Александр Косарев - Загадки старинных кладов. Кладоискательские истории

– Ну и заливает этот автор! – может подумать критически мыслящий читатель. И всё то он, хитрец, знает. И где лежит «Либерия», которую не видели уже четыреста лет, тоже знает! Наверное, заливает!

Нет, дорогие мои, на 100% где лежит сокровище, я не знаю. Но вот вам пример, который может быть убедит Вас в моей правоте. Долгое время считалось, что Луна образовалась где-то далеко от Земли и только впоследствии каким-то образом была захвачена нашей планетой. Почему так считалось? Да потому, что вся Луна буквально усыпана кратерами, а Земля нет. Но потом, когда средства наблюдения за поверхностью нашей планеты были вынесены в космос, вдруг выяснилось, что шрамов от метеоритов и больших кратеров на Земле не меньше. Только по большей части они надёжно скрыты под осадочными породами и океанами и поэтому вблизи от поверхности просто не просматривались.

Так же и мы, как бы поднялись над проблемой, взглянули на неё из своеобразного «космоса». Ведь все люди, (не исключая и царей) в своей обычной жизни действуют инстинктивно, исходя всё из того же принципа Оккама. А по нему следует, что совершенно незачем куда-либо таскать неподъёмную библиотеку, если она и так хорошо лежит. Закон жизни, уж тут ничего не поделаешь. И, следовательно, если библиотеки не окажется в указанном нами месте, то далее искать совершенно бесполезно – значит, её уже нет на этом свете. Значит, одна из многочисленных гипотез, предполагающая, что «Либерия» всё-таки погибла, оказалась верной.

Впрочем, поскольку радикально продвинуть поисковое дело «исчезнувшего» собрания книжных уникумов могут только высшие лица нашего государства, то у нас почти нет надежды на то, что они когда-нибудь обратят внимание на эту маленькую проблему. Так что вопрос о принципиальном наличии и состоянии книг в церковном подвале так и останется в подвешенном состоянии. Но, может быть, это и к лучшему.

В годы победоносного шествия социалистической революции, охватившей кровавым половодьем не только Россию, но и ряд прилегающих к ней стран, было спрятано громадное количество умопомрачительных ценностей. Ознакомьтесь для примера с одной из самых малоизвестных страниц этой буквально нескончаемой кладосозидательной эпопеи.

Итак, переместимся во времени на несколько десятилетий назад. Перед нами тревожно замерший Ташкент 20 января 1919 года. В городе весь день была слышна стрельба и грохот взрывов, разогнавшие с улиц всех его обитателей. Во второй половине дня к Народному банку Туркреспублики подъехал броневик в сопровождении конного отряда. Не обращая внимания на грохочущие вокруг выстрелы, из него выскочил поручик и, заблокировав все входы в здание своими людьми, вошёл вовнутрь.

– Приказ командующего, – грозно объявил он, вытаскивая из кобуры наган, – грузить в броневик все деньги и прочие ценности! Быстро! До наступления темноты мы должны покинуть город!

Глава захвативших город мятежников – Константин Осипов тоже вскоре прибыл со всеми своими резервами к банку и удерживал позиции, отбивая атаки войск Реввоенсовета. Узнав о прибытии Осипова, очищавший банк поручик выскочил с докладом. Он доложил, что изъято три миллиона рублей николаевскими кредитками, 50 тысяч рублей золотыми монетами, драгоценностей и золотых изделий на четыре миллиона, а так же валюта – фунты стерлингов, франки, бухарские таньга, индийские рупии…

– Золото грузите в мою машину, – не дослушав, приказал Осипов.

В сумерках колонна мятежников во главе с броневиком двинулась через весь город на восток. Мороз крепчал. Невиданно суровая зима сковала привыкший к теплу Ташкент. Вскоре отступающие войска в количестве шестисот человек вышли на Чимкентский тракт. Основной их план, скорее всего, состоял в том, чтобы прорваться в Семиречье и присоединиться к белоказакам.

Несколько слов необходимо сказать и о самом предводителе восстания. Константин Павлович Осипов, 1896 года рождения. Большевик, член партии с 1913 года. После окончания ташкентской гимназии выдержал в Москве экзамен по программе для вольноопределяющихся. Два года прослужил в запасном полку, и был командирован в 4-ю Московскую школу прапорщиков, которую с блеском закончил. В конце 1916 года, он, так и не понюхав пороха Первой мировой войны, получил назначение в Туркестан.

Осипов легко делал карьеру. Энергичный щёголь, красивый и уверенный в себе офицер, он нравился всем: и генералам и солдатам и женщинам. И в тот момент, когда грянула февральская революция, он уже служил вторым адъютантом у генерала Полонского в Фергане. Это так воодушевило Осипова, что он самолично содрал портрет царя в кабинете своего генерала. Дальше – больше. В октябре 1917 года молодой честолюбец уже член Совета солдатских депутатов, а летом следующего года Осипов отличился в боях по разгрому Кокандской автономии и белоказаков под Самаркандом. В 22 года (!) молодой красный командир назначается военным комиссаром Туркестанской республики. А надо сказать, что ситуация для новой власти складывалась весьма неоднозначно. Край оказался отрезан кольцом фронтов от метрополии и терпел нужду и лишения во всём. Кроме того, в Ташкенте действовала подпольная организация бывших царских офицеров, надеющаяся сбросить большевиков вооружённым путём.

Вскоре Осипова выдвигают в «Совет пяти», куда входят член партии с 1903 года Василий Агапов, два бывших полковника – Цветков и Руднев, и крупный советский деятель – Александр Тишковский. Осипова взяли, как человека способного организовать военную силу и навести должный порядок на подведомственной территории. Но у того были свои планы насчёт дальнейшей жизни. Он считает, что дни большевиков сочтены и решается на открытый мятеж, чтобы таким образом «застолбить» себе кусочек бывшей Российской империи, так сказать на будущее. И вечером 18 января 1919 года, когда большевики-ленинцы в полном составе приехали к нему выяснять обстановку в городе, Осипов велел арестовать их всех. Мало того, почти тут же, без каких-либо разбирательств он выписывает постановление о расстреле всех коммунистических вождей.

К утру, мятежники захватили большую часть города, но главные объекты так и не сдавшихся коммунистов – железнодорожные мастерские и военная крепость, отбили все атаки. Всю ночь к мастерским стекались отряды рабочих и бедноты из старой части города. А утром 20-го эти, наспех сколоченные отряды, под руководством спешно выбранного Реввоенсовета, сами решительно атаковали мятежников. Вот тогда-то Осипов и вспомнил о Народном банке.

Как только с мятежниками в самом городе было покончено, Реввоенсовет принял решение об организации погони за ускользнувшей из города колонной. Была отправлена группа преследования в количестве 500 человек. Они двинулись на Чимкент по железной дороге. Конный отряд в 200 сабель под командованием Лая, двинулся в погоню своим ходом. И когда 23 января колонна осиповцев появилась в предместьях Чимкента, их уже поджидали. Едва мятежники оказались на расстоянии прямого выстрела, по ним открыли огонь орудия заградотряда. Первый же залп накрыл двигающиеся в голове колонны автомобили. Загрохотали пулемёты и винтовки. Поняв, что дальше по дороге продвигаться невозможно Осипов приказал перегрузить ценности на лошадей и бросился на юг, надеясь укрыться в горах. Но тут подоспели кавалеристы Лая и тоже обрушились на всё ещё сопротивляющихся мятежников. Отступление превратилось в бегство, и только огромное количество снега и жуткий мороз не давали преследователям окончательно расправиться с группой мятежников.