Владимир Козлов - Горькое молоко. Золотой брегет. Тюремный шлейф

Иван, имевший короткие фаланги пальцев в эту игру никогда не играл. А вот понаблюдать за процессом сражений ему было одно удовольствие. Спор в тот день стоял несусветный. Пацаны, громко крича, толкали друг друга. Подойти и втиснуться в толпу не предоставлялось возможным, но выход был найден. Иван Беда вскарабкался на памятник Ленину и сел ему на плечи. Обзор с памятника был превосходный. Сидя на гипсовых плечах Ленина и заключив его голову в свои детские объятия, он, раскачиваясь, безголосо на весь сквер распевал недавно разучиваемую на уроке пения песню о Ленине.

В это время Колька Киста, склонившись над монетами, производил пальцевую растяжку. И надо было такому случиться от маятниковых телодвижений хрупкого мальчика голова Ильича, словно срезанная скатилась на голову Кисте. От неожиданно свалившейся части памятника Киста уткнулся лицом в затоптанную ногами клумбу, а затем заверещал, как паромная сирена на всю округу, на который сбежались взрослые. Перепрыгивая через забор, они прибежали в сад, где увидали, что на месте головы Ленина восседала испуганная фигура Ивана Беды. Кольку Кисту отвезли в больницу, после чего он до конца жизни носил весёлую кличку «Коля Чудик», так как умная голова Ленина частенько напоминала ему, что пришла пора обращаться к психотерапевту. А Ивана на следующий день исключили из пионеров, и пионерский галстук в итоге ему пришлось поносить меньше суток.

…Когда Иван Беда учился в седьмом классе, директор школы Дерюгин издал нелепый приказ, чтобы с первого по седьмой класс, мальчики все без исключения должны быть подстрижены наголо. Вызвано это было тем, что в школе очень училось очень много детей сирот из детского дома. И все мальчики оттуда, поголовно были подстрижены, наголо. И чтобы они себя не чувствовали ущербными, директор решил таким способом уравнять всех.

Самая дерзкая группа ребят во главе с Иваном Бедой со своими «шевелюрами» расставаться никак не желали. Строптивцев не стали пересчитывать. Их просто не стали пускать в школу, чему мальчишки были рады. Они брали футбольный мяч и на школьном стадионе гоняли его с утра до вечера. Директор понял, что таким методом он не добьётся желаемого результата, и принял новое решение. Всех «кудлатых» в школу допускать. Но, посреди урока их по одному приводили в кабинет директора и насильно стригли, механической машинкой, которая сильно драла волосы.

…Проходил урок географии. Учительница попросила Ивана сходить в учительскую и принести политическую карту мира.

Иван знал, что стригут парней в кабинете директора и беспрекословно согласился выполнить просьбу преподавателя. Зная его разудалый характер, администрация школы уготовила ему ловушку. Он ничего, не подозревая, подошёл к учительской на своей обычной мажорной волне. Тихая обстановка в школе никакой неприятности не предвещала. Он взялся за ручку двери учительской и моментально обратил внимание на одну деталь, – в дверях был вставлен ключ, что никогда не делалось. В голове мигом мелькнула предательская мысль, но отступать было поздно. Он потянул дверь на себя, – она легко открылась.

Беда переступил порог учительской и тут же сзади его подтолкнули на середину помещения. Маруська стоял в проёме двери, закрывая жирным телом проход, и как шлагбаум на уровне своей груди держал трость. Злорадно ухмыляясь, Маруська, плавно маневрируя бамбуковой палкой, приговаривал:

– Попробуй, вырвись, до тебя посильней ребятишек стригли, а такого хлюпика, как ты, мы живо в Степана Тимошенко превратим.

Иван обвёл взглядом учительскую. На диване за шкафами сидели учитель по труду и учитель по физике.

Физик этот был под два метра ростом и старшеклассники все его называли Стропа:

– Добровольно будем стричься или тебя вязать надо? – физик кивком головы показал на полотнища транспарантов, лежавших валом на столе.

– Я подстригаться ни за что не буду. И вязать себя не позволю, – твёрдо заявил Иван.

– Мы думаешь не догадывались, что ты сопротивление будешь оказывать? Всё мы знаем, поэтому я и принёс длинные и крепкие транспаранты, – сказал Маруська

– Давай, ты дурака не валяй, без фокусов садись на стул, – предложил физик, вставая с дивана и идя устрашающе на Ивана.

Беда попятился назад. Затем обошёл длинный стол и, встав напротив физика, показал тому дулю из трёх пальцев. Физик понял, что просто так этот парень им не сдаться:

– Юрий Георгиевич, а ну бери его с той стороны, – приказал физик трудовику.

…Трудовик взял в руки рейсшину и пошёл блокировать Ивана. Он приподнял её над своей головой, пытаясь обрушить удар на Беду, но сделать ничего не успел. Моментально Беда среагировал на замах, схватил со стола чернильный прибор и опрокинул его на Юрия Георгиевича. Красные и фиолетовые чернила потекли по лицу и одежде трудовика.

От неожиданности он выпустил из рук рейсшину, которую Иван тут же подобрал. Воспользоваться ему ей не дали. Большие и сильные руки физика облапили его, потом приподняли и как мячик бросили на кожаный диван.

Физик словно бульдозер надвигался на Ивана, рыча и произнося нецензурную брань.

– Не дам стричь, всё равно. – Я вам не раб и не тюремщик, – выкрикнул Иван в лицо физику.

– Будешь тюремщиком, – взревел физик.

– Вязать его, паршивца эдакого надо, немедленно, – стоя в дверях орал Маруська.

Трудовик, явно огорчённый испорченным костюмом, обтирал промокашкой лицо и рубашку с пиджаком.

Из борьбы он был выбит на время.

Беда, валяясь на диване, спружинился и резко бросился под руки крупногабаритного физика, но тот все – же успел зацепить Ивана. Беда, падая задел тумбочку, на которой стояла ваза с цветами. Тумбочка упала на пол, а ваза разбилась, залив весь паркет водой.

Разъярённый физик, потерял контроль над собой.

Он уже не ориентировался в ситуации. Злость заволокла глаза. Иван в одну секунду встал с пола. Физик сделал попытку достать его, но упавшая тумбочка и разлитая вода, помешали ему. Поскользнувшись по паркету, он запнулся о тумбочку и неловко взмахнул руками. Потеряв равновесие, физик начал падать, завалив ещё один стул, который разлетелся в щепки и осколками вазы распорол себе ладони.

Маруська неизменно стоял на своём посту около двери.

Словно барс Иван кинулся на него, вцепившись руками за клюку. В данный момент трость для Ивана служила точкой опоры. Приподняв ноги, Беда обоими ступнями ног ударил Маруську в грудь. Дефектная культя завхоза подкосилась, и он рухнул к шкафам, выпустив из рук трость. Иван размахнулся и бросил палку в Маруську. Выбежав из учительской, Беда вспомнил, что в дверях торчал ключ. Нащупав его, он провернул ключ на два оборота и забросил его за портрет Николая Некрасова висевшего на стене коридора.