Сергей Изуграфов - Смерть на Кикладах

В этот момент с лестницы на террасу, медленно ступая, поднялась еще одна пожилая пара. Было видно, что и мужчина, и женщина одинаково в глубоко преклонном возрасте. Одеты они были старомодно, на старушке был какой-то чепец и длинное темное платье; мужчина – в темном костюме несколько странного фасона. Они шли, крепко взявшись за руки: создавалось впечатление, что именно так, взявшись за руки, они и прошли всю свою долгую жизнь и оторвать их друг от друга просто невозможно. Хозяйка подошла к ним, взяла за руки и после короткого разговора на греческом, во время которого старик то и дело кланялся, повела их к удобным креслам, что были предназначены специально для них.

– Кто это? – не выдержал Смолев. – Это греки?

– О, это местная достопримечательность! «Талисман гостиницы», как называл их мой отец. Эта пара проживает в отеле уже около десяти лет. Никто не знает, кто они.

– То есть? – удивился Алекс.

– Вот именно так все и реагируют, – добродушно рассмеялся Димитрос. – Я имею в виду, что никто не знает, кто они на самом деле. А история такая: почти десять лет назад они появились на пороге виллы «Афродита» и о чем-то долго говорили с отцом. Они прекрасно знают греческий и, кажется, множество других языков: французский, немецкий, английский, итальянский, испанский. Уникальная пара! И еще – они оплатили проживание за десять лет вперед! Я помню, отец тогда сказал, что нам послал их сам Господь. Это помогло отцу выпутаться из сложных финансовых передряг на тот момент.

За десять лет вперед – это сильно! Не проще ли им было купить себе на острове небольшую квартирку, подумал Алекс. Деньги-то сопоставимые. Ничего себе, какая уверенность в своем здоровье в таком возрасте. Я вот не знаю, проживу ли я десять лет. Нет, хотелось бы и больше, конечно. Но, как известно, «человек предполагает…»

– Да кто же они, в конце концов? – не выдержала Мария, с интересом слушавшая весь разговор.

– Эту тайну мой отец унес с собой. Хотя я уже начинаю сомневаться, что он знал, кто они и откуда. Десять лет назад они представились отцу как чета Файер. Старика зовут Николас, его жену – Перренель. Замечательные старики. Моя мама их очень любит, вечно шепчется с его женой на кухне, пьют кофе. Несмотря на солидный возраст, старики совсем не обременительны для нас. Скажу больше, они никогда не болеют, видимо, со здоровьем у них все в порядке. Я думаю, что они откуда-то из Европы, с материка, решили осесть в Греции. Детей у них нет, из родственников – никого. Кстати, десять лет истекают уже через месяц.

– Мы не подойдем к ним? – спросил Алекс.

– О, это еще одно условие, которое мы неукоснительно соблюдаем, – рассмеялся Димитрос. – они общаются только с теми людьми, кого выбирают сами. Если к ним обращаются посторонние, с кем они не хотели бы общаться, старики сразу и бесповоротно глохнут, на том и заканчивается беседа.

Алекс хотел задать еще какой-то вопрос, но в этот момент под громкие аплодисменты гостей повара внесли огромный вертел с тушей барашка, установили его на специальные стойки над огромным подносом, куда стекал ароматный сок. Начали его разделывать, выкладывая сочные, ароматные, еще дымящиеся куски мяса на тарелки. Их быстро подхватывали официантки и стремительно разносили гостям.

Димитрос, извинившись, покинул Смолева и девушек и подошел к Ирини, стоявшей у стола с бокалом вина в руке.

Хозяйка начала говорить, Димитрос переводил с греческого на английский. Поприветствовав гостей, Ирини поблагодарила их за то, что они выбрали для отдыха виллу «Афродита» и, пожелав всем прекрасного вечера, пригласила к столу.

Пока гости рассаживались, в углу площадки заняли свои места музыканты в национальных костюмах и зазвучала греческая музыка. Чуть позже появились танцоры, веселье приняло новый размах.

В номер Алекс вернулся уже глубоко заполночь. Уснул, едва коснувшись подушки щекой.

«Жизнь – это очередь за смертью. Но некоторые лезут без очереди!»

На рассвете Алекс проснулся словно от толчка. Сон под утро оказался беспокойным. Он сел на кровати лицом к открытой балконной двери. Солнце едва показалось над горизонтом слепящим диском. Его отражение протянулось по морю яркой полосой, с востока прямо к берегу острова. Накинув халат, он вышел на балкон и сел в кресло, наслаждаясь утренней прохладой и свежестью, разлитой в воздухе. С моря доносился шум прибоя. Алекс взглянул на бухту: белые рыбацкие лодки с яркими синими и красными полосами вдоль бортов одна за другой, возвращались с ночной ловли.

Он закрыл глаза и представил себя местным рыбаком, возвращающимся утром с богатым уловом. Лодку качает на волне то вперед, то назад, то из стороны в сторону. Холодные соленые брызги летят ему в лицо. Старый дизельный двигатель тарахтит и постукивает, но упрямо толкает лодку вперед; такелаж скрипит; в ногах лежат мокрые разноцветные сети, пахнущие морем, рыбой и водорослями. В пластиковом ящике, что при качке, вздрагивая, ездит по мокрой палубе, лежит ночной улов: несколько сардин, макрель, пара спинорогов, а, может, и дорада. Крупная рыбная чешуя везде: на сетях, на его одежде, даже на стареньком, отполированном руками до блеска штурвале…

Алекс открыл глаза и пожал плечами: почему бы и нет? Можно купить и лодку. И выходить в море. Все можно. У него еще есть время всему научиться. У него уйма времени! Ему совершенно некуда спешить. И, осознав это, он радостно рассмеялся. Все-таки ему здесь определенно нравится. Он встал, чтобы отправиться в душ и вдруг услышал под балконом приглушенные голоса и тихий смех.

Молодежь возвращается с ночной прогулки, подумал Смолев, и не ошибся. Выглянув с балкона, он обнаружил счастливую парочку в лице Димитроса и Марии, крепко держащихся за руки. Так они все-таки встретили вчера закат у Портары, порадовался Алекс, молодцы! Сын хозяйки выглядел счастливым, от вчерашней хмурости и скрытой тревоги не осталось и следа.

– Ты увидишь, фиорино, все так и будет! Все получится, тезоро! – говорил он Марии, мешая английские и итальянские слова в забавную кашу. Та смотрела на него влюбленными глазами и тихо смеялась в ответ. – Я знаю, что делать. И очень скоро мы сможем быть счастливы, вот увидишь! Все будет хорошо, я обещаю.

Клятва игрока, усмехнулся Смолев и направился в душ.

Завтрак накрыли на малой террасе, в тени под виноградными гроздьями, и пока сама Ирини несла ему ароматный кофе и сырную тарелку, Смолев зачарованно любовался виноградом. Сердечно поприветствовав хозяйку уже освоенным «Кали мера!», Алекс уселся за угловой столик, ближе к пышным гроздьям. Ирини поставила на стол кофейник и, перехватив его взгляд, улыбнулась и что-то крикнула в сторону кухни.