Валерий Любачевский - Погоня за оборотнями. Детективно-психологические романы

– Ну, погоди, добытчик! Придем домой – я тебе всю задницу ремнем разрисую! – Петр грозно смотрел на сына.

– Сынок, как же это ты? У нас ведь дома все есть, – причитала Ирина.

Бублик упорно молчал.

– Что же ты молчишь, партизан? – улыбнулся Олег. – Неужели так сгущенки захотелось, что воровать пошел?

– Не хотел я воровать, – Пашка поднял на Олега полные слез глаза. – И сгущенка мне не нужна. Они голодные были! Я им из дома еду иногда носил, а им не хватало. Айна сказала, что все равно этой еды мало и надо забрать из столовки – тогда им еды надолго хватит, и никому за это ничего не будет, новые товары привезут. Ну я и помог им. Постоял на углу школы, чтобы сторож нас не поймал, а Колька за это время набрал в столовой еды… Два рюкзака… А мне дали пять банок сгущенки, – Пашка вновь уставился в пол.

– А ты, выходит, пожалел Айну и Кольку? – усмехнулся Олег.

Бублик понуро кивнул головой.

– Значит, их ты пожалел, а у других детей украл? Деньги на новые продукты, конечно, дадут, но это времени требует, а пока будут без завтраков сидеть. Кстати, ты знаешь, что Колька не только вор? Он еще и разбросал по полу – сахар, муку, макароны, печенье… Просто, чтобы другим не досталось!

Мальчишка вскинул на Олега недоумевающие глаза и вновь потупился. Он никак не мог понять: как голодный человек может ни за что, ни про что уничтожать продукты?

– Ладно, партизан. Выйди в коридор. Мне с твоими родителями побеседовать нужно.

Пашка покорно встал и, ссутулившись, покинул кабинет.

– А знаешь, Петр, – сердито сказал Олег, когда за мальчишкой закрылась дверь, – ты себя выпори! Пацан-то хороший, добрый. Просто ему надо внимание уделять, быть в курсе его проблем, знать с кем он дружит, с какой компанией связался. А у вас так: сыт, обут, одет – ну и, слава богу! А потом: ой, как это парень по кривой дорожке пошел? А просто – когда малец попал на распутье, некому ему было подсказать, никого рядом не оказалось, отец и мать своими делами занимались!

– Ты прав, майор! Ты кругом прав, – мрачно согласился Петр. – Знаешь ведь как: вкалываешь на работе, чтобы порядок был, чтобы быть на хорошем счету. Не дай Бог сейчас потерять работу! Да и хочется, чтобы голоду не знали, чтобы дом был – полная чаша! Вот и упустил сына. Но теперь все будет по-другому. Я буду рядом, не дам пропасть мальчишке! А как ты планируешь с ним поступить? – с робкой надеждой спросил он.

– А никак! Дело в отношении него я все равно прекращаю – он не подлежит уголовной ответственности. В комиссию по делам несовершеннолетних тоже передавать не буду – нечего зря выставлять пацана на позорище. Для него все случившееся и так послужит хорошим уроком. Но на учет в ИДН 29 29 * ИДН – инспекция по делам несовершеннолетних. поставлю – пусть инспекторша понаблюдает за парнем. Вместе вам это будет как-то сподручнее. Да вы не беспокойтесь – она тетка хорошая. Зря дергать пацана не станет!

Олег оформил протокол допроса и дал расписаться Петру и Ирине. Потом позвал Пашку в кабинет, дал расписаться и ему. Мальчишка долго выводил свою фамилию, а затем серьезными глазами посмотрел на отца.

– Ничего, сынок, прорвемся! – Петр погладил его по голове. – Все у нас с тобой будет в порядке. Спасибо, тебе, майор! – он протянул Олегу руку.

Островецкий ответил крепким рукопожатием.

До обеда Олег готовил материалы для передачи в комиссию по делам несовершеннолетних. И хотя дело не уходит в суд, все равно его нужно отработать полностью. Олег допросил Лапиню и ее сотрудниц. Илзе еще пыталась заигрывать, но, натолкнувшись на ироничный взгляд Олега, прекратила эти поползновения. Одну из сотрудниц столовой пришлось признать потерпевшей – из подсобки была похищена ее вязаная кофта, материальной ценности не имеющая. Таковы выкрутасы советского уголовного процесса: вещь ценности не имеет, но ее владелица считается потерпевшей, ибо ей причинен моральный вред.

Закончив с бумагами, Олег отправился на обед, а по возвращении его около двери уже караулил Ояр.

– Олег, у меня все готово. Мать Целмса сидит в кабинете Витьки Миллера.

– Хорошо, действуем по плану, – Олег прошел к своему кабинету.

У двери его уже ждали Михайлов и Николай Захаревский, который был все в той же кожаной куртке.

– Заходите, – пригласил их Олег.

Захаревский замялся у двери, не зная, что ему делать дальше.

– Присаживайся к столу, тебе еще бумаги подписывать, – приказал ему Олег.

Тот сел на стул около стола. Михайлов расположился рядом.

– Слушай, сними ты свою куртку! От нее несет, как от помойки, – поморщился Олег. – Повесь ее на вешалку.

Захаревский выполнил эту просьбу.

Олег зачитал ему постановление о прекращении уголовного дела с передачей материалов на рассмотрение комиссии по делам несовершеннолетних и дал расписаться.

– Все, свободен! – сказал он, убирая дело в сейф. Затем, как бы вспомнив что-то, спросил у Михайлова: – Стоп, а его фотографировали? Дактилоскопировали?

– Нет, – удрученно ответил Александр.

– Как же так, товарищ старший лейтенант? – принялся выговаривать Олег. – Это ваше упущение! То, что дело прекращено, еще не значит, что его фигурантов не нужно оформить по всем правилам. Таковы требования инструкции, а Вы их нарушаете. Немедленно отведите Захаревского в дежурную часть и сделайте там все, что необходимо. Выполняйте!

– Слушаюсь, товарищ майор! – отчеканил Михайлов. – Топай за мной! – зло бросил он Захаревскому, как будто тот был виноват в его служебных упущениях.

Испуганный Захаревский поплелся за ним.

Спустя несколько минут в кабинет вошел Ояр, ведя за собой миловидную хрупкую женщину с изможденным лицом.

– Это Анна – мать Гунара Целмса, – представил он ее.

Олег взглядом указал на куртку. Глаза Анны расширились, она подошла к вешалке, стала ощупывать куртку, затем развернула ее полы и вдруг, молча стала оседать на пол. Ояр еле успел ее подхватить и усадить на стул. Олег метнулся к графину с водой, налил стакан и поднес его к губам женщины. Анна стала пить, стуча зубами о стакан…

– Это… куртка Гунара, – прошептала она, немного придя в себя. – Я сама зашивала ему подкладку. Где? Где мой сын!? – Анна подняла полные слез и ужаса глаза.

Олег скривился, как от зубной боли и отвернулся к окну.

– Анна, успокойтесь, пожалуйста, – Ояр гладил несчастную женщину по плечу. – Мы ищем, мы его обязательно найдем.

Долгоногов увел всхлипывающую женщину. Олег хмуро смотрел в окно. Значит, этот «божий одуванчик» все-таки причастен к гибели Целмса. Каким образом – еще предстоит выяснить. Олегу захотелось притащить в кабинет Захаревского и немедля начать допрашивать. «Рано! – осек он себя. – Информации еще недостаточно. Захаревский со страху может начать плести разную ерунду, а проверить пока нечем. Ничего, подождем – время работает на нас! Самое главное, мы знаем, в каком направлении копать».