее свадьба, синее платье с кринолином… Все люди, встреченные там, за чертой галлюцинаций, казались живыми и существующими! Разве могла она все выдумать так логично и красочно? Ведь у нее никогда не было настолько развитого воображения, и книжки не пыталась писать в детстве…

Нет! Хватит об этом. Выдумка или глюк, ничего не было. Только ребенок реален, маленькая личинка, которая паразитирует в ее животе. Это да, это есть. После первой и последней ночи с Федором на даче. Сама виновата, нечего было напиваться до потери памяти и спать с кем попало без презерватива. Хорошо еще, что не подхватила какую заразу, а ведь могла… Алиса выключила свет и вернулась на диван. К черту писанину, потом, завтра… Поспать немножко, пока будильник не прозвонит, а потом собраться и идти на УЗИ. Узнать, все ли в порядке у личинки. И, если повезет, узнать, какого цвета покупать приданое.

В полдевятого Алиса вышла из дома. В перинатальном центре ей назначили на десять. Там работала мамина подруга еще с медучилища, толстая и безнадежно оптимистичная тетя Ира. Именно она пообещала «все устроить в лучшем виде» и «по цене импортной шоколадки». Несмотря на блат, а может, именно из-за него, пришлось ждать минут двадцать в коридоре. Алиса сидела на диванчике и стучала ногой по полу, даже не замечая этого. Заметила, только когда тетка рядом раздраженно заерзала. Да, нервы никуда не годятся. Но это потому, что она много перенесла за последние несколько месяцев. Хоть какое-то оправдание…

Ее принял седовласый крупный мужчина в белоснежном халате. Поправив на носу сползающие очки в роговой оправе, он жестом указал ей на кушетку, а сам присел рядом за навороченный компьютер с чудной панелью вместо клавиатуры:

— Ну-с, посмотрим, кто там у нас. Заверните, пожалуйста, свитер и приспустите брючки, мамочка.

Алиса неловко забралась на кушетку, подтянула одежду, выставив напоказ едва виднеющийся животик. Профессор, не глядя, предупредил:

— От геля будет холодно.

И шмякнул с размаху прозрачной густой массы из пластмассовой бутылочки на пупок. Алиса вздрогнула, несмотря на предупреждение. Врач вытащил из зажима сбоку компьютера небольшой округлый предмет и приложил его к животу. Глядя на экран, где в широкой трапеции играл черно-белый снег, точно в неисправном телевизоре, принялся возюкать в разные стороны, размазывая гель и приговаривая:

— Так, так… Ну-ка, показывайся, посмотрим на тебя! Когда дата последних месячных?