Марина Денисова - Невероятная Соня. Часть I. Парижский призрак

Соня проторчала в салоне часов пять. Третье января, клиентов мало. Завсегдатаи всё сделали перед Новым годом. Соня сделала педикюр, маникюр, нанесла на ногти алого цвета гель (Андрей считал этот цвет вульгарным), сделала коррекцию бровей, массаж лица и, главное, стрижку! Она всё-таки так устала от своих волос. Мама права – этот пучок её старит, накручивать кудри некогда, да и лень, каждый день не накрутишь. И она, почти не дрогнув, попросила Катьку отстричь её, достающие почти до талии, волосы. Современное, градуированное каре, чуть прикрывающее шею, с удлинёнными прядями впереди, и ещё Катька выстригла ей длинную косую чёлку, падающую на правую сторону Сониного высокого лба. Катька затонировала её какой-то безаммиачной краской, и Сонины тёмно-каштановые волосы приобрели, как говорят в рекламе, «бриллиантовый блеск».

Пока она была в салоне позвонила мама и радостно сообщила Соне, что звонили жильцы, и завтра они уже съезжают. Соня позвонила Саше, донесла до него информацию и договорилась завтра встретиться на квартире.

Довольная, она попрощалась с девочками из салона, оставив немаленькую сумму и получив в подарок щётку (для укладки новой стрижки) и маску для волос.

Заехав в магазин элитных обоев, Соня с радостью обнаружила, что в связи с новогодними распродажами, цены, вроде бы, даже совсем и не элитные. И пока продавщицы соображали, что же ей предложить, выбрала обои на всю квартиру. Сочного василькового цвета – в спальню, с огромными размытыми красными цветами на сливочном фоне – в гостиную, в серо-зелёную полоску – в коридор, цвета капучино – на кухню.

Потом Соня зашла в соседний магазин «Итальянский кафель». Обнаружила там самый обычный керамогранит коричневого цвета, по самым, что ни на есть, оптовым ценам и взяла его на пол. Соня, не особо задумываясь, скорее поддавшись сиюминутной симпатии, ткнула пальцем в первый попавшейся весёленький, – со всякими чашками, кофейными зёрнами, – кафель для фартука на кухне. И обычный, – без цветочков и изысков, – кафель для ванной комнаты и туалета: ярко-красный вперемешку с белым – в ванную, чёрный вперемешку с белым – в туалет. Она везде указала адрес бабушкиной квартиры, свой телефон, договорилась о привозе по звонку, оставила авансы, подхватила подписанные договоры и прикреплённые к ним пробитые чеки, и весело, что-то напевая под нос, села в машину.

Как же это здорово, а главное быстро, делать всё самой ни с кем не советуясь, ни от кого не завися. Она с ужасом вспомнила, как они с Андреем и его мамашей, на протяжении наверно трёх месяцев, каждые выходные таскались по огромным, заваленным всем подряд строительным супермаркетам, как спорили с Андреем насчёт каждой мелочи, и в итоге, покупали то, что нравилось Людмиле Николаевне.

Соня по привычке свернула к дому Андрея и, увидев в окнах свет, остановилась, показала окнам средний палец и поехала к маме. Было весело и легко. Надо ещё посидеть в интернете, заказать сантехнику. Ещё столько дел!

На следующий день, подъезжая к бабушкиному дому, Соня обнаружила там Сашу в сопровождении двух рабочих. На фоне его – как всегда взлохмаченного, с заметно выпирающим брюшком, и бесстрастно смотрящего на всё вокруг, – эти двое детей хлопкового края, с восхищением в узких чёрных глазах, пялящихся на Соню, казались забавными гномами рядом с великаном.

На секунду в глазах Александра промелькнуло удивление. Ещё позавчера он видел Софию Александровну опухшей, подавленной, неприбранной, сгорбленной какой-то, постаревшей чёрт знает на сколько лет. Сегодня перед ним была красивая молодая женщина, с современной эффектной стрижкой, густо накрашенными ресницами и алой помадой на пухлых и весьма соблазнительных губах. Боже мой! У неё ещё и ногти алого цвета. Её прямая спина и твёрдая походка демонстрировали полную уверенность и решимость, только в чёрных глазах затаилась грусть, и она была слишком бледна, а может, так казалось из-за непривычного цвета помады.

Соня не могла не заметить Сашино удивление от её нового имиджа. С едва заметной улыбкой, кокетливо поправив чёлку, она не удержалась и заглянула ему в глаза. В долю секунды он превратился в обычного безразличного и слегка холодного Александра.

Грузчики вовсю перетаскивали вещи уже теперь бывших жильцов. Соня отдала жильцам пятнадцать тысяч компенсации, проверила квитанции об оплате электричества и телефона, осталось дождаться, когда грузчики догрузят их нехитрые пожитки, чтобы забрать ключи.

– Саш, давайте пройдёмся по квартире, – обратилась она к Александру. – Я вчера заказала обои, плитку. Сантехнику в интернете посмотрела, в принципе возьму то, что есть в наличии. Так что с моей стороны протяжек не будет.

– Быстро вы успели, – удивился он. Всё-таки ей удалось выбить из него хоть какую – то эмоцию, обращённую к ней. – Хотя вы и на работе также. Пока все «репы чешут», вы уже раз – и всё сделано.

Соня улыбнулась: – Не люблю тянуть, ходить что-то выбирать. Понравилось – взяла, если денег хватает.

В квартиру зашёл молодой парень: – К вам можно?

– Да, а вы кто? – Соне он показался незнакомым.

– Это Коля, он балкон с окнами замерять пришёл, – ответил Саша.

«Молодец какой, а я про это даже забыла!»

Соня приветливо кивнула головой нежданному визитёру.

– Так, ну со спальней всё понятно, здесь кровать, я думаю посередине, – Саша и Соня зашли в комнату метров пятнадцать. – Рядом тумбочку, туда розетки не меньше трёх, телефон, компьютер на зарядку ставить. С другой стороны, туалетный столик с зеркалом, розетки и провода под светильник, полки, думаю, повесить вот сюда, – Соня указала на противоположную от кровати стену. – Напротив телевизор, его как раз можно на стену, а под него, что вы там говорили? Подиум? А как это?

– Из гипрока, не долговечно, лет на пять не больше, зато дёшево, можно сверху хоть обоями, хоть покрасить…

– Мозаику можно, – отозвался один из узбеков, как ни странно, на почти чистом русском языке.

– Да мозаику, тоже можно, – согласился Александр. – Это, кстати, Сардорини, знакомьтесь. Он здесь будет главный, ну после вас и меня, разумеется.

Соня внимательно посмотрела на узбека. Очень необычные черты лица, глаза не такие раскосые, как у его соплеменников, нос практически европейского типа.

– Как, ещё раз, зовут? – переспросила Соня, – Сардорини? Это что-то итальянское?

– Сардорбек, вообще то, – пояснил он. – Сардорини, меня Александр Николаевич зовёт, – засмеялся тот, показывая белые ровные зубы.

– Изобретать любит, как дизайнер, вот я его и зову на такой манер. – И наклонившись к Соне, Саша тихо добавил: – Толковый парень, только не перехвалите, шкодник больно.