Артур Самари - Русская жена эмира

– О, наконец-то прибыл, – легко вздохнул эмир и обратился к советнику:

– Виктор, побудь с именинницей и не давай ей скучать. Я скоро приду.

Николаев вернулся к столу. Наташа поинтересовалась у него, что за важная птица прибыла, если эмир так спешно удалился.

– Ничего особенного, просто гонец доставил важное письмо. Лучше не знать о таких делах, а то Алимхан может подумать, что ты стала шпионкой большевиков. Именно по этой причине он выгнал из своей страны некоторых русских советников.

– Последнее время он стал злым, нервным, раньше не был таким, – вздохнула Наталья. – Давай не будем говорить о политике, все-таки сегодня мой день. Лучше налей мне немного вина и скажи тост, что ты не мог сказать при Алимхане.

Виктор поднялся с бокалом красного вина:

– Дорогая, это я сделаю с великим удовольствием. Я хочу, чтоб в твоей душе никогда не угасла любовь ко мне. Рядом с тобой я обрел счастье. Ты знаешь, после двух лет войны с «красными», потеряв родину, волею судьбы я оказался здесь. Казалось, в жизни уже не осталось места для радости – и вдруг чудесная встреча с родственной душой. И чем больше мы виделись, тем сильнее разгорался огонь любви в моем сердце. И тогда мне стало ясно: ты моя жизнь. Значит, моя жизнь еще не прошла. Правда, случилось это не так романтично, как хотелось…

– Я помню тот день, – прервала она. – Это было год назад именно в этом зале. В тот вечер вы с эмиром хорошенько напились. Алимхан заснул прямо здесь, на диване. Помню, мы с тобой стояли у того окна и беседовали, как внезапно ты опустился на колени и начал признаваться в любви. Говорил как-то нескладно, но от всей души. Вначале я испугалась, ведь мог проснуться эмир, и тогда оставшиеся дни ты провел бы в зиндане. Затем ты обнял меня со всей страстью. Что мне оставалось делать, ведь я сама была влюблена. Мои чувства оказались сильнее страха, я словно лишилась ума. Мы долго целовались, к счастью, эмир так и не проснулся… Извини, что прервала твой тост.

И Виктор продолжил:

– Я благодарю тебя за нашу любовь. Ты спасла меня от пьянства и дала надежду на новую жизнь, особенно здесь, в чужом краю.

– Те же слова могу сказать и я. Здесь ты единственная близкая мне душа, и не представляешь, как бывает приятно слышать из твоих уст родную речь – это словно весточка с родины. Мы нужны друг другу.

– За нашу любовь! – торжественно произнес Виктор, и два бокала со звоном коснулись.

Затем Виктор поцеловал ее нежные губы. От счастья Наталья все-таки позволила себе выпить до дна, хотя знала о пагубности вина для беременных женщин. Но этот день был столь прекрасным, что не хотелось ни в чем отказывать себе. Опустив бокал на стол, она вспомнила:

– В этой супнице настоящий борщ, давай положу тебе, а то остынет. Повара готовили по моему рецепту. Думаю, тебе понравится.

– Хотя уже сыт – не откажусь, все-таки родное. Знаешь, на Украине сюда добавляют сахар, и поверь, становится вкуснее.

Когда их тарелки опустели, Наталья еще о чем-то вспомнила:

– У меня есть пластинка с романсами Шаляпина, ее принес мой торговый агент, один хитрый еврей. Он доставил ее из Европы через Турцию и, конечно, пластинка стоит больших денег, но эмир не скупится, и я благодарна ему за это. Он чувствует, что я тоскую по родине.

– Есть вести от твоих родителей?

Наталья рассказала, как ее родителям удалось бежать из России. Нынче они осели на окраине Парижа – там земля дешевле – и развели большой огород. Правда, найти работу, говорят, очень трудно.

– Но твой отец коммерсант – не пропадет.

– Самое главное – моей семье уже не грозит опасность, а деньги я найду. Сейчас я поставлю тебе пластинку.

– Позволь сделать самому. В твоем положении нельзя много ходить.

– Это ошибочное суждение. Напротив, когда я двигаюсь, чувствую себя лучше. Сейчас мы будем опять танцевать, и прошу тебя, не пей много вина, – уже серьезным тоном сказала именинница.

– Слушаюсь и повинуюсь, моя Шахерезада, – и Виктор направился к патефону.

По залу разнесся могучий голос Шаляпина.

Они сидели на черном диване и с трепетом в душе слушали великого певца. Его могучий, чистый голос брал за душу и уводил их в русский лес, к Волге-матушке или в зимушку-зиму.

У Натальи на глазах выступили слезы. В это время открылась парадная дверь. Вошедший секретарь тихим голосом сообщил:

– Господин Николаев, вас зовет эмир, – и он так же бесшумно удалился.

Полковник встал и обратился к даме с легким поклоном.

– Наташа, меня ждут по очень важному делу. Мы скоро придем. Не скучай.

– Я буду ждать. Так хочется еще выпить, потанцевать от души… ну ладно, иди.

Когда Николаев вошел в кабинет эмира, Даврона уже не было. Перед правителем на столе лежало открытое письмо. Сам эмир был взволнован, и кажется, уже полностью трезв. Советник опустился рядом с ним.

– Виктор, вот письмо Эссертона. После этого я даже не хочу называть его другом, все они друзья только на словах или когда им что-то надо от меня.

Обиженный эмир взял письмо, написанное на фарси, и прочитал советнику. Затем бросил его на столик.

– Алимхан, успокойтесь, англичане по-своему правы. Они страхуются, а это у их чиновников в крови. Признаться, резиденция Эссертона – не самое подходящее место.

– Хорошо, в Кашгаре хранить казну опасно, согласен, но разве нельзя через месяц прислать в Кашгар большой отряд английских солдат и увезти золото в банк Дели?

– Это еще опаснее, чем хранить его у Эссертона. Путь в Индию лежит через несколько стран, и там немало сильных племен, которые непременно нападут на сказочно богатый караван. Вы думаете, английские солдаты будут стоять насмерть, защищая деньги чужого царя? А если послать наших солдат, они тоже ненадежные, да и в военном деле еще слабы.

– А ты для чего здесь, ведь я плачу тебе больше, чем своим министрам, – упрекнул эмир с восмущенным видом. – Научи моих солдат хорошо стрелять.

– Алимхан, не стоит обижаться на мои правдивые слова, не могу я лукавить, как твои министры. Но боевая армия создается годами – здесь я чуть больше года. Служу тебе по совести и кое-чему уже научил твоих солдат.

– Ладно, не обижайся на меня, я это сказал… сам все понимаешь, – сказал эмир уже миролюбиво. – Эх, если б я мог предвидеть, что в России случиться революция и что большевики будут угрожать Бухаре, то еще десять лет назад стал бы готовить свою армию.

– Поверь мне, для хорошей армии и этого срока мало.

– Значит, все происходящее ниспослано мне свыше, и надо смириться, – обреченно вздохнул эмир.

– Алимхан, нельзя падать духом, нужно искать хоть какой-то выход. Сейчас тебе нужно думать о дальнейшей судьбе казны. Имея деньги, можно будет со временем вернуть трон.