Александр Редькин - Книга Аркарка

Выждав, когда его тело облачат в богатые и блестящие наряды, Рочилд Х принял на голову зубчатую корону и в сопровождении пажей вышел из одевальной в замковый коридор, охраняемый рослыми гвардейцами в кожаных доспехах и красно-синих плащах. Здесь монарха ожидали Первый и Тайный советник, оба в графском титуле. Они почтительно поклонились и заискивающе поинтересовались здравием короля. Рочилд поморщился. Советников, доставшихся ему от отца, он не любил. Старики-графы являлись компетентными каждый в своей области и часто отвлекали его государственными заботами от приятного времяпрепровождения в виде охоты и пиров. Вот и сейчас один из них настойчиво пытался убедить короля в целесообразности замены непопулярного в Кинске коровьего налога похожим охотничьим.

– Ваше величество, поймите, что тем самым мы попробуем приручить беглых холопов и заимеем от них больше выгоды, чем просто повесим их вдоль дорог. Позвольте мне рассчитать, сколько оленьих туш и медвежьих шкур Аксия получит за год в таком случае?

– Кстати, граф, сколько этих разбойников? – поинтересовался король, гордо шествуя по коридору в направлении трапезной.

– Князь Салмаре докладывал нам о десятке южных деревень. Около пятисот крестьянских душ, – сообщил Первый советник короля.

– Почему только южных? – задал король резонный вопрос. – И почему мы вчера послали только одного рыцаря?

– Ваше величество, поверите ли, но в ксебском Бо крестьяне вообще не отдают дворянам скот! – ответил Тайный советник. – А рыцарь с группой нужен Салмаре только для охраны дороги на Витархем. У князя самого достаточно солдат, чтобы самому разобраться с разбойниками.

– Не отдают скот?! А что отдают?

– Зерновую подать и каменные работы по возведению мостов и стен.

– Любопытно, но продолжим за трапезой! – провозгласил Рочилд и перед входом в зал постарался придать своему лицу гордое и самоуверенное выражение лица.

Король Аксии часто потчевал гостей в витархемском замке. За роскошной трапезой, продолжающейся порой до ночи, обсуждалось большинство государственных дел. В таких совещаниях всегда принимали участие, как тайные советники, так и многочисленные явные. Сегодняшний день обещал отсутствие срочных дел, судов и аудиенций и Рочилд предвкушал после завтрака весёлую охоту на лесных быков с последующей дегустацией новых сортов вина. Под высокопарные возгласы «Слава королю!», он торжественно прошёл в большой и полутёмный зал, увешенный оружием и рогами диких копытных. У каждой входной двери в трапезную стояло по два гвардейца-мечника и после церемонии приветствия они пропустили знать к накрытым столам. Король сел во главе сдвинутых столов на могучий резной стул, вытесанный из целого комля дуба. На спинке древнего стула виднелись, украшенные серебром гербовые изображения совы, якоря и пера, расположенные треугольником. По правую руку короля разместился пятилетний принц Альд, а по левую находилось место королевы. За столом монарха в обычные дни собиралось много придворных, а в праздники ещё больше, вплоть до полного заполнения зала. Лишь на одной стене трапезного зала имелся ряд узких окон, скорее похожих на бойницы, через которые можно было обозревать часть города, одно из предместий и возвышающийся над ним блестящий купол Белого монастыря. Иногда король давал пиры и в Золотом тронном зале, но там сейчас шли восстановительные работы после пожара, вспыхнувшего от занских праздничных свечей. Выложенный из сурового природного камня большой камин был растоплен так, что, казалось, в него заглянуло само лето. Сейчас с вертела капал жир лесного вепря и шипел на пушистой золе, сообщая запахом всем собравшимся, что пир вот-вот начнётся. Среди царившей тишины паж нараспев сообщил:

– Да здравствует Рочилд Десятый – солнце Аксийского королевства!

После этого все гости сели, а виночерпий, предварительно попробовав сам, налил королю в золотой кубок тёмно-рубиновый напиток. Помимо разного рода титулованных дворян за столом также находились: полководец Атирп – князь королевской крови, Первосвященник Визирдан, казначей, конюший, граф Викрес – господин столичной земли Хеммзем, а также архивариус Вальт Комр. Сейчас друг Аркарка уставился на рисунок скатерти и думал над своими ответами на возможные вопросы короля, которые тот может задать, если не опьянеет раньше времени и вспомнит о делах. Предпосылки для какого-либо беспокойства у архивариуса отсутствовали, ввиду аккуратного и честного ведения дел, в отличие от некоторых знатных особ, сидящих с ним рядом. Золото в казну Аксии, благодаря тангирским кузнецам, последние три года текло рекой, и Рочилд обычно не обращал внимания на ежегодно растущие расходы придворных на охоту, забавы, платья и дома терпимости.

После третьего кубка подряд Рочилд значительно развеселился. Он приказал подать жареного кабана на стол и первым вонзил в него кинжал. Тут же позвали музыкантов. Но как только они начали щипать струны, дудеть и стучать по барабанам командир дневной стражи сообщил, что из Фоона прибыл гонец со срочным посланием для короля. Крякнув от неудовольствия, король кивнул стольнику, чтобы тот занялся разделкой мяса и приказал впустить посланника. Через весь трапезный зал, наполненный музыкой, непринуждённой беседой и вкусными запахами, мимо всех придворных к королевскому столу приблизился молодой гонец и застыл перед Рочилдом, прижав к сердцу правую руку и преклонив колено. Растрёпанный и взъерошенный как воробей, в пыльном дорожном плаще гонец, судя по одежде оруженосец, попросил его величество позволения говорить. Придворная знать прервала беседы и с любопытством уставилась на юношу. Рочилд небрежно взмахнул рукавом туники, давая согласие выслушать.

– Бунт, ваше величество! Фоон в огне! Крестьяне сожгли Швац! – звонко проговорил гонец и замер, уставившись в пол.

– Кто сжёг? – не сразу разобрался король, но побледнел, услышав смех принца Альда.

– Холопы, ваше величество! Они подняли руку на одну из графинь и убили солдат из её свиты. А потом освободили рабов, разграбили рынок и подожгли Швац.

Далее сбежавший от народного гнева оруженосец сообщил королю и придворным как фоонские крестьяне, доведённые голодом и издёвками до отчаяния, прямо на рынке напали на кавалькаду графини. Оказалось, что бунт холопов, во главе которых стал какой-то силач Бун, развлекавший чернь на рынке поднятием брёвен и камней, вызвало наглое поведение охранника старшей графини. Дерзкий солдат, насмехаясь, предложил силачу есть на обед больше пшеничной каши, и швырнул в лицо горсть меди. В ответ Бун повалил лошадь обидчика на землю вместе с всадником, а помощник силача кинул в охрану нож. Разозлённые солдаты быстро поймали метавшего и вознамерились сразу отрубить ему голову, но силач, схватив два кузнечных молота, атаковал их и призвал крестьян к убийствам. Поскольку дело происходило на деревенском рынке, Буна поддержали голодные холопы и все вместе они подняли на вилы барона и солдат графини, сопровождающих её на прогулке. Ему – баронскому оруженосцу вместе с графиней удалось скрыться верхом. Со слезой молодой гонец поведал королю и придворным про погибшего хозяина и попросил короля силой подавить бунт.