Алексей Кангин - Совет Европы

Дослушав вводную часть, доктор Симада задал вопрос:

– А как долго здесь постоянно живут люди?

– Рекорд по пребыванию в Циолковском составляет один год, – ответил Павел Петрович. – Обычный срок смены – полгода. Но в принципе здесь, на Луне, проще, чем в невесомости, а как вам должно быть известно, на станции «Мир-2» рекорд постоянного пребывания уже полтора года, так что и мы идём к тому, чтобы увеличивать возможный срок смены на Луне. Но другое дело в том, что на Земле у нас семьи, и видеться с ними раз в полгода это довольно тяжелое испытание.

– Да у вас тут всё как в Антарктиде, – заметил Джон. – Даже и полярный день есть.

– Да, пребывание на других планетах очень похоже на зимовку, – с улыбкой заметил экскурсовод. – И вас недаром зовут европолярниками.

Павел Петрович повёл их по разным модулям, рассказывая о том, как строился Циолковский и о том, чем здесь сейчас занимаются люди: инженеры и учёные:

– Когда мы начинали строительство, было совершенно непонятно, что из всего этого получится. Здесь, на месте будущего города, стояли всего три надувных жилых модуля. Нужно было решить огромное количество задач: поставить первую фундаментальную постройку, обеспечить её надёжную защиту от метеоритов, наладить на месте добычу кислорода и воды. Первые экспедиции строителей, по расчётам, могли пребывать на Луне не более трёх месяцев. На деле же вышло так, что они сразу сумели увеличить этот срок вдвое. Теперь у входа в Циолковский вы можете увидеть памятники героям-строителям, без которых не было бы этого места. А сейчас мы с вами посмотрим на один очень интересный памятник тех лет…

Экскурсовод провёл их в соседнее помещение – довольно большой ангар, внутри которого стояло удивительное средство передвижения: колёсный поезд, с вагонами самой разной и подчас весьма необычной формы.

– Перед вами тот самый лунный поезд «Мирный», с помощью которого и был построен Циолковский, – не без гордости сообщил Павел Петрович. – Работающий от атомного реактора, «Мирный» не только перевозил с места на место первых колонизаторов, но и содержал в себе специальные модули для производства строительных материалов. Да, сейчас Циолковский построен в основном только из местного материала.

– А зачем понадобился целый поезд? Они что, не знали сразу, где будут строить базу? – спросил Джон.

– Да, именно так, заранее никто не знал, где именно строить базу, – ответил Павел Петрович. – Было общее представление о районе строительства, но конкретное место первая экспедиция должна была выбрать сама. В любом случае, первым колонистам Луны нужна была мобильность. Никто не мог сразу сказать, с чем придётся столкнуться. Тогда рассматривались разные сценарии, вплоть и до того, что мы можем наткнуться на следы деятельности иного разума, и нам придётся в спешном порядке убираться с Луны. А ещё поезд много весит, а в условиях слабой лунной гравитации только большая масса даёт хорошее сцепление с реголитом. Любое лёгкое транспортное средство чувствует себя на Луне как на льду, хотя под колёсами вроде бы и пыль.

– Вы сказали, что рассчитывали увидеть на Луне инопланетян? – Виктор пропустил мимо ушей все объяснения насчёт поезда, зацепившись только за фразу про иной разум.

– Да, молодой человек, наверное, ни для кого из вас не секрет, что многие космонавты верят в существование инопланетян, – произнёс экскурсовод. – Действительно, даже если мы, отдавая себе отчёт в примитивности наших космических технологий, можем путешествовать между планетами, то почему не могут другие?

Максим тут же вспомнил слова своего начальника о том, что у них есть сигнал даже на случай вторжения марсиан. Тогда он так и не понял, шутка это была или нет, но сейчас он всё больше убеждался в том, что такая мысль вполне могла быть правдой. А значит, вмешательство иного разума должно было рассматриваться и в качестве причины трагедии на Европе. Интересно, какие же директивы на этот счёт получил Константин?

Максим мельком взглянул на главу экспедиции. Но Константин невозмутимо слушал экскурсовода, не подавая виду, что слова про инопланетян его хоть как-то зацепили. «А что, если он вообще ничего не знает о трагедии?» – промелькнул вдруг в голове Максима старый, и, казалось бы, забытый страх. Меж тем экскурсовод повёл команду дальше, и Максим постарался переключиться с мыслей о Европе на экскурсию.

– Лунный пейзаж достаточно однообразен и способен вызывать депрессию у людей, которым приходится наблюдать его по полгода по долгу службы, – рассказывал Павел Петрович, стоя спиной к огромной видеостене, на которую транслировалось изображение залитого солнцем луга. – Поэтому в Циолковском нет выходящих наружу окон, а есть только такие видеостены, показывающие различные земные пейзажи.

– Но ведь у вас здесь есть оранжерея? – уточнил Виктор.

– Оранжерея есть, – подтвердил экскурсовод. – Но до неё ещё надо дойти, а видеостены видят все на протяжении всего дня.

– А как организована экосистема Циолковского? – задал вопрос доктор Симада.

– Фактически у нас здесь реализован почти что замкнутый цикл жизнеобеспечения. Жидкие органические отходы перерабатываются в воду, твёрдые используются в создании питательной среды для хлореллы, бытовые отходы перерабатываются для повторного использования.

– То есть нас тут водорослями кормили? – услышав про хлореллу, спросил Джон.

– Хлорелла используется в рационе обитателей Циолковского, но наша пища не состоит на сто процентов из неё, – ответил Павел Петрович. – Так что можно сказать, что водоросли вы ели, но не только их.

– Нет ничего плохого в водорослях, – произнёс доктор Симада.

– Ну, вы-то, японцы, известные любители пожевать водоросли, – пробурчал Джон.

– А ты хотел, чтобы тебя здесь накормили говяжьим стейком? – с насмешкой спросил Константин.

– Было бы неплохо, – сказал Джон, но на это уже никто не обратил внимания. Экскурсовод принялся рассказывать дальше про систему жизнеобеспечения:

– Хлорелла также производит кислород для нашего дыхания, но назвать всё же нашу экосистему полностью замкнутой нельзя. Мы добываем воду из реголита. Для этого по поверхности Луны ходят комфабы, комбайны-фабрики, макет такого как раз можно увидеть в соседнем помещении.

Павел Петрович прошёл в соседний ангар, члены экспедиции проследовали за ним. Здесь экскурсовод показал им на стоящий на столе макет массивной гусеничной машины. Оценить масштаб можно было по установленной рядом фигурке человека. Максим понял, что в реальности комфаб был бы размером с двухэтажный частный дом.

– Фактически, комфаб – это передвижной завод, – рассказывал Павел Петрович. – Комфаб собирает реголит с поверхности Луны, после чего посредством микроволнового излучения выпаривает из него воду. Эту воду мы и используем на станции. Попутно добываем из реголита ещё и кислород, и разнообразные другие вещества